Отчаянная и нежная - Кристин Сэлингер

Чего я ждала? — подумала она с горечью. Ни один мужчина не будет чувствовать себя уютно рядом с женщиной, выслушав историю вроде той, что она ему преподнесла. И с чего это ей вздумалось ворошить прошлое? Как она могла доверить ему самое потайное, если до сих пор никому этого не доверяла? Даже Гейджер, человек, которого она считала своим самым близким другом, знал только о детских приютах. А что касается остального, то она похоронила это в себе — до прошлой ночи.

Она не сомневалась, что ее разговор с Рут вызвал к жизни кошмарные воспоминания ее прошлого. Но ей надо было самой справиться с этим, выстоять, сохранить лицо. Увы, она не сумела. Тяжело вздохнув, Камилла села и уткнулась головой в колени.

Она любила Айвора. Теперь это было совершенно ясно. И любовь сделала ее глупой, уязвимой и несчастной. Она всегда подозревала, что так и будет, если она влюбится. Должно же быть от этого какое-то лекарство, подумала она. Лекарство, которое можно принять — и все пройдет. Вроде сыворотки против змеиных укусов.

Звук шагов заставил ее вскинуть голову. Ее глаза удивленно расширились при виде Айвора, входящего в комнату с подносом в руках.

За долю секунды, пока она не спрятала глаза, он прочел в них все, что она чувствовала. Она решила, что я смылся, мрачно подумал он. Надо доказать даме, что он верен ей, даже если она хочет от него избавиться.

— Доброе утро, лейтенант. Я полагаю, что у вас сегодня будет много хлопот!

— Совершенно верно.

Она настороженно смотрела, как он подходит к кровати и ставит поднос ей на колени.

— Что это значит? — Она указала на тарелки с гренками.

— Я тебе должен завтрак. — Помнишь?

— Ах, да… — Она попыталась улыбнуться. Любовь все еще делала ее глупой и уязвимой, но она уже не чувствовала себя несчастной. — Как ты здорово управляешься на кухне!

— У каждого свои таланты. — Он сел по-турецки с другой стороны подноса и взял одну гренку. — Я считаю, — он прожевал кусок и проглотил, — что, после того как мы поженимся, я буду заниматься готовкой, а ты — стиркой.

Она подавила легкий приступ паники и откусила кусочек.

— С такими навязчивыми идеями о совместной жизни тебе надо бы встретить кого-нибудь еще, Найт.

— Моя мать умирает от желания познакомиться с тобой. — Он ухмыльнулся, когда чашка Камиллы стукнула о поднос. — Они с отцом шлют тебе привет.

— Ты… — Она не знала, что сказать.

— Мои родители знают Рут. Я звонил им, чтобы успокоить, и рассказал о тебе.

Улыбаясь, он убрал ей волосы с плеч. Айвор никогда не думал, что женщина может выглядеть так сексуально в мужской рубашке.

— Мама предлагает устроить свадьбу весной — знаешь, расцветает природа, и все такое. Но я сказал ей, что не хочу так долго ждать.

— Ты сошел с ума!

— Может быть. — Его улыбка угасла. — Но я не могу без тебя, Милли. А главное — ты тоже не можешь без меня.

Он был прав, — но это не меняло главного. Она не собиралась идти к алтарю и говорить «да». Это уж точно.

— Послушай, Айв! — Постарайся быть убедительной, внушала она себе. — Я к тебе очень хорошо отношусь, но…

— Что «но»? — Он снова ухмыльнулся.

— Хорошо отношусь, — повторила она, раздосадованная веселым выражением его глаз.

— Мимо! — Он ласково похлопал ее по руке, качая головой. — Ты меня разочаровала, я считал тебя метким стрелком.

— Заткнись и дай мне спокойно поесть! — проворчала она.

Он послушался, так как это давало ему время поразмыслить, изучая ее. Она все еще была немного бледна, а глаза слегка припухли от пролитых ночью слез. Но она не позволяла себе проявлять слабость. Ему оставалось только удивляться неиссякаемому запасу ее жизненных сил. Он помнил, что ей не требовалось сочувствие — ей требовалось понимание. Но ей придется научиться принимать от меня и то, и другое, подумал он с удовлетворением. Прошлой ночью она приняла его утешение. Хотела она этого или нет, но он уже стал ее опорой. И не собирался лишать ее этой опоры и в будущем.

— Как кофе?

— Хороший. — И, поскольку так оно и было, а после приготовленного им завтрака головная боль прошла, она смягчилась. — Спасибо.

— На здоровье. — Он наклонился вперед и коснулся ее губ своими. — Полагаю, что после завтрака тебя уже мало что интересует.

Она улыбнулась легко и открыто:

— Да, это ни к чему. — Но все же тронула рукой его грудь и поцеловала его. Ее пальцы наткнулись на медальон.

— Зачем ты его носишь?

— Это медальон моей бабушки. Он как талисман охраняет меня и защищает от жизненных невзгод. Я никогда не расстаюсь с ним.

Айвор поставил поднос на пол и сгреб ее в объятия.

— Айв, я сказала!..

— Знаю, знаю. — Он взял ее на руки. — Но я подумал, что если мы вместе примем душ, то не очень выбьемся из графика.

Она расхохоталась и куснула его в плечо.

— Да, я привыкла педантично следовать своему распорядку.

День оказался более чем хлопотливый: ее ждала гора документов, нужно было поговорить с Гейджером насчет допроса Стоуна и Кула, а затем самой встретиться с ними, Кроме того, ей хотелось как из личных, так и из профессиональных соображений еще раз побеседовать с Рут.

Она села за стол и начала энергично разгребать бумажные завалы.

В открытую дверь постучалась Эвлин.

— Извини, лейтенант. Можно мне на минутку?

— Для жены капитана, — Камилла улыбнулась и жестом пригласила ее войти, — у меня найдется даже полторы минутки. Что привело тебя сюда?

— Замещаю Гейджа, — засмеялась Эвлин. Она наклонилась вперед и с чисто женской проницательностью заметила на лице Камиллы сквозь аккуратно наложенный макияж следы бурной ночи. — С тобой все в порядке?

— Абсолютно. Я поняла, что каждый, кто добровольно разбивает лагерь на лоне природы, срочно нуждается в психиатрической помощи, но опыт был полезным.

— Попробовала бы ты разбить лагерь с тремя детьми!

— Нет, — твердо сказала Камилла. — Ни за что!

Эвлин засмеялась и присела на край стола.

— Я так рада, что вы с Айвором нашли девочку! Как у нее дела?

— Пока неважно. Но она выкарабкается, я уверена.

— Этих гадов надо бы… — Эвлин сверкнула глазами, но сдержалась. — Я пришла к тебе не как к полицейскому, я пришла поговорить с тобой как с другом семьи.

— Вот как?

— Да, о Дне Благодарения[6]. И пожалуйста, не увиливай. — Эвлин выпятила подбородок, готовая к схватке. — Каждый год ты придумываешь новый повод, чтобы не приходить на обед в честь этого дня, но теперь я об этом и слышать не хочу.

— Эвлин, ты ведь знаешь, я очень ценю твои приглашения.