Зеленоглазая авантюристка - Анна Одувалова

Стикур помог мне вылезти из кареты и подхватил под локоток. Я огляделась. На улице темнело. Я никак не могла привыкнуть к ранним аскарионским сумеркам. Они неизменно застигали меня врасплох. Замок выглядел совсем не жилым и мрачным. Свет горел только на первом этаже и в одном окне второго. За тонкой тканью занавесок мне на секунду показалось, что я увидела два мужских силуэта. Заметив, что я наблюдаю за ними, темные фигуры отшатнулись от окна и задернули более плотные шторы. Что же, не больно-то и хотелось. Все равно отсюда ничего толком не разберешь.

Нас встретили и проводили в гостиную. Самого хозяина пока не было, но везде сновали молчаливые, словно привидения, слуги. Мне уже было неуютно. Изика пришлось оставить в гардеробе на входе, а с ним мне значительно спокойнее. В помещении чувствовалась сырость и, несмотря на зажженный камин, промозглость. Скорее всего, в замке постоянно не жили и протапливали его редко.

Обои на стенах давно потускнели. Серо-розовые, они не улучшали общего впечатления. А кресло, на которое я осторожно присела, пахло плесенью. Некогда богатая обшивка выглядела жалко. Стикур прошелся по комнате, настороженно осмотрев пыльные углы. А я опять побоялась с ним заговорить. Хотя нестерпимо хотелось узнать, что он ищет, к примеру, за камином: пропавшего Ласта или же фрески, которые якобы приехал осматривать.

Ирр Даллар явился минут через пятнадцать. Немного взвинченный и нервный. Я его представляла себе другим — толстым старичком, а не поджарым мужчиной неопределенного возраста с колючим пронизывающим взглядом. Я почти не сомневалась, что в окне второго этажа видела именно его. А вот кто другой — человек или вампир? Один из слуг или кто-то еще? Находиться с ирром Далларом в небольшом помещении было совсем неуютно, поэтому я очень быстро постаралась улизнуть. Якобы по своим женским делам. Почти, кстати, не слукавила. От грозного вида сиятельного ирра мне и правда стало не очень хорошо. Пусть с ним общается привыкший к аристократическому гадюшнику Стикур. В конце концов, фрески желал осматривать он, а не я. От предложения слуги проводить я, скромно потупившись, отказалась. Даже вроде бы покраснеть получилось вполне натурально.

В коридоре я застыла в нерешительности. Он не отличался от самого дома. Пыль из половичков вытрясали явно в прошлом столетии, в результате они из ярко-красных стали почти серыми. Как и все в этом доме, который походил на старую черно-белую фотографию, сделанную настолько давно, что картинка успела потускнеть. Две длинные галереи и лестница, ведущая наверх: я долго их изучала, прикидывая, куда податься в первую очередь. В конце коридора меня привлекла приоткрытая дверь. Обычно в богатых домах Арм-Дамаша со схожей планировкой (за время работы на синдикат я побывала во многих) такие дверцы вели в хозяйственное крыло, где находились кладовые, кухня ну и спуск в подвал. Не знаю почему, но я твердо была уверена, что если Дира держат в этом доме, то где-то в подвальном помещении. Это было логично. Где находиться пленнику, если не в камере?

— Может быть, я смогу вас проводить? — Холодный голос заставил подскочить на месте. Сердце сжалось. А к горлу подкатил комок. Я этот голос помнила. У меня за спиной стоял Маррис и очень нехорошо улыбался. Я уже открыла рот, чтобы заорать, призывая на помощь, но вампир оказался быстрее. Он подлетел ко мне и зажал рот рукой, шепнув на ухо:

— Ты же ищешь своего дружка, правильно? Что же, я могу тебя к нему проводить.

Как бы все гадко ни складывалось, теперь я точно знала, чей второй силуэт я видела в окне, только радости от этого никакой. А ведь Стикур совсем недалеко, обидно, что не получается позвать его на помощь. Интересно, как поведет себя герцог, когда заметит мое исчезновение, или ирр Даллар уже схватил и его? Впрочем, вряд ли. Все же герцог Нарайский — птица высокого полета. Его пропажу не получится сохранить в тайне, правда те же причины почему-то не спасли Льриссу.

Поднос с едой принесли ближе к вечеру. Льрисса уже и ждать перестала. Плотный сумрак с каждой минутой становился гуще, длинные тени на полу напоминали неупокоенные души и навевали тоску. Можно было бы включить свет, но вампирша боялась отлучиться со своего поста. Встанешь на миг, отвлечешься и проворонишь свою удачу. Сидеть под дверью оказалось неудобно и жестко, все тело затекло, и болела голова. Льрисса была готова выть от злости и бессилия. К тому же выплеснутая в обед кровь сейчас пришлась бы очень кстати. Голод нарастал, а когда еще придется поесть, неизвестно. Все это невероятно раздражало, хотелось закатить скандал. Вот так, без повода, со швырянием в дверь подносов, оставшихся с утра, и битьем стакана из-под крови. Льрисса уже почти поддалась этому желанию, но за дверью послышались шаги. Вампирша напряглась, подбираясь ближе. Из коридора доносилась ругань и глухие удары. «Дерутся, что ли, за право быть укушенными?» — лениво подумала она и прислушалась.

