Джинн на полставки - Елена Кароль

Это было так головокружительно и так необычно, что когда за первой вспышкой пришла вторая, а затем умопомрачительная третья, то я закричала от переполнявшего душу и тело блаженства.

Это было почти невыносимо…

И на мгновение мне показалось, что я умерла, но это продлилось всего мгновение.

В следующее мне доказали, что я очень даже жива, обняв и зацеловав так, что я рассмеялась. Было легко. Было радостно. И было правильно.

— Я очень рад, что мне удалось тебя рассмешить… — моё ушко снова оказалось в районе его губ, а на моё разгоряченное тело, уже начавшее покрываться мурашками от ночной прохлады, накинули непонятно откуда взятый плед, так что моментально стало тепло и уютно.

— Я то-о-оже… — я ощущала себя кем угодно, но только не человеком. Скорее огромной кошкой, которую нужно погладить и которая хочет мурлыкать. — Мне просто невероятно хорошо. Так хорошо, что нет слов, а только эмоции.

— Надеюсь, эмоции положительные? — его руки поступили невероятно продумано и снова начали наглаживать мою спину и бедра.

— Только положительные. И мне кажется, что даже психиатра больше не надо.

— Уверена? — в мои лукавые серые глаза заглянули смеющиеся карие.

— Не до конца. Хотя… Ещё пара сеансов психотерапии от одного знакомого мне Стража и я точно стану здорова. Как думаешь?

— Думаю, надо проверить опытным путем, иначе никак. Согласна?

— Согласна.

Меня с энтузиазмом поддержали и к тому моменту, как над ночным сверкающим небом виртуального мира начал заниматься рассвет, я была та-а-акая вылеченная… что могла лишь блаженно улыбаться и мечтательно вздыхать. Больше я ничего не могла. Ни говорить, ни крепко обнимать, ни даже мурлыкать, как делала это немногим ранее.

— Так, кажется, мы перестарались…

В мои глаза, полные нирваны и лишенные какой-либо внятной мысли, заглянули с легким беспокойством, а затем с тревогой уточнили: — Как себя чувствуешь? Наверное, пора возвращаться.

— Это передоз… — мой сбивчивый шепот почему-то обеспокоил его ещё больше, и чтобы развеять его опасения, я мечтательно и тихо добавила: — Передоз любви… это та-а-ак здорово…

Я хотела его успокоить, но вместо этого тревоги в карих глазах стало ещё больше и его рука легла мне на лоб. Зачем? Что он хочет проверить? Жар? Там нет жара. Жар в моём сердце… Жар внутри моего тела… Пожар внутри моего тела…

— Ты вся горишь! — на мгновение ладонь прижалась ещё крепче, а затем он нахмурился и скомандовал: — Выходим в реал. Тася, быстро!

Тоже мне, командир нашелся…

Не в силах не подчиниться, я показала ему язык и лениво потянулась к клипсе, чтобы уже через мгновение открыть глаза и понять, что я лежу рядом с ним на кровати в облике песца, а за окном сгущаются вечерние сумерки.

И всё бы ничего, но внутри моего тела что-то происходило. Я поняла это сразу и сразу насторожилась, хотя мозг был ещё под впечатлением от виртуального свидания.

— Тася! — Фэрри очнулся рывком и так же рывком сел на кровати, моментально найдя меня взглядом и потянувшись ко мне руками. — С тобой всё в порядке?

— Не знаю… кажется… не очень, — я не могла ответить однозначно, потому что ощущения были новыми и неопознанными. — Что-то… не то. Не пойму. Давай полежим немного…

— Давай, — меня положили на грудь и он лег обратно, тут же по своей любимой привычке зарывшись пальцами в шерсть. — Может тебя продиагностировать?

— Приказом? — косо глянув и по глазам увидев ответ, задумалась. С одной стороны ничего плохого я не чую, а с другой — всё, что непонятно, необходимо понять, потому что неизвестность может в один прекрасный момент так подгадить, что потом замучаешься справляться с последствиями. — Да, надо. Приказывай, я готова.

— Тася, что с тобой происходит? Отвечай полно и подробно!

И казалось бы я сама разрешила ему приказать, но услышав строгий и безапелляционный тон, на мгновение сжалась от того, как стало неуютно. А в следующее мгновение мой язык докладывал, а мои глаза становились круглыми от шока:

— Сбой системы. Эмоциональная перегрузка. Недопустимое значение эндорфинов в объекте. Ослабление связи хозяин-раб. Выполнение пункта три параграфа «Досрочное освобождение». Ошибка… Ошибка… Ошибка… Недостаточно энергии для завершения…

Я затихла, потому что данных больше не поступало, а Фэрри снова рывком сел, не выдержав моего задумчивого и ошеломленного молчания.

— Для завершения чего?

— Мне нужен эликсир. Срочно. Фэрри…

Дикая догадка бродила в вокруг, да около, но никак не желала оформляться в слова. Мне нужна была энергия — это единственное, что я понимала. И она нужна была срочно!

— Жди.

Он не задавал лишних вопросов, он не уточнял, он не думал — он просто действовал. Переложил меня на покрывало, а сам торопливо встал с кровати, вышел из комнаты, чтобы спуститься вниз, в кабинет и там взять то, что мне было нужно.

Он вернулся всего через сорок секунд, причем не только с флаконом, в котором был концентрированный магический энергетик, но и с суповой тарелкой, куда уже налил грамм сто воды.

Тарелка была поставлена на пол, туда же бережно переместили и меня, а затем он примерился к флакону и, подумав всего пару секунд, мотнул головой и вылил в тарелку всё до капли.

— Пей.

Лакать я начала с опаской. Было немного страшно и я была уже не очень уверена, что правильно поняла сообщение системы. Когда мне проводили ознакомление с рабской реальностью, то не зачитывали параграф «Досрочное освобождение». Там не было такого параграфа!

Хотя может и был, просто меня с ним не ознакомили.

И совсем уж загадочным был пункт три… Как он звучал, я до сих пор не понимала. Но я точно знала — мне не хватает одной единственной капельки энергии, чтобы произошло нечто крайне важное.

И стоило мне лизнуть дно тарелки, как мозг дал сигнал — достаточно.

Достаточно для чего, кто скажет?!

— Тася? Ещё? — Фэрридан сидел рядом со мной на полу и с тревогой всматривался в мои слегка осоловелые глаза.

На меня вдруг разом нахлынуло столько всего… Я вдруг услышала, как за окном летит мошка. Как в километре от нас в траве прошуршал жучок. Как кто-то рядом со мной подумал, что нельзя было давать мне так много, потому что это очень опасно. Как у этого кого-то вдруг чуть быстрее забилось сердце, потому что сидящая перед ним белая собачка…