Проклятые: Военные трофеи - Алан Фостер

– Мы с друзьями кое-что обсудили – и сформулировали собственную теорию. Более всего Амплитур славится своим долготерпением. Они мыслят в масштабах столетий, а не годов. А что, если они независимо от вас пришли к тому же выводу, что и вы?

– Что вы хотите сказать?

– Предположим, они увидели, что Узор им не одолеть. Они должны были прекрасно сознавать, как плохи их дела еще задолго до нападения на их собственные миры. Что, если капитуляцию они задумали, как последнюю стратегическую уловку?

– В таком случае я бы сказала, что они преуспели.

– Может быть, за этим скрывается гораздо большее. Скажем, они решили, что не могут победить нас, имеется в виду вооруженные силы Узора во главе с людьми. Тогда они решили сохранить свои планеты, уберечь свой источник власти и себя самих. Отдохнуть, запастись своим знаменитым терпением и ждать. В надежде, что со временем мы выполним за них эту неблагодарную задачу.

– Вы? – Она надолго умолкла, полуприкрыв глаза и крайне невежливо раскрыв клюв. – Понимаю. Вы думаете, что они решили ничего не предпринимать, рассчитывая, что со временем вы уничтожите Узор вместо них?

– Это было бы слишком просто и очевидно. А то, что просто и очевидно мне и моим друзьям, настолько же очевидно и гивистаму, скажем. Я думаю, что С'ван способен предпринять шаги, необходимые для тот, чтобы конфликт Человека с Узором не вышел за опасные рамки.

– Нет. Мне кажется, что Амплитур рассчитывает несколько на другое.

Они надеются, что Узор будет все больше отгораживаться от Человечества социально, стараясь по возможности замкнуть его в себе и вывести из основного русла галактической цивилизации. Если такое произойдет, мой вид опять вынужденно окажется обращенным исключительно внутрь себя. А результатом явится то, что народы Узора почувствуют себя в безопасности, а мы, люди, вернемся к войнам между собой, к чему мы и тяготели до того, как Узор вступил с нами в контакт. В результате в Узоре на века, а может быть, и на тысячелетия воцарится мир. Но со временем мы ослабим себя до того, что не будем больше являться играющим хоть какую-то роль в любом межзвездном конфликте фактором. И вот тогда терпеливый Амплитур дождется своего часа – и возобновит поход за владычество через Назначение. Она задумалась.

– А значит что-нибудь тот факт, что способность Амплитура вести войну будет устранена.

– Практически нет. Если человечество уничтожит само себя, то, если со временем конфликт между Узором и Амплитуром возобновится, начнется он на равной основе. Потому что теперь, когда война кончилась, народы Узора стремятся вернуться целиком к «цивилизованному» образу жизни и поведения. Даже ваш народ не захочет больше ничего вкладывать в поддержание боеготовности вооруженных сил, поскольку зримой угрозы существовать не будет. Массудай вот уже как рьяно разоружается. И все начнется сначала. Когда наш с вами прах давно уже истлеет, начнется новая великая война, только в тот раз уже не найдется целой планеты прирожденных воинов, только и ждущих, чтобы Узор призвал их на помощь. К тому же, за исключением моих сородичей, Амплитур – самый лучший во Вселенной агитатор, куда лучше, чем с'ваны с гивистамами или даже массуды.

Она сделала согласный жест.

– В таком случае есть только одно решение: Человечество должно быть вовлечено в основное русло развития Узора. Вашу агрессию надо направить по другим каналам. Оставаясь верными самим себе, вы должны будете хоть как-то цивилизоваться. – Она красноречиво двинула шеей вперед-назад. – Большинство моих коллег едва ли сочтут такое возможным.

– Я уверен, что они ошибутся, – горестно признал Страат-иен. – Ведь для этого потребуется не только преодоление настроя, создаваемого на протяжении последних столетий, но и нескольких тысячелетий до того, в течение которых Земля представляла из себя сточную канаву. Мы говорим о необходимости психологической перестройки невероятных масштабов.

– Не больше и не меньше, как о расовой терапии, – согласилась Лалелеланг.

– Я знаю только одно. Без посторонней помощи нам не обойтись. Без помощи Вейса, С'вана и прочих. Если из неприязни и страха вы оттолкнете и отгородитесь от нас, многие будет за то, что мы сами себя уничтожим. И когда это произойдет и вам снова придется иметь дело с Амплитуром, то нас – ущербных, тупых, маниакальных людей – под рукой не окажется и выручить вас будет некому. Вот на это, я думаю, и рассчитывают спруты. Именно это, с моей точки зрения, стоит за их неожиданной капитуляцией. Она не стала ничего приукрашивать.

