Хроники Иттирии. Песня Мора - Андрей Талашко

Парень схватил мастиффа за брылы и попытался отодвинуть его от себя. Но рук Кайрима не хватало, чтобы оттянуть слюнявую морду. Счастливый Пес и не думал униматься, продолжая вылизывать пытающегося прикрыться сначала руками, затем подушкой хозяина.

Парень понимал, что ему не выстоять в этом неравном бою с любвеобильной тушей, которая уже начала самое настоящее наступление на его кровать. Чтобы не утонуть в слюне своего мохнатого друга, надо было срочно начинать отступление. Прижав подушку к морде нависающего над ним Пса, Кайрим с головой нырнул под одеяло.

В следующую секунду, под жалобный хруст кровати, не выдержавшей таких издевательств, парень полетел вниз.

— Ну все! — Суровым голосом протянул Кайрим, сбрасывая одеяло в сторону. — Кто-то доигрался!

Парень уставился на счастливую морду Тюбика. Собака размером с небольшую лошадь восседала на сломанной кровати, не зная, будут ее ругать или нет. Кайрим с прищуром посмотрел на своего лучшего друга и показал на него пальцем.

— Плохой пес!

Тюбик прижал к голове уши и совсем жалобно заскулил, дубинкой-хвостом добивая совсем уж приунывшую кровать.

— Ай, иди сюда ты, чертяка! Шуток не понимаешь! — Кайрим схватил Пса за отвисшие брылы и притянул к себе. Зажав исполинскую собачью морду в своих объятьях, парень начал с остервенением натирать мохнатую макушку. Тюбик злобно зарычал и стал делать вид, что пытается вырваться.

— А мы уже начали за тебя волноваться.

Пес с легкостью вырвался из захвата и поднял голову на вошедшую в комнату девушку. Кайрим повернулся и встретился взглядом со своей сестрой. Словно наваждение, в голове всплыл образ стоящей перед лицом смерти Тии. Кайрим, облокотившись на Тюбика, медленно поднялся со сломанной кровати. Парень сделал лишь один шаг, когда голова пошла кругом, и он носом полетел вперед.

Тия уже была рядом. Она подхватила брата под руки и помогла ему устоять на непослушных ногах.

— Кай, ты еще совсем слаб. Тебе не надо вставать, — девушка обнимала брата, помогая ему твердо стоять на своих двух.

Кайрим взял ее за плечи и заглянул в бездонные зеленые глаза.

— Я просто хотел сказать, что люблю тебя, сестренка.

Тия одарила брата сияющей маминой улыбкой.

— Я тоже тебя люблю, Кай. — Она немного помедлила, прежде чем сказать. — Спасибо, что спас меня.

С помощью сестры, Кайрим добрался до их маленькой кухни, где на горячей плите уже вовсю пускал пар заварник. Тия налила брату липового чая и поставила горшок с медом. После чего собралась и пошла искать Гарна. Кайрим размешивал мед в дымящемся напитке и думал о прошлой ночи.

Кайрим стоял возле кухонной плиты, когда за порогом послышались шаги. Ошкул как всегда, был мрачен и немногословен. Великан молча подошел к Кайриму и остановился в шаге от него. Гарн несколько мгновений снизу вверх смотрел в глаза своего ученика. А потом положил огромную квадратную ладонь на плечо Кайрима.

— Я не знаю, как ты это сделал… — Начал великан.

Тия, стоявшая где-то позади него, прочистила горло, и лицо Гарна разгладилось. Где-то в зарослях его бороды мелькнула улыбка. Кайрим дернулся от неожиданности, когда Ошкул схватил его и сжал в своих медвежьих объятьях.

— Спасибо тебе, Белка, — зародился где-то над ухом отдаленный раскат грома.

Кайрим стоял и щипал себя за ногу, проверяя, сон это или просто мир отчего-то перевернулся.

Тот, кто знал Ошкула лично, мог бы с чистой совестью раскрыть рот и повесить вывеску «сдается помещение». Сказать, что Гарн редко проявлял чувства к Кайриму, значит нагло переврать всю историю мироздания.

Кайрим привык, что он всегда все делал не так, а если даже где-то и умудрился не накосячить, то так и должно быть. Гарн скорее относился к нему как командир в отряде наемников, а не как к родному человеку. Никаких чувств, а только жесткое и беспрекословное подчинение. В отряде наемников лишь равные могли обняться, как братья…

Гарн, Тия и Кайрим сидели за кухонным столом. Так, как сидели почти каждое утро, с тех пор как его забрали из Захолмянки.

Но теперь что-то поменялось. Кайрим не мог сказать, что именно. Ему было легко и приятно просто говорить обо всем. Тия перестала быть тем звеном, которое их объединяло. Впервые за долгие годы они стали настоящей командой. Настоящей семьей.

