Новый старый 1978-й. Книга двенадцатая (СИ) - Храмцов Андрей

— Это потому, что в тебе есть частица антивещества, — ответил мне голос Пэмандра. — С возвращением, Андр. Очередное испытание ты прошёл.

— Так это опять было какое-то испытание? А предупредить об этом было нельзя?

— Ты должен делать всё сам. Иначе приостановится развитие твоего мозга.

— Я там чуть не обделался, когда вспомнил, что забыл узнать, как оттуда вернуться назад, в наш мир.

— Зато теперь твой мозг работает уже на шестьдесят процентов. Его работоспособность выросла благодаря и антивеществу. Но злоупотреблять этим не следует. Многие не вернулись, выбрав тот мир. Или, лучше сказать, поддались на его зов.

— А как там оказалось моё зеркальное «я»?

— Это был не ты сам, это была планета. Она разговаривала с тобой и отдала тебе свой подарок или благодарность. Но ты где-то там есть, поэтому Земля общалась с тобой в виде твоего антиобраза и от его имени и он, то есть зеркальный ты, всё слышал и видел.

— Вот всё у вас тут не по-людски. Я — это не я, но не я — это тоже я. Какой-то Алладин получается, «честное слово». И что мне теперь делать с антивеществом? Отдать Крис?

— Да, она знает, что с этим делать. Только будь осторожен и не урони шар. Ты правильно подумал, что тебе очень крупно повезло. Антимир тебя принял, высоко оценил и отдал взамен больше антивещества, чем это делал обычно. Значит, Гермес в тебе не ошибся.

— А в чём он не ошибся?

— Скоро сам всё поймёшь.

Вот и поговорили. Но главное, что я всё сделал. И летающие туфли научился изготавливать и антивещества достал даже больше, чем надо было. Хотя, сколько этого «надо» следовало добыть, мне так никто и не сказал. Крис, видимо, была в курсе того, что у всех получалось по-разному. Только из слов Пэмандра стало понятно, что мне удалось опять отличиться и достать этого антивещества больше всех предыдущих кандидатов. К тому же, некоторые, вообще, оттуда не вернулись.

Значит, во мне теперь есть частица того мира. И что мне это даёт? А хрен его знает. Пэмандр говорить на эту тему отказался, если только у Ванги спросить. Но это уже в следующий раз. С меня на сегодня приключений достаточно. Поэтому я сейчас отправляюсь на базу, а потом в койку.

На лунной базе всё шло своим чередом. Крис, когда определила, сколько я притащил антивещества, была очень этому рада. Или искусственный интеллект не может радоваться?

— Крис, — спросил я искина, — мне показалось, что в твоём голосе проскочили нотки радости?

— Да, так и есть, — ответила она. — Во мне заложена программа выражения чувств в различных ситуациях. Данная ситуация может считаться таковой, так как количество антивещества, принесённого вами, превышает стандартный объём в два с половиной раза.

Ну вот, значит я действительно особенный. И то, что я несколько раз замечал эмоции у Крис, это не глюк. Слух у меня отменный, поэтому меня не проведёшь.

— Крис, пришли дроида, — отдал я команду своему эмоциональному искину, — а то держать эту тяжесть становится всё труднее. Скажи мне, как реагируют арахниды на антивещество?

— Я такие опыты не проводила, — ответила Крис и подошедший дроид забрал у меня этот шар с антивеществом, стоимость которого превышала стоимость всего, что было произведено на Земле или лежало в её недрах.

— Пойду тогда и навещу своих пленников перед сном. Может чего пойму по их поведению, ведь во мне теперь тоже есть антивещество.

А понимать ничего и не нужно было. Всё сразу стало ясно и понятно, когда я только перешагнул порог лаборатории. Арахниды, почувствовав моё приближение, просто обрушили на меня волну жуткого страха, а потом вырубились.

— Они что, сдохли? — спросил я Крис, немного расстроившись.

— Нет, они потеряли сознание, — ответила та. — Мои датчики показывают, что они живы, но от сильного испуга у них включилась защита мозга и он отключил сам себя. Вот вам и ответ на то, как они реагируют на антивещество. Вы теперь являетесь его носителем и они вас смертельно боятся.