– Вейсов, к примеру, практически невозможно будет убедить вмешаться в человеческие дела. Едва ли найдутся несколько, кто на это согласится, – я уж не говорю об умственной и эмоциональной способностях.

– И то неплохо, – ободряюще сказал Страат-иен.

– Можно попробовать начать со скромной сети, организованной по академическим каналам. – Идея потихоньку начинала разгораться в ней. – Посвященной углублению взаимопонимания Человека с Узором. Это как возможность. – Она смерила его взглядом. – Сопротивление будет, вероятно, не только пассивное.

– Вот здесь-то Ядро и в состоянии будет помочь. – Он перестал шагать туда-сюда. – Мне говорили, что Амплитур очень любит игры. Так вот, из всех партий, которые они когда-либо затевали, они пустились в самую, вероятно, затяжную и с дальним прицелом. Соответственно, и ставки никогда не были еще так высоки. Но у нас есть одно огромное преимущество. Я не думаю, что они ждали, что кому-то удастся угадать самые первые их ходы, а тем более предвосхитить их. Но у нас есть кого благодарить за это – вас и ваши преждевременные труды.

– Но если мы подхватим игру, то ведь мы даже и ее исхода не узнаем, – напомнила она ему. – Выражаясь вашими же словами, обратимся к тому времени в пыль.

Он энергично закивал, весь наэлектризованный. Это было одновременно и чудесно, и страшно представить.

– Я знаю. Но если мы выиграем, то это значит, что наши далекие-далекие потомки смогут смотреть в такие – ах! – непроницаемые глаза амплитуров – и понимающе посмеиваться.

Картинка ей представилась в высшей мере безвкусная.

– Говорите только от имени своих потомков, Неван Страат-иен.

ГЛАВА 16

Худой жилистый человек был генералом: высокий и долговязый, как огородное пугало, жесткий, как закаленная сталь. Со своего немалого роста человеческого существа он снисходительно смотрел на неловкое медлительное создание, оказавшееся перед ним. Оно могло двигаться на своих четырех коротеньких ножках, но очень медленно. Напоминавшие канат щупальца, расходившиеся в стороны от его странного четырехугольного рта, были такими слабыми, что не могли бы приподнять переднюю часть туловища этого мягкотелого существа над полом – ни единого раза. Хотя он знал, что дела обстоят не так, невозможно было наблюдать за передвижением этого создания, не истолковав его мучительное приближение как униженную мольбу, Генерал откусил от двойной шоколадной вафли, которую держал в руке, и пристально вгляделся в своего гостя.

– Извините, что я так вас разглядываю. Я еще никогда не видел амплитуров. Во плоти.

– Прямоидущий-Мудрый рад удовлетворить ваше любопытство. – Щупальце осторожно пошевелилось. – Мне поручено руководить демонтажем военной инфраструктуры этого мира. – Завороженный, он наблюдал, как человек ест.

– Благодаря вам криголиты кажутся столь же квалифицированными в поражении, сколь и в войне. Вы очень помогаете нам.

– Мы прорубаем наш мир. – Транслятор запорол первый перевод, и генералу пришлось дожидаться его второй попытки. Тем временем амплитур восхищался чистыми линиями военной формы двуногого, такими непреклонными под пышно-выразительным лицом. – Мы делаем все возможное, чтобы помочь.

– Я знаю. Я не мог бы пожелать лучшей помощи. – Генерал откинулся на спинку кресла. – Знаете, я так и не понял, почему вы вообще начали войну. Одно дело – стараться распространять учение, другое – вести из-за него бой.

– Я иногда и сам удивляюсь. Не забывайте, что все это началось много, много столетий назад. – Амплитур чувствовал себя настолько непринужденно, насколько это было возможно в присутствии человека. – Возможно, вы и сами задумывались, что может случиться, если весь разум удастся сконцентрировать на одном?

– Никогда такого не будет, – отрывисто заявил генерал. – Поэтому я никогда над этим и не задумывался. Разум слишком различен. С этой точки зрения почти что чудо, что Узору удалось не распасться настолько долго, чтобы победить вас. Но мне не нужно вам об этом рассказывать. Вы теперь знаете, что ошиблись в своих исходных положениях. Щупальце затрепетало.

– Возможно, наша ошибка заключалась не в наших предположениях, а в нашей методологии.

– О? – генерал сощурил глаза. Благодаря своей манере говорить он иногда казался поверхностным, но ум у него был острый и любознательный. – Значит, вы не отказались окончательно от вашего «Назначения»?