История спиритизма - Артур Дойль

«Сколько ни рассказывай им о том, как из „шкафа“ появляются Женщины, несущие на руках младенцев. Молодые, невысокие, соблазнительные девушки со светлыми кудрями, разговорчивые старички и старушки или двое подростков, а с ними вместе другие фигуры — в разнообразных костюмах, кто с лысой, кто с седой головой, или духи умерших друзей, которых мгновенно узнают зрители, или духи, громко говорящие на иностранных языках, неизвестных медиуму, — все без толку… Легкомыслие ученой братии поистине безгранично: они скорее готовы поверить в то, что младенец способен перевернуть гору без помощи рычага, чем в то, что дух способен поднять хотя бы унцию».

Однако, помимо неисправимых скептиков, которые и в Судный день посчитают Архангела Гавриила оптическим обманом, есть еще здравомыслящие люди, у которых возникают вполне естественные вопросы, на которые честный исследователь обязан ответить. Что это за костюмы? Откуда они появляются? Можно ли считать девятифутовое копье предметом, принадлежащим духовному миру? Ответы кроются, насколько мы можем предположить, в удивительных свойствах эктоплазмы. Это поистине многоликая субстанция, способная принимать любые формы, а в качестве формирующей силы выступает духовная воля, которая может находиться как в теле, так и за его пределами. Из эктоплазмы можно создать все что угодно, если такова будет воля разумной сущности. По-видимому, на всех этих сеансах присутствовало некое духовное существо, приводившее в движение Фигуры и управлявшее ходом всей программы. Иногда оно говорило вслух, отдавая устные распоряжения, иногда молчало, проявляясь лишь через действие. Как уже сообщалось, такого рода руководителями зачастую бывают краснокожие индейцы, чья духовная жизнь имеет особое родство с материальными феноменами.

Здоровье Уильяма Эдди — ведущего медиума в данной области явлений, по-видимому, нисколько не страдало от этих, обычно изматывающих и болезненных для других медиумов процедур. Крукс свидетельствовал, что Хоум во время сеансов «лежал на полу, бездыханный, бессловесный и бледный». Конечно, Хоум — не грубый фермер, привыкший к жизни на свежем воздухе: это был чувствительный, обладавший слабым здоровьем артист. Эдди же, по-видимому, ел мало, зато курил без перерыва. Сеансы проходили в сопровождении музыки и пения, потому что давно замечена тесная связь музыкальных вибраций со спиритическими явлениями. Так же было замечено, что белый свет сводил на нет все результаты, и в наше время это объясняют разрушительным действием белого света на эктоплазму. Чтобы рассеять полную темноту, были испробованы все оттенки освещения, однако наилучшие результаты достижимы все-таки в темноте — если, конечно, медиум пользуется вашим полным доверием. Мы имеем в виду эффекты мерцающих огней и вспышек — то есть наиболее яркие феномены этого класса. Если освещение все же используется, то самый безопасный цвет, — красный. Сеансы братьев Эдди проходили в приглушенном свете завешенной лампы.

Не станем утомлять читателя описанием всех явлений, имевших место на этих сеансах. Мадам Блаватская[139], в то время никому не известная женщина, приехала из Нью-Йорка, чтобы посмотреть на них. Она еще не разработала своей теории теософии[140] и была ревностной последовательницей спиритизма. С полковником Олкоттом она впервые встретилась именно на этой ферме в Вермонте, где и началась их долгая дружба, столь причудливо развивавшаяся в течение последующих лет. В присутствии мадам Блаватской произошла материализация целой вереницы русских духов, обратившихся к ней на ее родном языке. Чаще всего, однако, на этих сеансах появлялся гигант-индеец по имени Сантум и индейская скво, называвшая себя Хонто. Их материализация была исключительно полной; зрители порой забывали о том, что имеют дело с духами. Контакт с ними был столь близок, что Олкотту удалось измерить рост Хонто с помощью шкалы, нарисованной на дверном косяке. Ее рост был пять футов три дюйма. Однажды она обнажила свою грудь и предложила кому-нибудь из женщин послушать, как бьется ее сердце. Хонто была полна веселья, она любила петь, танцевать, курить и демонстрировать всем свои роскошные черные волосы. Сантум, напротив, был суровый воин, ростом шесть футов три дюйма. Рост медиума был пять футов девять дюймов.

Индеец всегда носил с собой рог, набитый порохом, который подарил ему один из гостей. Этот рог висел внутри «шкафа», и индеец брал его в процессе материализации. Некоторые духи, вызванные Эдди, могли говорить, другие — не могли, да и беглость речи была у них разной. Эти сведения совпадают с тем, что наблюдал автор этой книги на подобных сеансах. По-видимому, воплощающаяся таким образом душа должна многому научиться для того, чтобы управлять своей материальной оболочкой, и в этом деле практика столь же важна, как и в обычном обучении. Когда эти фигуры говорят, их губы движутся так же, как губы обычных людей. Было установлено, что их выдох в кислую воду сопровождается характерной реакцией двуокиси углерода. Олкотт пишет:

«Сами духи сообщают, что искусству материализации нужно учиться так же, как и всякому другому искусству».