— Хозяина не было… поэтому и жертвы нет… — За дверью вздохнули горестно и печально, пытаясь интонациями показать, насколько они не виноваты в сложившейся ситуации, сожалеют и прочее.

— И что мне прикажете делать? — Льрисса постаралась придать голосу как можно больше раздражения и злости. Впрочем, особо стараться не пришлось. Весь этот цирк уже порядком достал. Она и в самом деле начала злиться. — Я хочу крови! — Опять даже играть не нужно. Крови и в самом деле хочется, хоть вой. — Настоящей, человеческой крови.

— Увы, ничем не можем помочь.

— А не за бесплатно? — Вряд ли, конечно, выгорит, но попытаться стоит.

— У вас что-то есть ценное? — В голосе промелькнули заинтересованные нотки вперемешку со страхом и сомнением.

«А то! У меня много чего есть. Маррис конечно же не снял с меня ни одну из цацек. Сережки с бриллиантами жалко, но ради такого дела…»

— Хочешь сережки, хочешь пару колечек. На выбор.

— А они настоящие? — Охранники попались недоверчивые.

— Я подделок не ношу, — презрительно фыркнула вампирша. — Ты представляешь стекляшки в ушах корры? — Вопрос был чисто риторический. За дверью это поняли и обиженно засопели.

— Тогда вперед! Давай серьги и кольцо.

— Только кольцо, серьги после ужина, — уперлась Льрисса и после непродолжительного молчания получила согласие. Открылась дверца, через которую обычно подавали еду. Вампирша без сожаления сняла сережки и положила их на появившийся поднос.

— Милостивая корра! — крикнули из-под двери после непродолжительной паузы. Видимо, добычу делили. — А вы кровь как пьете?

— В смысле? — Более идиотского вопроса вампирша не слышала уже давно.

— Ну жертва останется жива? Или подать кого-то совсем ненужного? Тогда придется бежать в город и отлавливать…

— Жива-жива останется ваша жертва, — потирая руки от нетерпения, шепнула Льрисса и приготовилась к прыжку.

— Тогда сейчас к вам зайдет один из охранников, он здоровый парень и будет вооружен. Так что там без фокусов и питайтесь быстрее. Кольцо отдадите ему.

— Как скажете, мальчики, как скажете!

За дверью снова зашептались, и уже порядком надоевший голос поинтересовался:

— А давайте он руку просунет в окошечко под дверью? Вы там и покушаете?

— Ты что, предлагаешь мне есть на четвереньках? — зарычала Льрисса. Бешенство в голосе не было наигранным.

Стражники замолчали, приуныв, а через несколько секунд в замочной скважине повернулся ключ. В помещение осторожно просунулся здоровенный детина с испуганным взглядом. Пока он мешкался, пытаясь прикрыть за спиной дверь, Льрисса кинулась вперед, со всего размаха ударив охранника в грудь. Мужчина отлетел, распахнув дверь еще шире, и сбил с ног своего товарища, поджидающего в коридоре. Вампирша, не теряя времени, перемахнула через два барахтающихся на полу тела и рванула подальше от места заключения. Маррис оказался настолько самонадеян, что поставил ее охранять даже не вампиров, а людей. Видимо, рассчитывал на то, что они не посмеют ослушаться приказа и открыть дверь комнаты. К счастью, жадность и глупость охранников возобладали над разумом и привычкой подчиняться. Провести их оказалось до неприличия просто.

К тому времени как охранники поднялись и с руганью кинулись следом, вампирша уже мчалась вниз по лестнице. Ей навстречу несся еще один вооруженный мечом мужчина. Тоже человек. Льрисса его буквально смела с дороги, полоснув удлинившимися ногтями по горлу. Парень рухнул на ступени, пытаясь зажать руками рану на шее. Сзади себя вампирша слышала только хрип и ругань подоспевших на помощь товарищу охранников. Умирающего паренька было жалко, но собственная шкура, как ни крути, дороже.

По холлу первого этажа навстречу бежали еще какие-то люди. Двое охранников закрывали дверь, демонстрируя всем своим видом, что будут стоять здесь насмерть. В их глазах застыла такая безысходность, что Льриссе стало противно за свою готовность убивать, лишь бы вырваться. За Марриса, который оставил здесь людей, а не вампиров и тем самым обрек их на смерть. Вампирша проигнорировала «доблестных защитников двери» и сиганула прямо в окно. Прыгать пришлось резко, сгруппировавшись и прикрывая лицо руками. На улице она едва не попалась, пока поднималась из осколков стекла, но все же смогла увернуться. Одного откинула в сторону, пинком отшвырнула другого и рванула в сад, почти физически ощущая направленные в спину арбалеты. Даже оборачиваться не нужно, чтобы понять — стрелы выкованы из черной стали. «Если вдруг охранники попадут, то все… смерть. Но выстрелов не слышно, значит, Маррис приказал не убивать ни при каких обстоятельствах, а бегаю я, хвала Маан, быстрее вооруженных неповоротливых охранников».