Перегрузка - Артур Хейли

Только теперь до него дошел смысл этих строчек. Ощущая, что не может не сказать что-то очень важное, но не знает что, Ним добавил:

— Не понимаю, почему вы должны все время корить себя за обстоятельства…

Взгляд Лютера и слова «пожалуйста, мистер Голдман» заставили его замолчать. Ним осознал то, что ощущал до этого скорее инстинктивно: больше говорить не о чем.

Все аргументы приводились и отвергались. Да просто нет способа, его никогда и не было, который заставил бы этих двоих избавиться даже от малой доли того тяжкого бремени, которое взвалили на свои плечи.

— Генриетта права, — сказал Лютер. — Я думаю так же, как она. Мы оба унесем свою вину в могилу.

Жена добавила:

— Теперь-то вам ясно, что я имею в виду, когда говорю: что бы мы ни предпринимали, включая усилия, чтобы заработать денег на покупку Карен фургончика, все это, в сущности, ничто.

— Неправда, — возразил Ним. — Истина в том, что лучше делать хотя бы ничтожно мало, чем не делать ничего.

Они вышли на улицу. Машина Нима стояла от них в нескольких ярдах.

— Спасибо за ваш рассказ, — проговорил Ним. — Постараюсь что-нибудь сделать насчет фургона, и как можно скорее.

Как и рассчитывал Ним, через два дня от Карен пришли новые стихи.

А пробовал ли в детстве тыНад тротуаром прыгать,Чтобы ногой не провалиться в щели?А повзрослев,Держался за канаты,Дрожа от страха,В самый миг паденья?

И этот миг представился «бедою»?Да нет, ошибка в этом слове.Поскольку в жизни естьПадения иныеИ наказания совсем другие,Далекие от разных катастроф.Они и щедрость дарят нам,И славу.

Влюблять — это дар такой,И впрочем, он из многих,И все ж премудростьХочет нас предостеречь:Падение останется паденьем,Напомнив о себе и болью, и обидой,Пускай не сразу, но обману места нет.А впрочем, это все и чушь, и вздор!И наплевать на всякую премудрость.Поэтому ура безумным мостовым,Канатам да и страху с них сорваться!А если хочет кто премудрым показаться,Пусть пробует,Но я не в их ряду.А ты?

Глава 7

Темой беседы стал проект «Тунипа».

— Это был разговор вроде и о чем-то, а в итоге все же ни о чем — так в своей лаконичной бостонской манере президент Эрик Хэмфри оценил смысл встречи с губернатором штата. — Все равно что сунуть руку в ведро с водой. Когда выдернешь из ведра руку, с водой ничего не произойдет, она останется точно такой же, какой и была.

— Правда, рука станет мокрой, — заметил Рей Паулсен.

— Холодной и влажной, — поправил Рея президент.

В разговор включилась Тереза ван Бэрен:

— А я вас, между прочим, предупреждала. Предупреждала сразу после отключения подачи электроэнергии, что у людей короткая память, что они, включая политических деятелей, забудут и про нехватку электроэнергии, и про вызвавшие ее причины.

— У губернатора с памятью все в порядке, — заверил ее Оскар О’Брайен. Главный юрисконсульт был вместе с Эриком Хэмфри на недавней сессии законодательного собрания штата, где обсуждались проекты новых электростанций, в том числе и «Тунипа». — У него только одна проблема: уж больно ему хочется стать президентом США. Ему это, наверно, даже во сне снится.

— Кто знает? А может, из него действительно получится хороший президент, — сказал Ним Голдман.

— Когда-нибудь, почему бы и нет, — согласился О’Брайен. — Пока же у Калифорнии нет настоящего руководителя, а тот, что есть, лишен своей точки зрения и не способен принимать решения. Особенно если они могут задеть чувства хоть одного избирателя из национальных меньшинств.

— Несмотря на некоторое преувеличение, суть нашей проблемы охвачена верно, — подвел итог Эрик Хэмфри.

— Более того, — добавил О’Брайен, дымя сигаретой, — то же самое можно сказать о любом политическом деятеле из Сакраменто. На то у них похожие, если не идентичные причины.

Все пятеро непринужденно расположились в кабинете президента в штаб-квартире компании «Голден стейт пауэр энд лайт».

