Сотвори для себя мужчину - Юлия Михайлова

На отца они даже не посмотрели. Мел молча присел на плетеное кресло, стоявшее в углу.

— Жорж-Алекс, будем мириться? — неуверенно начал он. — Я погорячился, накричал на вас. Но и вы тоже хороши: обидеть маленькую девочку, вашу сестру…

— Почему ты нас разлюбил, папа? — тихо спросил Александр. — Разве мы плохие, разве мы хуже Насти?

— Да Бог с вами, ребята! Чтобы я больше никогда такого не слышал! Кто это из вас выдумал такую глупость? Вы — мои любимые сыновья! Сыновья, вы поняли? Я вас люблю по-прежнему… даже больше, потому что вы у меня храбрые, умные и трудолюбивые. Но было бы смешно, если бы я обращался к вам, как к малышке Насте: "Ах ты моя принцесса Алекс, ах ты моя принцесса Жорж…" — Мальчики фыркнули, и Мел понял, что он взял правильный тон. Даже "принц" мальчикам как-то не говорят… Принц Гоша… Ведь смешно? Вы же сами вот смеетесь. Настенька хоть и крохотная, а женщина, а женщинам нужно всегда говорить что-нибудь приятное, проявлять к ним снисходительность. Ведь женщины слабее нас, мужчин. Вы же знаете, что я мамочку зову "малышка", "детка". А какая же она малышка — она взрослая женщина! Я вот вас не зову "малыши",потому что вы — мужчины, или, как говорят у нас в России, "мужики". С вас и спрос другой, и обращаться к вам надо более сурово, без всяких там словесных прибамбасов. А люблю я вас очень. Я горжусь вами, ребята, но вы у меня не принцы, а "парни", "мужики". Все понятно? А теперь идите ко мне и думать забудьте о тех глупостях, которые вы себе вообразили. Пойдемте-ка покажем мамочке, что мы помирились, и поедем на моторке в Стрезу. Мама захотела большую пиццу — вот и будет повод зайти в гляцерию, поесть вкусного джеллати и домой взять чего-нибудь. О'кей? Оденьтесь только потеплее, а то на моторке просквозит.

— Ура! Едем на моторке! А дашь порулить, папа? — в упоении закричали близнецы, забыв об обидах.

— Там посмотрим, — неопределенно пообещал Мел. — Как вести себя будете. Если перестанете по-глупому на меня обижаться, то, скорее всего, дам. Ну, в путь!

— И в гляцерию пойдем? Ура! — радовались сыновья. — А Боя возьмем?

— В самую лучшую на набережной, — улыбаясь, кивнул Мел. — И Боя берите, пусть прокатится.

Они спустились к Даше, при этом сыновья висели у Мела на закорках. Даша сделала им знак быть потише, потому что Настя только что заснула.

— Дашенька, мы едем за пиццей к синьоре Григолетти!

Это была та самая пиццерия, в которой когда-то Мел и Даша отведали первый на Лаго Маджоре обед.

— Возвращайтесь поскорее! И захватите теплые свитера!

— Малышка, я обещал мальчикам сводить их в кафе-мороженое на набережной, так что вернемся не раньше чем через три часа. Ты что-нибудь перекуси без нас, а грандиозная пицца будет на ужин. Бой, на улицу!

Глядя, как отваливает от мостков моторка, как ее мужчины, большой и маленькие, радостно машут ей руками и шапочками, Даша облегченно вздохнула. Камень свалился с души! Она-то знала, что ее самоуверенный супруг любит мальчиков не меньше, чем дочку. Просто он не привык смотреть со стороны на себя. Ну что ж, она его "подкорректирует"! Все-таки как ей повезло с супругом!

