Царь с востока - Дмитрий Хван

    Разделившись на несколько групп, отряд Сонга отправился вниз, в долину, освещаемую серебряным светом полной Луны, оставляя за спиной чёрную громаду горы Унбон.

    Диверсанты принца Бонгрима обошли главные ворота комплекса стороной, пройдя перелеском из редкостоящих сосен и колючего кустарника до восточной стены Чхандока. Там она шла уступами, спускаясь со склона холма. Лёгкий ветер шуршал в высокой траве, освежая лица, наполняя лёгкие свежим воздухом. Перед решающим рывком бойцы на минуту замерли, вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь стрекотом сверчков, тёплой летней ночью поющих свою песню. Никого!

    Лестницы приставлены, крючья, закреплённые на верёвках, взметнулись вверх и вот первые бойцы Сонга оказываются за стенами. И сразу же вступают в бой - две тройки гвардейцев нападают на бойцов. Лязг металла звучит очень недолго, гвардейцев закалывают. Кангхо похолодел - неужели их ждали? Но нет, более никто не атакует его солдат. Снова тишина вокруг. Итог первого столкновения печален - четверо убитых и трое тяжело раненых, последних приходится перетаскивать обратно и уносить в лес, чтобы оказать помощь, отряжая на это четверых воинов. Так отряд лишился более чем десятой части своего состава. Кангхо старался сохранить спокойствие, что удавалось с великим трудом.

    - Вперёд! - прорычал он.

    Впереди лежал прямоугольный парк с аккуратно постриженными кустарниками и небольшими деревцами. Преодолев его, диверсанты оказались перед низкими стенами, окаймлявшими площадь перед зданиями покоев вана и его супруги. У ворот горели факелы и там же собирались встревоженные гвардейцы, слышавшие шум схватки у внешней стены. Кангхо приказал приготовить револьверы - после того, как их обнаружили, счёт пошёл на секунды. Приблизившись к охранникам принца Инпхёна, диверсанты остановились. Считанные мгновения противники смотрели друг на друга - зло, решительно, изучая своего врага. Тишину нарушил офицер дворцовой стражи - с яростным воплем он ринулся на чужаков, едва не достав острием меча одного из бойцов.

    - Огонь! - крик Сонга потонул в грохоте пальбы, вспышки выстрелов озаряли лица противников - перекошенные злобой, обескураженные и одинаково решительные. Едкий пороховой дым наполнял пространство перед воротами и вскоре солдаты Кангхо, переступив через распростёртые и скрюченные тела мертвецов, а также умирающих, бьющихся в конвульсии гвардейцев, бросились в распахнутые настежь ворота.

    Ворвавшись на площадь перед освящённым фонарями зданиями ванских покоев, бойцы на секунду замерли, озираясь по сторонам. Они слышали далёкие ещё крики спешащих сюда гвардейцев. Перезаряжая оружие, видели множество приближающихся факелов. Но цель так близка - было видно, как на веранде покоев мечутся фигуры в светлых, просторных одеждах. Кангхо помнил одно - если им не удастся схватить и увести с собою принца, Ли Хо приказал его убить. Покои вана были совсем близко, когда люди Сонга начали валиться на камни. Вот, схватившись за горло, упал на колени и, захрипев, завалился набок командир первого отделения, бывший рядом со своим командиром. Беззвучно, будто натолкнувшись на невидимую преграду, остановился и упал навзничь один из солдат, что бежал впереди. Рядом с головой Сонга с поющим свистом пролетела стрела, с найдя свою жертву позади. Лучники! На веранде павильона становилось всё больше воинов противника, одетых в чёрные, блестящие в свете фонарей, одежды. Кангхо остановился и, прицелившись, выстрелил, снова бросившись вперёд. Враги тоже валились, подстреленные пулями бойцов, но их становилось всё больше. В голове Сонга зашумело, в висках стучала кровь, живот свело. Он стрелял и перезаряжал оружие, видя как падали его солдаты, пронзённые стрелами.

    'Что это? Ловушка?!' - бессильная злоба душила его.

    Сонг понимал, что его миссия потерпела полное поражение. Он видел оглядывающихся воинов, видел сомнение, появившееся в их глазах.

    - Назад! Уходим! - закричал Кангхо, продолжая отстреливаться.

