Потрошитель - Дэвид Гоулмон

– Так вот, здесь находятся три человека, которые были в поместье в ночь налета на Гусмана. Они проинформируют вас о действии снадобья, образец которого вынесли из подвалов нижнего яруса того здания. Они были свидетелями перемен, произошедших не с одним человеком, и последующего воздействия на их тело и дух, – сказал Найлз и кивнул моряку в синей форме, чтобы он пригласил этих троих в коференц-зал.

Вошли капитан Карл Эверетт, Сара Макинтайр и Уилл Менденхолл, одетые в военные, синие с золотой отделкой комбинезоны, у всех на рукаве и на воротнике были эмблемы и знаки различия. Карл подождал Менденхолла и Сару, у которой до сих пор большую часть лица закрывали темные очки. Она посмотрела на директора Комптона, и тот легонько постучал по своим очкам. Сара поняла намек и сняла очки. Увидела выражение лица ведущего ученого, когда он взглянул на ее синяки и сломанный нос.

– Не знаю, какие функции выполняете вы для нашего правительства, доктор Комптон, однако надеюсь, что получаете плату за риск, – сказал полковник Бэннистер, снова взглянув на Сару, и она улыбнулась ему.

– Они получают ее, и поверьте, полковник, вполне заслуженно, – ответил Комптон, снял очки и кивнул Вирджинии, чтобы она начала задавать вопросы Эверетту и другим двум свидетелям поразительного превращения Хуана Гусмана в ночь налета.

Вирджиния улыбнулась и посмотрела на капитана Эверетта, вовсе не хотевшего, судя по виду, находиться в конференц-зале.

– Уважаемые ученые, это капитан Эверетт, глава нашей службы безопасности. Он… – она на секунду заколебалась, выбирая единственно верные слова из всех, какие приходили на ум. – Он возглавлял нападение на «Врата погибели» две ночи назад. Капитан, вы можете объяснить нашим гостям из ЦКЗ, что произошло во время краткой перестрелки между вашими людьми и людьми Хуана Гусмана?

Вирджиния еще раз улыбнулась и кивнула Карлу.

– Сперва, если быть точным, мы обнаружили примерно пятнадцать бочек с засушенными цветами. Предполагаем, что эти цветы растут не в Мексике. После краткого и не особо квалифицированного осмотра этих цветов мы предположили, что это какая-то разновидность мака. Бочки были помечены цифрами «двадцать три семьдесят». На полках рядом с этими бочками стояла несколько сот банок с янтарной жидкостью. Банки были не только закупорены резиновыми пробками, но и залиты воском для сбережения содержимого.

– Прошу прощения, капитан; я доктор Глория Бэннистер. Были эти банки помечены?

Менденхолл впервые повел взглядом вдоль стола и был потрясен, когда доктор Бэннистер взглянула ему в глаза после того, как задала вопрос Карлу. Эверетт увидел это и задался вопросом, что же там на уме у его друга.

– Да, они были помечены цифрами; я решил, что это номер партии, все банки были разными, за одним исключением. На них был жирно написан номер – партия двадцать три семьдесят.

– Продолжайте, пожалуйста, капитан, – сказал полковник Бэннистер, отвел взгляд от Уилла и, слегка повернувшись, увидел, как его дочь быстро опустила глаза.

– В общем, Хуан Гусман и его люди атаковали нашу команду до того, как мы успели выйти из лабораторных помещений под усадьбой. Они загнали нас в угол, и мы вели огонь из укрытия. Лейтенант Менденхолл удерживал их на расстоянии, пока люди Гусмана не пустили в ход более тяжелое оружие. В их укрытии взорвалась граната, разрушив бочки с засушенной растительностью, и, к сожалению, от взрыва рухнули полки, на которых стояли банки с жидким веществом. Наш юный лейтенант первым заметил что-то неладное. Уилл, что произошло, когда дым рассеялся?

Менденхолл не ожидал, что ему придется говорить перед учеными. Он заерзал на стуле, а потом усиленно сосредоточился, силясь припомнить и рассказать о том, что произошло в ту ночь, так, чтобы никто не счел его идиотом.

– Несколько людей Гусмана погибло при этом взрыве гранаты, – он поднял взгляд от крышки стола и посмотрел на Глорию. Немного приободрился, когда она слегка улыбнулась. – Несколько были просто ранены. Когда один из них поднялся, чтобы продолжать атаку, в него угодили пули – не только мои, но и других членов нашей команды. Не меньше десяти пуль. Он упал.

– Может, это следует списать на шок от ран и выброс адреналина? – спросил доктор Льюис, лысеющий человек из ЦКЗ, смотревший на Менденхолла с легким скептицизмом, проявлвшемся в выражении лица и в голосе.

