Лесной князь (СИ) - Теплова Арина

— Да, — кивнул молодой человек. — Жизнь поменять свою хочу.

— Вот верное решение мальчик мой, — обрадовано заметил Михаил Илларионович. — Я давно тебе говорю Ванюша, буря миновала. Пора тебе жить как должно. Тридцать первый уж год тебе. Надобно тебе поскорее жениться да дом свой заводить, да детишек зачинать.

— Жениться? — удивился младший Воронцов и в мыслях молодого человека тут же нарисовался образ темноволосой голубоглазой красавицы в саду в окружении двух малышей с русыми волосами, такими же, как у него, которые играли у ног матери на траве. Но тут же его хаотичные воодушевленные мысли были прерваны воспоминаниями о жестоких холодных последних словах Катюши о том, что она не намерена жить с ним. От этих умозаключений Иван помрачнел еще более и глухо выдохнул. — О, другом я думал…

— О чем же, Ванюша?

— Думаю, в армию вновь служить пойти. Сейчас же воюем мы с пруссаками. Наведаюсь я сегодня, наверное, к подполковнику Измайлову. Он еще служит при военном ведомстве?

— Да, а где ж ему быть? Но зачем тебе это? — опешил граф.

— Восстановлюсь в своем чине, да и прямиком в Пруссию отправлюсь.

— Да ты что? — опешил Михаил Илларионович. — Ванюша там ведь бои не шуточные идут. В прошлом годе в Силезии посчитай тыщ двадцать наших полегло. Зачем ты в пекло то теперь полезешь?

— Я лишь поставил Вас в известность дядя, — заметил Иван, поднимаясь. — Я уже все решил. Лишь уточнить пришел на счет Ивана Михайловича.

— Да что ты такой неугомонный! — выпалил нервно старший Воронцов, тоже вскакивая на ноги. — Сядь, обсудим все как следует.

— Не стоит, — заметил Иван. — Вы же знаете, я свое решение не поменяю.

— Знаю, — тихо проворчал граф. — С детства ты упертым был, так и остался.

— Вот именно, дядя, — усмехнулся печально Иван, и направился к выходу. — Так, что к обеду не ждите меня. Если все сладится, завтра в казарму перееду, а может сразу и за границу отправлюсь.

— Дак, документы твои только к завтрашнему дню выправят, — тихо пролепетал Михаил Илларионович.

— Ничего один день подожду.

— Ну, хоть до отъезда у меня поживи Ванюша. Что ты как не родной? — с мольбой в голосе произнес Михаил Илларионович. — Только ведь из своего леса пожаловал и опять куда-то бежишь!

— Ладно. Обещаю, что до отъезда в Пруссию поживу во дворце пару дней.

— Ванюша ты к ужину хоть вернись. Сегодня прием устраиваю для особо близких. Дюжина господ будут семействами. Тетушка Анна Романовна с дочерьми будет. Уж очень она давно хотела повидаться с тобой. Ты уж уваж меня, милый приди пораньше.

— Хорошо дядя. Я буду к восьми.

Особняк Нелидовых, 13 июня

Катюша, в платье из жемчужно-серого шелка, украшенного бантами нежно голубого цвета, спустилась по высокой деревянной лестнице и приблизилась к двери гостиной. Гул голосов и легкая громкая музыка слышались из-за закрытых дверей. И девушка, которая никогда еще не посещала балов, вся затрепетала в предвкушении празднества. Лакей распахнул перед ней высокую дубовую дверь, выкрашенную в белый цвет, и Катюша впорхнула в ярко освещенную шумную залу. Гостиная в доме Нелидовых была выдержана в бежево-золотистых тонах и сегодня сверкала множеством свечей. Гости наряженные, благоухающие и напудренные, как и полагалось по последней моде, обернулись к двери, с интересом оглядывая вошедшую молоденькую девушку, которая немного прошествовала внутрь просторной комнаты. Гул голосов немного стих, и девушка смутилась, видя, как многочисленные взоры гостей направлены в ее сторону.

Невольно замерев и рассматривая помпезную разряженную публику, Катюша отметила, что к ней направляется Петр Иванович. Дядя приблизился к Кате и громко объявил:

— Господа позвольте представить Вам мою племянницу, Екатерину Васильевну Пашкову.