    Лучники сошли с веранды и уже вели стрельбу с лестницы павильона, кто-то из них сошёл на камни площади, переступая через тела погибших товарищей. Около трёх десятков остававшихся в живых диверсантов бросились к воротам, но и там их ждали. Около двадцати гвардейцев-аркебузиров в этот момент изготавливались к стрельбе, выстраиваясь в ряд. Несколько бойцов сумели вовремя уйти из зоны поражения, перебраться через стену и устремиться в сторону сада Хувон. Кто-то стреляет по аркебузирам, двое гвардейцев падают, заливая кровью цветастые одежды, их широкополые шляпы летят в сторону. Но всё равно следует залп. Кангхо складывается пополам, будто получив сильнейший удар под дых. Он не может дышать, хватая ртом воздух и беззвучно кричит от боли. Он лежит на тёплых камнях площади. Вскоре его грубо хватают за ворот и куда-то тащат. Его бьют по щекам, но он не чувствует ударов. Его бьют ещё и ещё. Наконец, сознание проясняется, Кангхо осмысленным взглядом осматривается - его прислонили к стене, а вокруг столпились те самые лучники, которые с интересом и злостью смотрят на него, обсуждают, кричат. Маньчжуры! Эта мысль буквально пронзает его сознание и Сонг пытается поднять руку, в которой всё ещё зажат револьвер. Кто-то заметил его попытку - звучат возбуждённые крики, по его руке бьют дубинкой, ещё и ещё, пока оружие не вываливается из сломанных пальцев. Револьвер пинают ногой, одетой в сапог с загнутым вверх носком. Сонг пытается пошевелиться - маньчжуры снова орут, приставляя к его горлу острия мечей. Вдруг следует резкий окрик и маньчжуры расступаются, пропуская вперёд какого-то высокого сановника. Тот склоняется перед лежащим Сонгом, с интересом вглядываясь в лицо, искажённое болью.

    - Вы хотели убить принца Инпхёна? Его нет здесь, он в безопасности, - мягким, фальшивым голосом проговорил сановник. - Вас, мерзких убийц, послал Ли Хо, этот отщепенец?

    Кангхо лишь посмотрел на говорившего исподлобья.

    - Молчишь? - продолжил сановник. - Осветите его!

    Факел поднесли к самому лицу Сонга, опалив брови и волосы.

    - Вам конец! - прохрипел Кангхо. - Что не смог я, сделают другие! Армия Бонгрима идёт с севера, другая армия, что идёт от Канхвасана, скоро будет тут - маньчжуры не помогут вам удержать власть! - вдруг рассмеялся Сонг. - Вам конец, собаки!

    Сановник резко выпрямился, брезгливо посмотрев на смеющегося пленника в последний раз. Отвернувшись, он пошёл прочь, за ним последовали другие сановники, сопровождаемые гвардейцами. Перед Сонгом остались только маньчжуры.

    - Чего... - не договорил Кангхо - сразу несколько мечей пронзили его тело, он обмяк, уронил голову набок и испустил дух.

    Спустя несколько минут сановник, говоривший с Кангхо, жестом остановив сопровождающих, прошёл во внутренние помещения ванских покоев. В дальней комнате, освещаемой тусклым светом мерцающего в каменном фонаре огня, он нашёл испуганного молодого мужчину, с опаской смотревшего на сановника.

    - Санхен! - голос мужчины предательски сорвался от чрезмерного волнения. - Что происходит?! Кто были эти люди?

    - Мятежники, посланные твоим братом, чтобы убить тебя, - склонил голову сановник. - С помощью воинов, которых прислал тебе милостивый император, нападение отбито и почти все нападавшие уничтожены.

    - Почти все? - заметно успокоившись и вынув руку из-под вороха одежд, Инпхён взглянул на сановника, вздёрнув голову.

    - Несколько мятежников рассеялись в саду Хувон, - проговорил, словно урчащий кот, Санхен. - Совсем скоро их изловят, как диких животных. Потом они будут преданы казни.

    - Хорошо! - заулыбался младший принц. - Ты можешь идти, Пак Санхен.

    Сановник снова склонился и, попятившись, вышел из комнаты принца. Торжествующая улыбка играла на его лице.

    'Что за недоумок!' - подумал он и фыркнул от усмешки, вспомнив, как напуганный Инпхён прятал в одежде бесполезный в драке ножичек. Но улыбку вскоре сменила более привычная холодная и надменная маска, носимая Паком. Если проклятый мятежник не врал перед своей смертью, то у него, регента Санхена, наступило время больших трудностей. Сегодня ночью предстояло отправить десятки гонцов по всем ближним к столице гарнизонам, чтобы они срочно прибывали к берегу Хангана у западной границы города. Кроме того, нужно отправить конный отряд навстречу врагу. Сановник скрипнул зубами от негодования - Ли Хо, сукин сын, почему ты не остался в северных лесах?!

    Тем временем Бонгрим продвигался по северным провинциям Кореи, беспрестанно пополняя свою армию не только крестьянскими отрядами, но и гарнизонами небольших крепостиц и городков, которые лежали у него на пути. Провинциальные военачальники, управляющие провинциями и уездами, чиновники, главы кланов, депутации янбанов, ремесленников и крестьян - все они спешили засвидетельствовать перед принцем своё почтение и показать ему свою полную лояльность. Ли Хо благосклонно принимал этих людей, слушая их уважительные речи, исполненные почитания памяти его отца и надежд на то, что принц будет следовать ему во всём. Но были и те, с кем Ли Хо принципиально не встречался - к ним относились знатоки конфуцианского учения, служители прошлого - как он их называл. Это никоим образом не мешало ему пользоваться любовью среди простого народа, у которого до сих пор в почёте были культы духов земли и неба, рек, озёр и гор.