Золотые нашивки - Юрий Дмитриевич Клименченко

Капитан не может удержаться от критики.

— Я бы так не поступил. При наличии машины совершенно не нужная показуха. Чуть дырку в корме не сделал.

Он сердито сплевывает за борт и спускается к себе в каюту. Сегодня отдых. Завтра начнутся всякие дела.

После обычного оформления документов, связанного с приходом судна в иностранный порт, Нардин попросил Моргунова собрать экипаж.

— Построить? — спросил старпом.

— Нет, просто собрать.

Когда все расселись на палубе, Нардин сказал:

— Спасибо, ребята. Все работали отлично. Мы не ударили в грязь лицом и заслужили похвалу норвежцев. Вы сами убедились, что от каждого из вас зависело, удачно ли мы пройдем в порт. Замешкайся Алексеев и Рунге у бизань-шкота, Курейко с Троневым у шкотов кливеров или запоздали бы с уборкой парусов на фок-мачте, все выглядело бы иначе. Не получилось бы красивого захода. Вы недаром проплавали на «Ригеле». Особенно отмечаю Рядченко. Он виртуозно провел судно.

Матрос покраснел от удовольствия.

— Можно вопрос? — поднял руку невысокий курсант. — А что если бы в воротах изменился ветер?

— Пустили бы машину. Прошли бы благополучно, но это было бы совсем не то.

— Нет, у нас классно получилось, Владимир Васильевич, — потирая от удовольствия свой острый носик, сказал Курейко. — Даже самим приятно.

— А с другим ветром, скажем, в бейдевинд[3] можно было бы входить?

— Да ты что? Понимать надо.

— Почему нет? По-моему, можно.

Курсанты заспорили. Некоторые доказывали, что подошел бы любой ветер, другие кричали, что только попутный годился. Хабибулин выхватил карандаш и на доске от ящика чертил план порта, направление ветра и расположение парусов.

Нардин с улыбкой наблюдал за ними.

«Будут моряками», — думал он.

— Ну кто из нас прав, Владимир Васильевич? — подбежал к капитану Курейко. — Скажите Орлову, что он ерунду порет. Разве в бейдевинд зайдешь?

— Спокойно, ребята. Заходить можно было только с попутным ветром, и то с некоторым риском. Вот такое мое мнение.

Нардин ушел с палубы, а курсанты еще долго обсуждали заход в гавань.

▼

На следующий день Димка пошел на «Ригель». Он был свободен и хотел позвать Тронева погулять по городу.

— Здорово, Рожок, — поздоровался с ним Орлов, когда Димка поднялся на палубу. — Ты к Виктору?

— Ага. Где он?

— Он? Где-нибудь с нашей княгиней. Как будто бы в кают-компании белье в стирку готовят.

— Белье?

— Ты удивляешься? В последнее время Витька от нее не отходит. В подручные записался в надежде на будущие милости.

В кают-компании Димка увидел Зойку, две короткие тугие косички торчали в разные стороны.

Она складывала белье в пачки. Виктор сидел за столом, что-то отмечая на бумаге. Увидев Роганова, вскочил:

— Димка! Молодец, что зашел. А я собирался к вам на «Алтаир». Как дела?

— В порядке. Пойдем на берег?

— Мы собирались после обеда. Ты не будешь против, если с нами пойдет Зоя?

Димка пожал плечами:

— Пожалуйста.

Зойка фыркнула:

— Подумаешь, какой! А если он будет против, тогда меня не возьмешь, что ли?

— Да что вы, Зоя. Я буду очень рад, если вы пойдете с нами, — искренне заверил Димка. — Не нападайте на Витьку, это он из вежливости спросил.

— Точно. Под ее влиянием все люди становятся более вежливыми. Так устраивает тебя после обеда?

— А сейчас?

— Да с бельем надо закончить, обед подать, убраться, и тогда пойдем.