Ну вот и ещё дополнительная польза от моего путешествия в антимир выяснилась. Арахниды и раньше меня боялись, а теперь вообще в обморок падают при моём появлении. Даже богомол, уж на что создание не робкого десятка, и тот отключился. Радует, что в плен они меня взять не смогут. Даже если им это каким-то образом удасться, то я просто разнесу, к чёртовой матери, всю их планету.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кстати, где эта их Клендаху находится, так выяснить и не удалось. Но супермозгового жука я, всё равно, вычислю. Супержуки мне теперь всё расскажут. Одно только моё присутствие заставит их развязать языки или что у них там есть вместо них.

Ну вот я и снова в Хилтоне, в своём номере. Уже двенадцать ночи, значит в Москве одиннадцать утра. Надо позвонить отцу и выяснить, собрал ли он команду программистов и, если собрал, то телепортироваться туда и познакомиться с ними. Да и по поводу секретной войсковой части, где готовят экстрасенсов, тоже неплохо было бы с ним поговорить. Всё равно мне сегодня там надо быть и забрать двадцать курсантов- добровольцев моего первого космического отряда.

— Пап, привет, — сказал я в свой сотовый, обращаясь к Председателю Комитета государственной безопасности СССР абсолютно не по уставу. — Как работа? Как мама?

— Привет, сын, — ответил тот, разговаривая со мной по защищённой линии и сидя в своём рабочем кабинете на Лубянке. — Наслышан о твоих подвигах. Леонид Ильич ворчал на тебя, но по-доброму. Все рады, что в Штатах, наконец-то, придут к власти коммунисты.

— Это у меня всё неожиданно получилось. Уж больно момент был удачный.

— А маму я обрадовал девятью внуками. До сих пор ходит под впечатлением.

— Уже одиннадцать. Плюс пятая жена образовалась.

— Опять неожиданно и момент был удачный?

— Типа того. Но моя пятая невеста — она инопланетянка, с планеты Прана.

— А на Земле что, девушек красивых уже совсем не осталось?

— Я как тот моряк, у которого в каждом порту имеется по жене.

— Всё с тобой понятно. Жениться-то хоть собираешься?

— Да, свадьба состоится завтра, на нашей лунной базе. Брежнев с супругой приглашены, но он не знает, что невест будет пять.

— Знает. Мне сообщили из ПГУ, ну а я ему.

— То-то ты так спокойно воспринял, что у меня будет пять жён.

— Ты же в Америке особо не скрываешься и показываешься на публике со своими подругами. А мои люди выводы делать умеют.

— Кто бы сомневался. От вас и на Луне не спрячешься.

— Ну если всякие лозунги, которые с Земли видно даже днём, писать не прекратишь, то и на Луне следить продолжим.

— Вы лучше за своими «кротами» следите. Я обнаружил ещё двоих, так что подумайте, товарищ генерал-майор, об этом на досуге. Я Андропову всех крупных сдал, но мелкие ещё остались.

— А за это тебе отдельное спасибо. Надеюсь, имена ты мне сообщишь при встрече?

— Без проблем. А я в ответ могу надеяться, что сотрудники для секретной компьютерной лаборатории уже подобраны?

— Да, восемь человек. Ты по этому вопросу звонишь?

— По этому. Я в шесть буду в Москве, мне своих космических курсантов ещё забирать надо будет. Заодно могу заскочить к тебе и проверить, чем эти программисты дышат.

— Добро, заскакивай. А мама чувствует себя хорошо и ждёт своего непутёвого сына в гости. На Земле-то свадьбу праздновать будешь?

— Обязательно. Но позже. Как вернёмся из Штатов. Тогда целуй маму и до встречи в восемнадцать ноль-ноль.

Ну вот, опять мне спать осталось всего шесть часов. Уже даже меньше. Пора завязывать с этими ночными созвонами и путешествиями в другие вселенные. Тем более такие опасные. Но даже перед сном мне пришлось выйти в астрал и найти там Вангу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Раньше я толком не знал, что такое астрал. Но сейчас я уже мог с уверенностью сказать, что астрал — это слой бытия, являющийся промежуточным между физическим и божественным мирами. Он является зеркальным отражением нашего мира, но состоит из более тонкой материи и существует по совершенно иным законам. Его основу составляют чувственно-эмоциональные проявления всех существ, живущих в нашей трехмерной реальности. Образы, которые видят люди, умеющие путешествовать по астральному миру, называются астральными телами или архетипами, то есть универсальными символами, заложенными в подсознании каждого отдельного человека.