Погоня за матерью - Рекс Тодхантер Стаут

список ее не внес по той же причине, что и Кинг, хотя у него мотив был подсознательный, а у меня – нет. Вы сказали нам, что разыскиваете автора анонимных писем, которые получила Люси Вэлдон. Кэрол Мардус, по моему глубокому убеждению, посылать анонимки не могла. И мне ни к чему было копаться в своем подсознании, чтобы прийти к такому заключению.

– Скажите, мистер Бингэм, вы состояли с ней в интимных отношениях?

– Что за чушь! Нет, мы с ней только за руки держались! – фыркнул Бингэм. – По стенкам перестукивались. – Он взглянул на часы. – Мне пора на студию.

– Мы уже скоро закончим. – Вулф опустошил свой стакан и поставил на стол. – Теперь ваш черед, мистер Хафт. Мистер Бингэм считает, что вы можете нам помочь. Что скажете?

Хафт сидел, ссутулившись и вытянув вперед тонкие ножки. Некоторым такая поза идет, но Хафт с его карикатурной внешностью, выглядел просто нелепо. Он допил свой скотч с содовой и в свою очередь поставил опустевший стакан на стол Вулфа.

– Что ж, будем считать, что я польщен. – Его тенорок, то и дело срывающийся на фальцет, забавно контрастировал со звучным баритоном Бингэма. Хафт повернул голову и посмотрел на Бингэма. – Спасибо, Лео, что посчитал меня достойным такой чести. Кэрол и впрямь далеко не каждому доверяла. Хотя на первое место ты поставил Мэнни Аптона, а меня – на последнее. – Он перевел взгляд на Вулфа. – Поскольку Бингэм столь точно обрисовал мои отношения с мисс Мардус, добавить мне по существу нечего, разве только объясниться по поводу списка и фотографии. Правда, меня и тут опередили, и мне остается лишь бубнить то же, что и остальные. Мисс Мардус не могла быть замешана в историю с анонимками. Мне кажется… Нет, вы еще спрашивали их про прошлую ночь. Как правило, уик-энды я провожу в своем загородном доме в Уэстпорте, но сегодня днем из Англии прилетает один автор, которым я очень дорожу, и вечером я веду его обедать, а потом в театр. А ночевал я в своих апартаментах в «Черчилль тауэр», и звонок Бингэма застал меня там. От него я и узнал печальную новость. – Он подтянул тоненькие ножки под кресло. – Вас что-нибудь еще интересует?

Вулф вперил в него хмурый взгляд:

– Как фамилия этого автора?

– Люк Читэм.

– Это он написал «Сегодня луна не взойдет»?

– Да.

– И вы издаете его книги?

– Да.

– Поклонитесь ему от моего имени.

– Непременно. С удовольствием.

Вулф кинул взгляд на часы. Без двенадцати четыре. Времени на небольшое выступление более чем достаточно. Он в очередной раз обвел взглядом собравшихся:

– Господа, возможно, взаимного доверия нам и не хватает, но нас объединяет общий интерес. Не знаю, как меня, но полицию приведенные вами причины, по которым вы не внесли имя Кэрол Мардус в свои списки и не опознали ее по фотографии, безусловно, не удовлетворят. Там посчитают, что один из вас покривил душой, а доказать искренность своих слов ни один из вас не в состоянии. Не в ваших интересах, да и не в моих собственных, разглашать то, о чем мы с вами здесь говорили. Не надо, чтобы они вообще знали о вашем визите. А это в наших с вами общих интересах. Что же касается завершения расследования, то торопиться с выводами не стоит. Убийца Эллен Тензер и Кэрол Мардус неизбежно понесет заслуженную кару. По причинам, которые я вам уже высказал, я должен лично изобличить его. Немного удачи, и это случится совсем скоро. – Он встал. – Как бы то ни было, я выражаю вам благодарность за приход от имени своей клиентки. – И покинул кабинет на целых пять минут раньше положенного времени.

Лео Бингэм задумчиво посмотрел на бутылку бренди, потом взглянул на часы и, с сожалением тряхнув головой, встал и направился в прихожую. Я последовал за ним. Вулф уже заходил в лифт. Бингэм вышел на улицу, но дверь я запирать не стал, потому что остальные тоже решили, что пора, мол, и честь знать. На прощание каждый кивнул мне, а я за это проводил их взглядом, пока они спускались с крыльца. Затем возвратился в кабинет.

Встреча оставила массу пищи для размышлений, но наибольшее внимание привлекли откровения Бингэма. Если они с Кэрол были и впрямь настолько близки, то круг подозреваемых сужался до четырех кандидатур. Даже если убил Кэрол он сам, то все равно назвал имена тех, к кому Кэрол обратилась бы за помощью в том случае, не обратись она к нему. Размышляя над этой головоломкой, я немного постоял у окна, затем посидел за письменным столом, потом вновь постоял. Кто? Который из четверых? Моя задача по глупости и безнадежности чем-то напоминала пасьянс «солитер» – убийцу предстояло вычислить на основании анализа их слов, жестов и манеры поведения. Если, конечно, не обладать способностью видеть их насквозь. Как я ни старался, у меня ничего не получалось.

Беда еще заключалась в том, что мы плохо представляли, сколько времени оставалось в нашем распоряжении – месяц, неделя или всего один день. А то и час. Ребята Кремера быстро выяснят всю подноготную Кэрол Мардус и начнут допрашивать близких к ней людей. Первым, вероятно, вызовут Уиллиса Кинга, а затем, наверное, и остальных. Кто-то из них вполне может расколоться, и вот тогда мы влипнем по самые уши. Огромная разница: просто умалчивать о том, о чем тебя не спрашивают, или скрывать важные сведения при допросе, не говоря уже о том, чтобы давать ложные показания. Кремеру достаточно только услышать намек о существовании связи между Кэрол Мардус и подкидышем либо о том, что Кэрол у нас побывала, чтобы примчаться к нам сломя голову, ворваться в кабинет и спросить Вулфа в упор, слышал ли тот про Кэрол Мардус. И тогда нам крышка. Даже не припомню, когда мы еще настолько жутко рисковали. Я не нашел ничего лучшего, чем отправиться на кухню и, чтобы отвлечься, поболтать с Фрицем. В противном случае я поднялся бы в оранжерею и предъявил бы Вулфу ультиматум: ввиду того что он, не посоветовавшись со мной, выболтал наши тайны Кингу, Хафту и Бингэму, то и я оставляю за собой право трепаться без его разрешения направо и налево, а раз так, то пусть он либо увольняет меня, либо перестанет возиться с этими проклятыми орхидеями и займется делом. Я решил дождаться, пока Вулф спустится, и, если он поинтересуется, есть ли у меня предложения, запустить в него чем-нибудь увесистым.

И застанет он меня не в кабинете, ибо я не собирался торчать там,