— Да, — покачал головой Димка. — Много у тебя работы. Я по глупости думал, что это все буфетчица делает. У нас на «Алтаире» так.

— То у вас, а то у нас, — строго сказала Зойка. — Могу его освободить, если очень торопитесь.

— Не надо. Служба прежде всего, — отказался Виктор.

— Ты кем здесь числишься, Витек?

Тронев показал глазами на Зойку.

— Ее помощником. По-английски — младшим стюардом.

— Добровольная нагрузка, так сказать?

— Сам напросился, — засмеялась Зойка. — Ну ладно, не мешайте, а то мы и к ужину не кончим.

▼

В час дня Виктор подошел к «Алтаиру».

— Роганова позовите! — крикнул он, но Димка уже спускался по трапу.

— А где же Зоя?

— Сейчас придет. Подождем.

— Слушай, что ты к ней привязался, белье считаешь…

Тронев рассмеялся.

— Надо же помочь девушке.

— Может быть, награду надеешься получить?

Виктор нахмурился:

— Не болтай лишнего, Димка. Я за такие разговоры Орлу чуть по морде не съездил. Ну, зачем так шлепать языком? Ничего мне от нее не надо.

— Ладно, не буду. Я это просто так…

Подошла Зойка.

— Пошли, мальчики? Я свободна до ужина.

В городе уже знали о прибытии советских парусников. Газеты напечатали фотографии «Алтаира» у причала и «Ригеля», входящего в порт под парусами. Незнакомая форма привлекала внимание. Норвежцы останавливались, смотрели вслед курсантам.

Они прошли по короткому мостику и вышли на набережную неширокой речки Нид, сплошь заставленной рыбачьими судами. Чистенькие, пузатые боты стояли вдоль стенки. На некоторых были подняты паруса для просушки, на других скатывали палубы, смывая серебристую рыбную чешую. На одном из ботов молодой парень в толстом синем свитере сидел на рубке и читал газету. Увидя курсантов, он помахал им, развернул лист, показывая на помещенную там фотографию «Ригеля».

— Fine! — крикнул он, поднимая кверху большой палец.

— Знают, — с гордостью сказал Тронев. — Почему, интересно, ваш Швед упустил такой случай прославиться?

Димка пожал плечами:

— Побоялся, наверное. Он после потери стеньги стал более осторожным. На собрании клялся, что никогда не пойдет на ненужный риск. А вас могло навалить.

— Никогда. Володя все учел. И ветер, и возможности.

— Показуха все-таки, а?

— Нет. Искусство и вера в свою команду. Знал, что не подведем.

— Возможно. Сделано было красиво, надо отдать справедливость. Я сам любовался, когда «Ригель» на большом ходу вошел в гавань. Ты бы видел лицо Шведа! Как будто он касторку принял.

— Ему полезно, такому зазнавахе. А то еле здоровается с нами. Курсантов с «Ригеля» и не замечает совсем, — сказала Зойка. — Что у него там вышло с Владимиром Васильевичем, не знаете, мальчики?

— Поссорились, а почему — не знаю, — мотнул головой Роганов. — Швед вообще тяжелый человек, но моряк…

— Против нашего Володи — он никто, — безапелляционно сказала Зойка. — Моряк! Тоже сказал. Стеньгу у Тага-лахт потерял.

Димка вспыхнул:

— А все-таки «Алтаир» обогнал ваш «Ригель»? Показал вам корму. А как летел! Птица, распустившая крылья… Утер вам нос по всем правилам.

— А стеньга, бом-брамсель? — ехидно напомнил Тронев.

— Что стеньга? Все было бы в порядке, да Швед запоздал немного с уборкой парусов. Подумаешь. Но зато показал, что моряк может выжать из судна.

— Ладно. Дело прошлое, — примирительно сказал Тронев, видя, что Роганов начинает сердиться. — А на этом переходе мы здорово устали, многие укачались. Трудное было плавание, верно?