Магические узы - Марина Ефиминюк

− Это не меркантильность, − в притворном расстройстве покачал головой Стриж, обра-щаясь к Пересвету, − это уже натуральная корысть.

− Справедливость, а не корысть, я бы попросила! − хмыкнула я и без предупреждения со всей силы подкинула диск над головой.

Бумеранг взмыл, послушный ветру, и вспыхнул, словно по мановению волшебной па-лочки, которых сроду в нашем магическом мире не делали (правда, вовсю производили маги-ческие карандаши с грифелем, менявшим по желанию художника цвет). Он сорвался с места и со свистом ринулся к серому небу. На мгновение показалось, будто далеко наверху произошел мощный взрыв, и, растянув длинные лучи, диск рассеялся в пространстве.

− Три, − недоуменно пожала я плечами, когда соперники в изумлении оторопели.

− Ты что сотворила? − обиделся Стриж, и со следующим вздохом нас всех ослепило.

Диск вынырнул из воздуха всего в сажени от нас, и мягкая подсечка подломила мои ко-лени. На затылок легла горячая ладонь, с силой заставляя пригнуть голову, чтобы бумеранг проскочил мимо. В общем, через мгновение я лежала на двух лопатках в мокрой траве и бес-сильно наблюдала, как блиставшая шайба промелькнула в воздухе, а мальчишки заметались, стараясь ее выловить.

− Ты это специально сделал! − буркнула с обидой я Ратмиру, с потаенной ухмылкой склонившемуся надо мной.

Он услужливо протянул руку, за которую я схватилась с брезгливой гримасой, но стоило мне приподняться, как проклятый бумеранг, злобно гудя, промелькнул меж нами, заставляя испуганно зажмуриться. Мужские пальцы моментально разжались, и меня со всего маху отшвырнуло обратно. Новое падение случилось так быстро, что я едва не кувыркнулась и злобно заорала, приподнимаясь на локтях:

− Может мне, вообще, не вставать?!

Ратмир боле не сдерживал нахальной улыбки. Наверное, мальчишки бы тоже похохота-ли от удовольствия, но диск безбожно их гонял по двору, целясь то одному, то второму в ма-кушку.

− Помочь? − Ратмир снова протянул ладонь, но, презрительно фыркнув, я встала сама, едва не кряхтя от боли в защемленной пояснице.

Стоило подняться на ноги, как озверевший бумеранг, вероятно, внутренним магическим чутьем распознав жертву послабее, метнулся в мою сторону. Оцепенев, я только раззявила рот и глупо уставилась на приближавшуюся вспышку, пронзавшую прохладный воздух. От силы движения бумеранга расходились прозрачные, но все равно заметные даже невооруженному глазу, волны. Мне бы точно выбило зубы или сломало нос, но неожиданно меня дернуло назад и прижало к жаркому мужскому телу, только пискнуть успела.

− Пусти! − я настырно дернулась. На другом конце двора Стриж в азарте подпрыгнул за сверкнувшим огоньком, бесполезно махнув руками. Пересвет, подскочивший следом за сопер-ником, налетел на кузов автокара.

Ратмир и не думал освобождать меня, более того, горячие руки как-то ловко забрались под выбившуюся из-за пояса рубашку и легли на живот. От нежного прикосновения под ло-жечкой весьма подленько и сладенько заныло. Двор, скачущие, как мячики, противники, сама игра отошли на второй план, так актеры уходят в темную глубину сцены, прячась от ослепи-тельных софитов. В висках шумела кровь, а сердце отбивало набатом.

− Скажи, − щекоча дыханием, издевательски пробормотал мне на ухо Ратмир, − и много интересного ты обнаружила, когда подглядывала за мной из кухни?

Наверное, если бы мне в тот момент также нежненько забормотали на ушко официаль-ный гимн Ветиха, то я, находясь в блаженном отупении, клянусь, не разобрала бы ни слова, но здесь… На меня словно выплеснули ведро холодной воды. Подобного хамства девичья гордость выдержать не сумела бы и под хмельком!

− Да как ты… − в гневе выдохнув, я вывернулась из объятий и с силой толкнула Ратмира в твердую грудь. Он послушно отступил на шаг, хотя мой разъяренный тычок вряд ли мог пошатнуть его.

− Это тебе за то, что ворвался в дом моих родителей и напугал меня до безумия! − пер-вое, что вертелось на языке, выпалила я, белея от злости. Улыбка мужчины стала удивленно отстраненной.

− Ясно, − только и ответил он, никак не останавливая меня, даже расставил руки, будто приглашая ударить еще раз.

Вспоминать о приличиях и строить хорошую мину при плохой игре, у меня не хватило сил. Я снова наскочила, с остервенением толкнув Ратмира:

− Это тебе за то, что от страха я надела браслет!

Улыбка погасла окончательно, глаза предупреждающе блеснули:

− Тебя никто не вынуждал надевать украшение, − сухо заметил мужчина, вернув обыч-ную бесстрастность.

− Чушь! − задохнулась я, удивляясь, почему еще не воплю во все горло, и с силой ткнув кулачком в его плечо, добавила сквозь сжатые зубы: − Давай, профессор, прочитай мне мораль! Ведь ничего умного ты от меня не ждешь!

Но он мудро промолчал.

Слабенький голосок трезвого рассудка зашептал, что в действительности корень всех случившихся несчастий прятался исключительно в моих собственных малахольности и пани-керстве.

Да и в странных будоражащих чувствах, которые, сам того не подозревая, в девичьей душе будил Ратмир, он не был повинен.

И я ударила опять, прошипев:

− Это тебе за то, что мне все еще смертельно страшно!

В смуглом лице Ратмира проявилась знакомая жесткость. Он резко перехватил мои за-пястья, не позволив замахнуться, и с силой прижал к себе, не давая даже дернуться. Перед гла-зами все смешалось, нос до боли тюкнулся о твердую грудь. Одна ладонь мужчины скользнула мне под рубашку и легла на взмокшей спине между лопатками, другая стиснула голову.

− Тихо! − прошептал он.

− Не нужно говорить мне 'тихо'! − прорычала я, извиваясь в безуспешной попытке вы-рваться. − Ты должен был просто попросить браслет! Ничего бы этого не случилось! Я бы не боялась сейчас!

− Тихо, Веда, − очень мягко повторил он мне в макушку, и на меня нахлынула слабость.

Над нами ослепительно вспыхнул крутившийся диск, словно хотел выжечь глаза, и, ос-тановившись, рухнул на траву. Наверное, если бы игрушка взорвалась, мы бы не заметили.

Подчиняясь глупому порыву, я покрепче прижалась к Ратмиру и обняла, позволяя руке проскользнуть под футболку. Пальчики смело исследовали горячую кожу, наслаждаясь каждым касанием, пока не дотронулись до обжигающего рубца магической печати, обезображивавшей спину мужчины.

Дыхание Ратмира на мгновение оборвалось. Он напрягся всем телом и с силой отстра-нил меня, едва не роняя на траву. В глазах, отчего-то вернувших настоящий желтый цвет, мелькнуло нечто пугающее, с губ сорвалось непонятное незнакомое ругательство на языке аг-гелов.

Мальчишки, огорошено следившие за нами, окончательно остолбенели.