— У тебя есть предположения, что это за тварь? — Ошкул шел бок обок с Кайримом, а не впереди, как это всегда бывало раньше.

— Я ее и не видел-то толком. Только то, что в голове, — немного подумав, ответил парень. — Знаю, что она разумная. И очень хитрая… — Кайрим сделал небольшую паузу. — Была, — поправился он.

— Я бы даже сказал, не просто разумная, а очень умная, — вполголоса сказал Ошкул.

Гарн больше не отмалчивался, и это было очень приятно для Кайрима.

— Выманивать лесорубов специально украденными для этого вещами…

Великан от души шмыгнул носом. После вчерашнего дождя, он все же подхватил простуду.

— А потом, так обвести нас вокруг пальца с помощью варгов. Да еще просчитать силы и задрать ровно половину из них, — Ошкул глубоко выдохнул, скорчив мину удивления, — умна она как человек. Причем далеко не каждый из нашего племени на такое способен, Белка.

— Так ты знаешь, кто это?

Кайриму очень нравилось его новая роль. Быть на равных с Ошкулом… Сколько лет он мечтал об этом?

Гарн лишь пожал плечами, мол всему свое время.

За ближайшими деревьями отчетливо слышались звуки топоров и жужжание пилы. Работа кипела вовсю.

По наставлению Гарна мужики принялись очистить деревню от наступающего леса. Начать решили с дальнего угла, откуда ночью появились варги. Кайрим знал, что вскоре по всей границе села вырастет забор.

От костра, на котором Ошкул жарил сало, и дразнил Кайрима, не осталось и следа. Наспех сколоченный навес был разобран. Плотный брезент, некогда спасавший хилый огонек от проливного дождя, словно одеяло, накрывал собой что-то большое.

— Местные требовали сжечь ее. Даже драться со мой лезли… Пришлось настоять на своем праве, — Гарн потер кулак размером с качан капусты. — Я хотел, чтобы ты это увидел…

Ошкул рывком сдернул брезент, и Кайрим, наконец, увидел того, с кем делил свои сны последнюю седмицу.

Большое, гладкое тело грязно-бурого цвета было не меньше трех аршин в длину.

Тварь была весьма странной, какой-то неказистой. Она словно состояла из двух разных частей, сшитых воедино каким-то безумным портным. Массивная и мускулистая передняя часть туловища с внушительной грудной клеткой, плавно переходящей в немыслимо толстую шею. Длинные передние лапы, перепончатые ладони, узловатые пальцы и огромные когти на ширину ладони.

Задняя часть, в противовес передней, казалась какой-то хилой. Тонкая талия, узкий таз с короткими слабыми ногами и невероятно длинным и тонким хвостом. «Хлыст», как тварь называла его в своих мыслях, был, по меньшей мере, в две длины всего тела и, с середины, разветвлялся на несколько тонких отростков. Всего Кайрим насчитал четыре таких отростка. Каждый заканчивался острым костяным наростом в форме срезня. Кайрим невольно вспомнил разорванную шею Ганны и тут же зажмурился, прогоняя жуткую картину.

Огромная голова ночной твари навеки застыла в зверином оскале. Она больше всего напоминала вытянутый и сильно сплюснутый сверху человеческий череп. Огромная хищная пасть была усеяна несколькими дюжинами торчащих в разные стороны зубов.

— Жуть какая, — нарушил молчание Кайрим. — У тебя есть мысли о том, кто это может быть?

Гарн невесело усмехнулся и, лишь когда парень поднял на него взгляд, ответил.

— Черт болотный.

Кайрим удивленно задрал вверх брови.

— Черт? Настоящий?

— Настоящий, — ответил Гарн. — Где-то черт, где-то марлок… Вспоминай сказки…

— Ну это же просто пьяные мужики на святках сочиняют, — перебил парень. — Что в них верить?

Гарн недовольно покачал головой. Кайрим попытался хоть как-то оправдаться в глазах товарища.

— Ну, это же черти да марлоки. Гады, которые живут в реках и детей непослушных воруют. Ну, Ошкул, это же сказки все. Никто никогда их не видел.

Гарн шумно выдохнул, и Кайрим испугался, что снова сморозил какую-то глупость.

— Сказка ложь, да в ней намек, — совершенно серьезно проговорил великан обязательные слова деревенского сказителя. — Вот сейчас время того самого намека.

Кайрим, все еще не веря своим глазам, смотрел на настоящего болотного черта.

— Так кто они тогда на самом деле черти эти? — Недоуменно спросил Кайрим, — Марлоки, в смысле.

— Древняя раса, — словно само собой разумеющееся, сказал Ошкул. — Марлоки жили в этих землях и вымерли еще появления нас в Иттирии.