На первой стадии они способны лишь материализовать свои руки, как в случаях с Дэвенпортами, сестрами Фокс и в ряде других. Большинство медиумов дальше этой стадии не идут.

Среди бесчисленных визитеров вермонтской фермы были люди, настроенные враждебно. Никто из них, однако, не выказал признаков большой осведомленности в сути происходящего. Наибольшее внимание привлек доктор Биэрд, врач из Нью-Йорка, заключивший после единственного сеанса, что все фигуры — не что иное, как результат переодевания самого Уильяма Эдди. В подтверждение своего мнения он не привел ни одного аргумента, кроме убежденности в том, что сам смог бы показать такое, «купив за три доллара набор театрального реквизита». К такому мнению вполне можно прийти после первого сеанса, особенно не слишком удачного. Однако его легко опровергнуть, пронаблюдав несколько других сеансов. Так, доктор Ходжсон из Стоунхэма, штат Массачусетс, и еще четверо свидетелей скрепили своими подписями следующее заявление:

«Мы подтверждаем… что Сантум уже находился на эстраде, когда появился другой индеец, такой же огромный, и они ходили друг возле друга. Одновременно внутри „шкафа“ происходила беседа между Джорджем Диксом, Мэйфлауэром, старым мистером Морзе и миссис Итон. Мы узнали их голоса».

Масса независимых от Олкотта свидетелей подтверждает, что предположение о переодевании несостоятельно. Следует добавить, что многие фигуры имели облик маленьких детей и даже грудных младенцев. Олкотт измерил рост одного ребенка: два фута четыре дюйма. Справедливости ради следует отметить, что позиция самого Олкотта может вселить в читателя неуверенность. Олкотт впервые столкнулся с данным вопросом, поэтому волны страха и сомнений то и дело захлестывали его рассудок. Ему начинало казаться, что он зашел слишком далеко и требуется как-то подстраховаться на случай, если все-таки выяснится, что он заблуждается. Так, он пишет:

«Объяснить появление фигур, виденных мною в Читтендене, никакими причинами, кроме сверхчувственных, невозможно, однако как научный факт это не доказано».

Он постоянно упоминает о «неподходящих для опыта условиях».

Это выражение — «условия опыта» — стало неким штампом, начисто лишенным смысла. Так, если вы заявите, что абсолютно ясно видели лицо своей умершей матери, скептик обязательно спросит: «А условия для опыта были подходящие?» Само явление — это и есть опыт как таковой. Какие еще условия требовались Олкотту, если ему в течение десяти недель было позволено обследовать маленький деревянный «шкаф», завесить окно, наблюдать за медиумом, обмерять и взвешивать эктоплазматические образования? На самом-то деле все проще: пока Олкотт писал свой отчет, произошло мнимое разоблачение миссис Холмс, стали известны некоторые признания мистера Дейла Оуэна — все это и послужило причиной осторожной позиции Олкотта.

Если медиумические способности Уильяма Эдди были направлены на материализацию, то Горацио Эдди давал совершенно другие сеансы. При достаточном освещении он усаживался перед полотняным экраном, натянутым на сцене, а рядом с ним сидел один из зрителей и держал его за руку. За экраном располагалась гитара и другие инструменты, которые вдруг начинали играть сами по себе, причем из-за экрана показывались материализованные руки. Представление напоминало то, что показывали братья Дэвенпорт, однако оно было более впечатляющим, ибо медиум полностью обозревался всей публикой и находился под контролем одного из зрителей. Современная психическая наука, основываясь на многочисленных опытах, проведенных, в частности, доктором Кроуфордом из Белфаста, предполагает, что невидимые эктоплазматические нити — скорее проводники некоей силы, чем активные объекты — выходят из тела медиума и протягиваются к управляемому предмету, чтобы либо поднять его, либо заставить его звучать, в зависимости от воли управляющей разумной сущности — самого медиума, как считает профессор Шарль Рише, или некоей посторонней разумной силы, как считают более поздние исследователи. Во времена братьев Эдди таких знаний не было, поэтому показанные ими феномены не могли найти абсолютно никакого объяснения. Что касается реальности самих фактов, то сообщения Олкотта не оставляют по этому поводу никаких сомнений. Движение удаленных от медиума объектов, называемое ныне телекинезом, в наше время редко происходит при полном освещении, однако автор этой книги однажды присутствовал на частном спиритическом сеансе, во время которого большой плоский кусок дерева приподнимался над столом в свете свечи и отстукивал закодированные ответы на вопросы, в то время как люди находились на расстоянии шести футов от него.