Меньше чем через две недели состоятся публичные слушания, посвященные проекту мощной угольной электростанции в Тунипе. Проект имел жизненно важное значение для Калифорнии. С ним неофициально согласились губернатор, его помощники и наиболее известные законодатели. Однако из политических соображений ни один из них не высказался в поддержку плана «Тунипа». Поэтому электрокомпании, несмотря на мощное противодействие, придется в одиночку пробивать новый проект.

Кроме того, губернатор отказал компании «ГСП энд Л» в просьбе о совместных слушаниях организаций, выдающих лицензии на строительство электростанции в Тунипе, ввиду особой срочности проекта. Вместо этого будут применяться обычные процедуры. Это означало, что надо готовиться к длительным изнурительным дискуссиям с бесконечным изложением собственных аргументов перед четырьмя самостоятельными правительственными комиссиями, каждая из которых рассматривает собственный аспект проблемы, однако в чем-то нередко пересекаясь с другими структурами.

— Можно ли рассчитывать на то, что губернатор или еще кто-нибудь в правительственных кругах примет иное решение? — спросила Тереза ван Бэрен.

— Если только эти шельмы получают собственную выгоду, — проворчал Рей Паулсен, — но это маловероятно. — В последнее время Паулсен все больше ожесточался из-за мучительных затяжек с одобрением проекта. Поскольку Паулсен отвечал за энергоснабжение, именно ему пришлось бы взять на себя неблагодарную обязанность урезать нормы подачи электроэнергии в случае возникновения безвыходной ситуации.

— Рей прав, — подтвердил О’Брайен. — Мы все помним, как банда из Сакраменто повесила на нас историю с атомной электростанцией, когда они втихаря признавали важность подобных АЭС, но трусили заявить об этом во всеуслышание.

— Ладно, — снова взял слово Эрик Хэмфри. — В общем, нравится нам такое отношение или нет, повторяется старая история. Теперь насчет слушаний по «Тунипе». Хотел бы поделиться с вами кое-какими мыслями. Я хочу, чтобы наше участие в этих слушаниях было безукоризненным. Излагать ситуацию необходимо с фактами в руках, логически обоснованно, спокойно и с достоинством. Во время перекрестного допроса все наши представители должны давать одинаковые ответы, проявляя вежливость и терпение. Оппозиция попытается нас спровоцировать — такова ее тактика. Но мы не должны поддаваться на провокации. Мне хотелось бы, чтобы все наши люди были проинструктированы на этот счет.

— Будет сделано, — сказал Оскар О’Брайен.

Рей Паулсен хмуро посмотрел на Нима:

— Запомните, это относится в первую очередь к вам.

Ним поморщился:

— Я уж и так стараюсь сдерживаться, Рей.

Всем запомнилось, как они схлестнулись на совещании руководящего состава компании. Тогда Ним и ван Бэрен выступили за более жесткий имидж в контактах со СМИ в противовес позиции, занятой Паулсеном, которого поддержало большинство. Судя по инструкциям, которые дал президент, умеренная линия по-прежнему преобладала.

— Ты все еще убежден, что мне необходимо лично присутствовать на этих слушаниях? — спросил Эрик Хэмфри.

— Безусловно, так, — ответил О’Брайен.

Не вызывало сомнения, что за этим вопросом президента скрывалось желание избежать повышенного внимания публики. За последние десять дней на предприятиях компании произошли еще два взрыва, и хотя ни один из них не причинил серьезного ущерба, они напомнили об опасности, угрожающей электростанциям и их персоналу.

Не далее как вчера неизвестный позвонил на радиостанцию, угрожая, что «многим преступникам в руководстве фирмы „ГСП энд Л“ в скором времени придется ответить за все их бесчинства».

О’Брайен добавил:

— Я обещаю, Эрик, вам не придется там долго сидеть, но вы необходимы нам для протокола.

Президент вздохнул:

— Что ж, если вы настаиваете. Ладно.

Ним криво усмехнулся. Как всегда, самую неблагодарную работу придется вытягивать ему. На предстоящих слушаниях ему отводится роль главного свидетеля, в то время как остальные представители компании будут давать показания по техническим вопросам. Ним выступит с общим изложением проекта «Тунипа», а Оскар О’Брайен будет руководить свидетелями во время допроса.

Ним и О’Брайен уже несколько раз прорепетировали свои роли, и Рей Паулсен в этом участвовал.

Во время работы с О’Брайеном Паулсен и Ним сумели подавить неприязнь, которую обычно испытывали друг к другу, а иногда в их разговорах даже проскальзывал почти дружеский тон.