2

Августовским вечером в пятницу ожидали из Милана Мела; если он не предупредил по телефону, что задерживается, значит, вернется к семи часам. В большой комнате нижнего этажа Даша читала книгу на итальянском языке, время от времени бросая взгляд на детей. Она любила это тихое время, когда все дела по дому давным-давно переделаны и остается только дождаться главу семьи. Близнецы, полдня проведшие на озере, тихо переговаривались, как всегда, вместе разбирая несложную компьютерную программу. Вымытый, расчесанный, благоухающий собачьим шампунем Бой лежал посреди комнаты, а рядом расположилась годовалая Настя, усердно дергавшая пса за мохнатые уши.

Посмотрев на дочку, Даша вспомнила, как ее задумала.

…Это было в начале того злополучного года, когда похитили ее сыновей. Мел ей изменил. Она не знала этого наверняка, но чувствовала безошибочно, как чувствует измену почти каждая очень любящая женщина. Изменил, судя по всему, по-глупому, даже не думая развивать в дальнейшем этот пикантный эпизод. Случилось так, что его захотели и он не отказал… Потом эта женщина решила отомстить. Позвонив Даше, она наговорила ей таких гадостей, что Даша немедленно взбунтовалась и вместе с сыновьями уехала к родителям. Мел все начисто и яростно отрицал, а она, дурочка, сгоряча потребовала развод…

Даша улыбнулась, вспомнив, как ее неотразимый супруг старался искупить свою вину. Тогда она продержалась несколько дней, не допуская его до себя. А потом, конечно, простила… По-другому и быть не могло, ведь она до сих пор любит его, любит, как в первый день, трепеща, как птица, в нежных объятиях… Ах, какая же ночь искупления у них была! Какая ночь!

Но она вынесла из этой истории урок для себя. Как ни привязан Мел к ней и сыновьям, но он мужчина, а от мужчин можно всякое ожидать… Она не молодеет… Значит, нужно "опутать" Мела дополнительными привязанностями, подбросить ему новую заботу. Так она задумала сотворить дочку…

А потом похитили ее сыновей… Даша содрогнулась, вспомнив весь тот ужас, но тотчас отогнала от себя мрачные мысли. Ни Мел, ни сыновья никогда не вспоминали те страшные дни. Мел внушил близнецам, что "при мамочке об этом говорить нельзя". И ее славные умные мальчики запрет этот не нарушали. Может, они и говорили с отцом или между собой на эту тему, но при ней — ни разу! Ее тогда чуть не подстрелили, а Мел поседел у нее на глазах… Но седина ему даже идет…

Той же осенью, едва оправившись от переживаний, она и сотворила это забавное создание, их дочку Анастасию, в которой отец души не чает. А родила ее уже здесь в Италии…

Даша оторвалась от своих мыслей, услышав натужное кряхтение пса.

— Настасья, не мучай Боя! Он когда-нибудь откусит твои шаловливые ручонки! — прикрикнула она на дочку, нахально терзавшую терпеливого пса. Но Настя только засмеялась, бесстрашно засунув пальчики прямо в собачью пасть. Бой вежливо, обжав их зубами, виновато посмотрел на Дашу. Нет, Даша не испугалась. Когда она впервые увидела эти игрища, то пришла в ужас. Но потом убедилась, что воспитанный Бой обращается с малышкой не менее осторожно, чем родители.

Эту собаку — огромного черного ньюфаундленда, а тогда трехмесячного щенка — Мел принес в дом вскоре после того, как они поселились в Италии. Оба они, Мел и Даша, были еще под свежими впечатлениями похищения близнецов. Здесь, на новом месте, испытывая временные затруднения в деньгах, они не могли пока взять постоянную прислугу, и с детьми приходилось управляться самой Даше. Она же готовила еду, занималась покупками, следила за домом… Вынужденная отлучаться по делам, Даша сначала запирала близнецов на ключ (не таскать же их повсюду с собой!), но близнецы, которым шел уже шестой год, бурно взбунтовались против такого обращения. По правде говоря, взрослые тоже боялись слишком "радикальных" мер: вдруг пожар случится или еще какая-нибудь напасть, а дети не могут выбраться…