Сегодняшний бал был устроен Нелидовым специально, для того чтобы представить Катю избранному Петербургскому обществу. На бал были приглашены многие семейные пары, имеющие взрослых сыновей, а так же многочисленные холостяки. Этим Петр Иванович преследовал лишь одну цель, как можно быстрее заинтересовать молодых людей и мужчин постарше персоной Катюши и найти наиболее богатого и выгодного жениха, как и советовал ему Роман Илларионович. Теперь Катюша имела свой собственный изысканный гардероб, который состоял из двух дюжин платьев для выходов, приемов, для прогулок и домашних. Также Нелидов заказал девушке разнообразные туфельки, сапожки, шляпки, белье и верхнюю одежду. Весь гардероб девушки обошелся Петру Ивановичу в довольно круглую сумму, около двух тысяч золотом, но Нелидов надеялся, что это все поможет как можно эффектнее преподать красоту Катюши потенциальным женихам. В одном из изысканных чудесных туалетов Катюша была и сейчас.

Нелидов, подставив племяннице свой локоть, прошелся с ней по зале, представляя Катюшу многочисленным гостям. Улыбаясь высокородной изысканной публике и отвечая на несложные вопросы, Катя отчего-то почувствовала себя неуютно. Оценивающие, порою наглые, взгляды приглашенных, привели девушку в крайнее замешательство.

Темноволосая прелестница с огромными сияющими глазами небесной синевы, чудным лицом и изящной фигурой, невольно вызвала восхищение среди гостей. Катюша имела некоторые черты восточной красавицы: миндалевидные с поволокой глаза, густые черные ресницы, ярко красные губы. Мягкий цвет ее бархатистой кожи, тонкие округлые черты лица, прямой нос, естественный румянец и насыщенный оттенок больших голубых глаз выдавали в ней русскую кровь. Катюша была без парика. Волосы девушки были украшены белыми живыми цветами и собраны вверх, падая на ее плечи густыми переливающимися локонами. Женщины и девицы, находившиеся в зале, брезгливо морщились от вида племянницы Нелидовых, осудительно замечая между собой, что девушка не надела парик, который считался неотъемлемой частью модного туалета. Но эту забывчивость дамы списали на провинциальность девушки и незнание французской моды.

Через какое-то время Нелидов подвел Катюшу, к нескольким помпезно одетым дородным дворянам, стоящим чуть в отдалении от основной массы гостей. Это были наиболее именитые и высокопоставленные вельможи Елизаветинского двора: генерал-прокурор Никита Юрьевич Трубецкой, канцлер Михаил Илларионович Воронцов и начальник тайной канцелярии граф Александр Иванович Шувалов.

— Господа, сделайте милость, благословите мою племянницу Катерину, — заискивающе пролепетал Нелидов.

— А Петр Иванович! Хороша Ваша девица, — благодушно улыбаясь, заметил Шувалов.

— Да уж, весьма, весьма, — добавил генерал, окидывая беглым взглядом девушку.

— И не говорите. Думаю, за хорошими женихами дело не станет, — заметил важно Шувалов, благодушно улыбаясь.

— Благодарствую, — заискивающе добавил Петр Иванович. Катюша смущенно стояла перед этими важными господами, вцепившись ручками в ажурный веер, и тихонько кидала взоры на этих усыпанных бриллиантами и драгоценными камнями господ. Мужчины начали обсуждать каковы теперь моды в женитьбе вместе с Нелидовым, а Катюша стояла рядом, молча, ожидая, когда дядя отпустит ее. В какой- то момент девушка невольно бросила взор на третьего дворянина, который стоял прямо напротив нее, в напряженной вызывающей позе. На вид ему было лет пятьдесят не более, как и Нелидову. Поджарый, среднего роста, с острым прищуром темных глаз, гладко выбритый в белом парике и черном наряде с бриллиантовыми пуговицами, он показался Катюше похожим на некоего черного хищного ворона, с неприятным цепким взглядом. Он был единственным, кто не проронил ни слова с начала разговора с Нелидовым. Лицо этого вельможи выражало ледяную надменность и высокомерие, и Катюша невольно отметила, что он не сводит взора с ее лица. Невольно похолодев под неприятным взглядом этого человека, Катюша зарделась щеками и перевела взор на генерала Трубецкого, который с живостью рассказывал о недавнем венчании князя Урусова с графиней Шереметьевой. Лишь на минуту разговор мужчин смолк и тут раздался низкий хрипловатый баритон этого самого вельможи, который молчал до того: