Сводный брат - миллиардер (ЛП) - Коллин Мастерс

- Мне нужно, чтобы ты трахнул меня, - выдыхаю, опираясь на локти и колени перед ним. - Мне нужно почувствовать тебя внутри. Сейчас же.

- Как будто я смог бы ждать еще хоть мгновение, - рычит он, берет меня за подбородок и глубоко целует. Я пробую свой вкус на его языке и содрогаюсь от желания.

Не разрывая поцелуя, он приподнимает мое тело и прижимает к деревянному изголовью. Я крепко хватаюсь, когда он движется позади меня, удерживая у твердой поверхности. У меня достаточно времени, чтобы перевести дыхание, пока он берет с тумбочки презерватив, разрывает зубами пакетик и раскатывает его по всей длине. Я концентрируюсь, приподнимаю задницу к Эмерсону, когда чувствую, что он устраивается позади меня, его твердая грудь вздымается в предвкушении.

Наши голоса сливаются в единый громкий стон, когда Эмерсон вводит свой член в мое ожидающее, нетерпеливое тело. Мои пальцы впиваются в изголовье, когда он раскрывает меня, добираясь до самой сердцевины. Я никогда не чувствовала его таким образом прежде, никогда даже не мечтала, что кто-то сможет добраться до меня так глубоко, так наполнить. Я встречаю каждый его толчок, пропуская так далеко, как могу. Моя голова повисает между рук, пока Эмерсон врезается в меня, его пальцы впиваются в мои бедра, а сильный нажимает на анус – такое острое чувство недозволенности, оно сводит меня с ума.

С каждым движением я чувствую его все сильнее. Клянусь, с каждой секундой он становится больше, цепляюсь за спинку кровати, врезаясь в него изо всех сил. Его хватка усиливается, когда он подталкивает себя к краю. Я падаю грудью на кровать, поскольку его темп становится все быстрее, а движения бедрами интенсивнее. Я знаю, что вот-вот он потеряет контроль.

- Кончай, - стону, поворачиваясь, чтобы встретиться с его мерцающими голубыми глазами. - Я хочу, чтобы ты…

Он поднимает голову и входит в меня последним, захватывающим дух толчком. Мы кричим в унисон, когда он изливается внутри меня. По нашим телам проходят стремительные ощущения, и мы вместе ловим сокрушающую волну. Вместе достигаем пика и падаем в изнеможении, образуя единый клубок из переплетённых тел. Мы часто дышим, как сумасшедшие, а я сворачиваюсь у Эмерсона под боком.

Он притягивает меня к себе ближе, обнимая, пока наше дыхание медленно выравнивается. Музыкальная дорожка, наконец, заканчивается, и мы лежим в постели Эмерсона вместе. В теплой, легкой тишине, наконец, возвращаемся в реальность, глядя друг на друга в полумраке.

- Не могу поверить, что провела без этого почти целое десятилетие, - тихо смеюсь, проводя рукой по его коротким, каштановым волосам.

- Я тоже, - усмехается он, целуя мою ладонь. - Давай больше не будем этого делать, ладно? Я имею в виду – находиться порознь.

- Звучит отлично, - счастливо вздыхаю, прислонившись щекой к его груди. - Не смогу смириться, если снова это потеряю.

- И не нужно, - говорит он, его голос серьезен. – Что бы ни случилось, Эбби, я ничему не позволю это разрушить.

Когда мир вокруг нас восстанавливается, придирчивая реальность вторгается в мои мысли. Я хочу верить, что ничто не сможет нас разлучить, что в конечном итоге мы будем счастливы. Но что насчет моей семьи? Наших родителей? Нашей истории? Что насчет нашей карьеры и того факта, что мы живем на разных континентах?

Но как только Эмерсон целует мою обеспокоенную складку между бровями, все эти вопросы исчезают. Есть только я и он, сейчас. Одни в этой прекрасной квартире в Сохо* с еще одной бутылкой вина, только и ожидающей момента, когда ее откроют, и клубком белого меха, запрыгнувшим на кровать, чтобы прижаться к нашим ногам.

* Сохо - жилой район, расположенный в районе Манхэттен в Нью-Йорке, занимает территорию от Хаустон-стрит на севере до Канал-стрит на юге и от Лафайетт-стрит на востоке до Варик-стрит на западе. Известен своими зданиями XIX века с чугунными элементами, наличием множества галерей, магазинов, кафе, ресторанов и отелей, популярен среди туристов.

Интересно, было бы все так же, если бы мы не провели в разлуке все эти годы. Смогли ли бы мы остаться парой и оказаться здесь, в конце концов? Или же нам было необходимо пожить вдали друг от друга, чтобы стать личностями, прежде чем смогли бы быть вместе? Невозможно узнать ответы на эти вопросы, конечно же. Но все-таки спокойнее думать, что вся боль, которую нам пришлось вынести, по отдельности и вместе, не была напрасной. Что вся наша жизнь вела к чему-то прекрасному, чем мы теперь можем поделиться.

- Идем, - говорит Эмерсон, выманивая меня из кровати и протягивая футболку. - Мы еще даже не попробовали десерт.

- Ты идеален, знаешь это? - вздыхаю, одеваясь.

- Ага. Знаю, - дразнит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

Полуодетые мы направляемся обратно в лофт, открываем бутылку Pinot Grigio и захватываем пару пинт мороженого Tahitian: мята для меня, черешня для него. Устроившись на просторном, воздушном диване, мы разговариваем до поздней ночи, периодически обращая внимание на какую-то слащавую, романтическую комедию, которую показывают по телевизору, и наслаждаемся игрой в «совместную жизнь». И я почти не замечаю, как начинаю уплывать в глубокий, счастливый сон. Мои аппетиты, все вместе и каждый по отдельности, еще никогда не были так удовлетворены, как сегодня.

Глава 16

Ощущение мокрых поцелуев на лице вырывает меня из остатков сновидений. «Неужели Эмерсон разучился целоваться?» - размышляю про себя, открывая глаза. Но, щурясь от света утреннего солнца, я вижу не голубые глаза Эмерсона, смотрящие прямо на меня, а шоколадно-коричневые Рокси. Смеясь, ласково чешу ей за ушком и сажусь. Я уснула на диване, пристроив голову на коленях Эмерсона. Он еще не проснулся, поэтому решила воспользоваться возможностью и полюбоваться им. Черты лица мягкие и расслабленные, великолепные, как никогда. Я не могу поверить, что мне выпал шанс увидеть его таким снова.

Аккуратно спускаю ноги с дивана, чтобы не разбудить его, лезу в сумочку и вытаскиваю телефон. Я щурюсь, глядя на экран, и вижу с десяток смс-сообщений от Райли, в которых она спрашивает о моем местонахождении. Также вижу немалое количество пропущенных вызовов. И не только от Райли. Из офиса «Бастиан», кажется, звонили несколько раз. Во-первых, я не понимаю причины. То есть, до тех пор, пока не вижу, сколько уже времени на часах.

- Черт! - кричу, вскакивая с дивана.

- А? Что? - бормочет Эмерсон, резко просыпаясь и оглядываясь вокруг. - Что случилось?

- Уже 12:30! - в панике говорю ему, с трудом поднимаясь на ноги. - Мы должны уже быть на работе! Как, черт возьми, мы проспали?