– Может быть, – ответил Уилл, ему совсем не понравился снисходительный тон доктора. – Но я быстро отбросил все мысли о состоянии этого человека, когда он снова поднялся и продолжил атаку.

Несколько ученых из ЦКЗ подняли глаза и стали слушать молодого офицера с гораздо большим вниманием.

– Может, ваши пули не задели жизненно важные органы? Может, то, что он остался жив, было счастливой случайностью? – спросила Глория, надеясь указать на нечто, что Менденхолл, возможно, пропустил в своем рассказе.

– Да, мэм, пожалуй, такой была и моя первая мысль, но второй была о том, что у него нет половины черепа. После еще не менее пятнадцати пуль в теле и в голове он, наконец, упал. Такую же атаку повторили и другие, облитые жидкостью, хранившейся в банках.

– Похоже на воздействия, полученные при изучении фенциклидина в семьдесят пятом году, – негромко сказала отцу Глория.

– Ощущали в это время вы какие-то запахи? – спросил полковник Бэннистер.

Менденхолл посмотрел на Эверетта, тот лишь пожал плечами.

– Да нет, сэр. Пары жидкости держались у пола, возле обстреливаемой зоны, где укрылись эти люди.

– Говорите, держались у пола? – спросил другой доктор.

– Да, сэр! Походили на пелену тумана.

Глория подалась вперед, чтобы ее слышали все, приехавшие из Атланты.

– Очевидно, пары тяжелее воздуха, и, возможно, химическое разложение, образующее газ при соприкосновении с воздухом?

– Возможно, – сказал полковник Бэннистер. – Лейтенант, можете описать сильные перемены, произошедшие с этим Хуаном Гусманом в ту ночь?

Менденхолл слегка покачал головой, потом посмотрел в глаза полковнику.

– Думаю, это нельзя назвать переменой. Скорее, это преображение. Насколько я видел, на Гусмана пролилась большая часть жидкости. Банки падали с полок прямо на него. Но, как я сказал, это было скорее преображение прямо у нас на глазах. Тело этого существа походило на тело Гусмана, но этим все и кончалось. Изменился даже его рост. Примерно на целый фут. Мускулатура увеличилась втрое, одежда уже не вмещала ее. Зубы стали другими, большими. Но все это еще не самое странное.

– Продолжайте, лейтенант, – сказал Бэннистер, видя, что Уилл колеблется.

– Вещество, которое он пил, вдыхал, как будто совершенно не оказало воздействия на высшие мозговые функции. Он ясно выражался и… и… – Менденхолл посмотрел в глаза Глории Бэннистер. Ответный взгляд сказал ему, чтобы он продолжал, что говорит он просто отлично. – Я буквально видел ум в этих больших – больше нормальных – глазах!

Приехавшие специалисты по вирусам, по борьбе с микробами, по токсикологии переглянулись. Они явно были озадачены.

– И каждого из подвергшихся воздействию этого вещества людей было крайне трудно убить? – спросила Глория.

– Мэм, я бывал во многих перестрелках. Смотрел, как говорится, смерти в глаза, но повидав то, что произошло в Мексике, могу честно сказать, что ни разу не был так испуган. Наверное, это был страх перед неизвестным. То, что мы видели, естественным не было. И последнее…

– Продолжай, Уилл, – подбодрила его Вирджиния.

– Гусман убил нескольких своих людей просто потому, что они оказались на пути, когда он пустился за нами. Голыми руками разрывал на части. Охваченный яростью, он все же был способен действовать вполне разумно. Он не только уцелел, но и преследовал нас до самой границы. Нападал на нас, устраивая засады в разных местах подземной трубы. Да, он был чудовищем, но чудовищем расчетливым и упорным!

Тут один из четырех заместителей Комптона вошел в конференц-зал и кивнул Найлзу. Пошел к сидевшей Саре и дал ей сложенный лист бумаги. Она поблагодарила его и прочла записку, люди из ЦКЗ тем временем переговаривались. Снова сложила листок и взглянула на Найлза.

– Доктор Комптон, наш другой гость создает проблемы в лечебнице, можно мне…

– Капитану Эверетту нужно сопровождать тебя? – спросил Найлз, его беспокойство из-за содержания Анри Фарбо пленником в комплексе проявилось суровым выражением лица.

– Нет, сэр, думаю, я смогу поладить с нашим другом.

Карл подался к ней и прошептал:

– Если сочтешь необходимым, стреляй этому типу в голову, и дело концом.

Сара поднялась и посмотрела на Карла.

– Капитан, нужно будет потом поговорить на эту тему.

Карл приподнял брови, когда яд ее слов поразил его, словно пощечина. Сара снова надела темные очки, кивнула ученым за столом и вышла из конференц-зала.

Менденхолл бросил взгляд на Глорию, сидевшую напротив него, но она была увлечена разговором с коллегами и не обратила на него внимания.