Миг счастья ускользающий - Татьяна Александровна Бочарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Можешь сидеть. Ты мне не мешаешь. – Он принялся деловито оглядывать табурет.
– Я лучше пойду попишу. – Лена ушла в комнату. Из-за двери был отчетливо слышен стук молотка.
«Цирк», – сказала она себе и уселась за стол. На минуту задумалась, а потом ее пальцы сами собой забегали по клавиатуре. Ей казалось, будто кто-то диктует готовый, складный и связный текст – оставалось лишь внимательно слушать и записывать, что Лена и делала, стараясь почти не дышать, чтобы не спугнуть внезапно пришедшую удачу.
Получалось здорово, даже лучше, чем вчера. Гораздо лучше! Она и перечитывать не стала, настолько была уверена, что все написанное – единственно правильное, точное, меткое. Дошла до конца главы, подняла голову, прислушалась. Стука больше не было.
– Денис, – негромко окликнула Лена.
Он будто за дверью стоял и ждал, пока она его позовет, – тут же возник на пороге. Лена улыбнулась ему.
– Ну как там табурет?
– Прекрасно. Будет теперь стоять у вас лет сто, не меньше.
– Мы так долго не проживем, – со смехом проговорила она.
– Молоток и гвозди я на место положил. – Денис потоптался в дверях и зашел в комнату.
– Молодец. Хочешь… хочешь прочесть, что я написала?
– Давай.
Лена уступила ему свой стул, а сама отошла к окну. Он внимательно уставился на монитор, время от времени щелкая мышью, чтобы передвинуть текст.
Лена терпеливо ждала. Почему-то она больше не опасалась, что Денис отпустит по поводу ее творчества одну из своих язвительных шуточек. Пусть выпендривается сколько угодно – ей все равно.
Он дошел до конца, потом отлистал пару страниц, пробежал их глазами заново. Разогнулся, глянул на Лену очень серьезно, без тени насмешки.
– Ну что? – стараясь придать тону небрежность, поинтересовалась она.
– Кажется, нормально. Я, правда, почти ничего не понял, но все равно неплохо.
– Что ж нормального, если ничего не понял? – Лена сокрушенно покачала головой. – Это же для людей написано, а не для меня одной. Любой должен понимать. Любой. Не профессор, не академик, а самый простой и примитивный читатель.
– Может, я слишком примитивный? – успокоил ее Денис.
– Прости. – Она опомнилась, поняв, что мимоходом обидела его, хоть он и не подал виду. – Я вовсе не хотела сказать, что ты примитивный. Это термин такой, так говорится.
– Да понял я, понял, не расстраивайся. – Он поднялся из-за компьютера, – Дай взгляну еще раз на твою картинку.
– Пожалуйста. – обрадовалась Лена и вынула «Миг счастья…» из ящика стола, куда спрятала его вчера днем, как только они пришли домой. Денис пару минут изучал полотно, а потом удовлетворенно кивнул.
– Ясно все.
– Что тебе ясно? – удивилась Лена.
– Ничего. Просто посмотрел. Зверей он здорово рисует, Феофанов… как его звать-то?
– Аполлинарий, – подсказала Лена.
– Имя какое-то чудное.
– Старинное. – Она грустно улыбнулась. – Он же в восемнадцатом веке жил, да еще в самом начале.
– Ну да.
Почему-то оба, как по команде, вдруг глянули в окно.
– Дождь закончился, – проговорил Денис.
– Не совсем. Еще капает. Чуть-чуть.
– Через полчаса перестанет. Можем тогда выйти, прогуляться.
– Куда прогуляться? – испугалась Лена. – Ты и так еще не высох окончательно. Вон волосы мокрые.
– Да ерунда это все, – он небрежно отмахнулся, – давай закрывай компьютер.
Лена решительно помотала головой.
– Нет. Будешь сидеть дома. Не хватало, чтобы ты здесь слег с какой-нибудь пневмонией. Я тебя тогда и вылечить не успею.
– Да что ты со мной как с ребенком! – рассердился Денис. – То нельзя, это нельзя. Раскомандовалась!
– Ты и есть ребенок, – невозмутимо проговорила Лена, – для меня, по крайней мере.
– Ага, ребенок! – Он поглядел на нее с вызовом.
– Ден, все, не будем спорить. Мы же вчера решили.
– Это ты решила, – запальчиво произнес Денис, – а я ничего не решал.
– Вот и шел бы к Петру, раз не решал!
– Отстань со своим Петром!
Лена поморщилась, точно от боли.
– Так. Иди отсюда. Топай в гостиную к своему телевизору, а меня оставь в покое.
Он круто развернулся и вышел из комнаты. Лена, с ожесточением щелкая мышью, закрыла компьютер, спрятала картину обратно в стол и села на постель.
Все. Больше у нее нет сил. Они никогда не смогут понять друг друга, потому что слишком разные. Она хочет, чтобы Денис ей беспрекословно подчинялся, считая его глупым и неопытным. А он не согласен. Он чувствует себя мужчиной, а ей, Лене, отводит роль женщины, которая обязана смотреть ему в рот и уж ни в коем случае не имеет права им руководить. Это замкнутый круг, и чем дальше, тем яростней будут их стычки.
Лена приоткрыла оконную створку и посмотрела вниз, на лужи. Они были гладкими и неподвижными – дождь действительно закончился.
«Вот пусть и гуляет один, – подумала она со злостью, – простынет, будет на себя пенять». Тут же ей стало его жаль, как, бывало, Ритку или Валюшку, когда они творили заведомую глупость из-за упрямства. Что на него сердиться, если он ничего не понимает: ни кто такой Феофанов, ни что мать за него волнуется, ни как отчаянно и безнадежно ждет его прихода Алка…
Лена и сама не заметила, что постепенно перестала воспринимать Дениса коварным ловким обманщиком и стала видеть в нем лишь его детскость и незащищенность. Ей хотелось напоследок проявить по отношению к нему как можно больше заботы и снисхождения, будто его и вправду оставили на три недели под ее ответственность.
«Вот уж глупо, – сказала себе Лена, – Ден действительно не ребенок». Достаточно вспомнить, как мастерски он подловил ее в первые дни, притворившись, будто уходит. Как виртуозно выуживал из нее деньги на удовольствия и развлечения. Как легко усмирил грозного Петра, спас Лену от усатого Бориса, ухитрился перелезть через трехметровую ограду, отделавшись лишь дыркой на штанах. Пожалуй, ему есть чем гордиться, за что себя уважать…
В коридоре послышались шаги. Лена невольно вздрогнула и выпрямилась.
– Лен, – Денис просунул голову в дверь.
– Ну что тебе?
– Я правда давно уже высох. Хочешь, проверь. – Он потряс волосами.
– Не буду я ничего проверять. – Она встала, взяла помаду и принялась тщательно подкрашивать губы, спиной чувствуя его взгляд.
– Лен!
Она поправила прическу и лишь после этого обернулась:
– Хорошо, идем. Но только ненадолго и рядом с домом.
Денис широко ухмыльнулся.
– Рядом с домом – это где? В песочнице, что ли?
– Хоть бы и в песочнице, – отрезала она и пошла к порогу.
Он пожал плечами, но возражать не стал. Перед тем как выйти, Лена все-таки запустила руку в его шевелюру – та действительно оказалась абсолютно сухой, на удивление. Сочтя на
