Попаданка в Академию Боевых Магов - Северина Рэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Страх стал сильнее, когда стены снова задергались, зашевелились, меняя форму. Я пораженно смотрела на страшные трансформации, чувствуя, как сердце подступает прямо к горлу и ужас охватывает всю мою суть.
– Тир, что это за пещера? Куда мы попали? – я смотрела на мага с надеждой, ожидая хоть одного успокаивающего словечка, однако он молчал. Ощутимо напрягся от моего вопроса, сначала даже отвел взгляд, вздохнул, а потом вовсе сел и, накрыв голову руками, затих. Неужели дела наши так плохи?
Тир не ругался, не придирался, был совсем непохож на себя прежнего, а мне подумалось, что лучше бы он вел себя как раньше, только бы не молчал. Только бы развеял эту ужасающую атмосферу надвигающейся катастрофы. Я тихонько подошла к нему, подхватила подол и присела рядом с ним, стараясь не касаться, но невольно желая привалиться к теплу. Ведь здесь было так холодно, и отчего-то мне казалось, что будет становиться всё холоднее, пока мы не превратимся в ледышки.
– Всё так плохо, да? – спросила робко, поглядывая на Тира.
Он не спешил отвечать. Лишь когда тишина стала гнетущей, разомкнул упрямо поджатые губы.
– То, что было тайной – должно остаться тайной, – усмехнулся печально. Я сразу поняла, про что он говорил, и испугалась. Неужели я виновата, что мы попали сюда?
Но тогда… выходит, что мы узнали секрет черных магов! И они поспешили от нас избавиться. А я-то, наивная, поверила, что нас никто не заметил и мы выберемся с пустоши незамеченными, доберемся до лагеря, вызовем ректора и найдем управу на тех, кто устроил масштабный геноцид. Святая простота.
– Неужели ты раньше не догадывался?
Тир покачал головой, и на его лице отразилась мука.
– Маги рассказывали, что пустышек выращивают из кристаллов. Что новейшие технологии спасают жизни боевых магов. Что это шаг вперед, рывок в спасении людских жизней… – говорил он через силу. Да, Тир гордый, своенравный маг, однако… Несмотря на упрямство, сейчас признавал свою ошибку. Жаль, что в момент безысходности, когда уже поздно.
Но разве справедливо требовать от него немедленных действий, когда вся верхушка власти уверяет в правильности своих решений? Разве пошла бы я так запросто на демонстрацию против правящего режима? Устроила бы революцию? Или заявила бы во всеуслышание, что новый закон меня не устраивает?
– Чем наглей ложь – тем больше в нее верят, – вздохнула я. Сидеть рядом с человеком, к которому меня тянуло, и не сметь прикоснуться – суровое испытание.
Только зачем терпеть? Из-за гордости? Умереть гордой, но одинокой? Представила, что скоро воздух в пещере станет еще более спертым, а потом и вовсе закончится – и стало страшно. Я не хочу умирать. Тир тоже. Неужели мы будем сидеть сложа руки и ничего не предпримем?
– Тир, – легонько толкнула мага локтем. – Давай попробуем что-то сделать?
– Оно поглощает магию. Я бессилен, – сурово сжав губы, он признал это не без труда.
– Но ведь мы можем попытаться! – не сдавалась я.
Тир повернулся. Под его проницательным, серьезным взглядом стало жарко. Сейчас накинется и начнет обвинять меня в бедах. Я невольно прижала руки к груди, чтобы защититься от злых, обидных обвинений, в которых отчасти виновата, однако Тир поразил меня. Обычно вспыльчивый, он остался совершенно спокойным. Это пугало гораздо больше, чем его привычное поведение.
– Боевой маг должен быть готовым к смерти – первая заповедь любой академии. Пустышки – не для прикрытия трусов, а для повышения выживаемости мага, чтобы он дольше оставался в строю и мог нанести наибольший урон врагу.
Я слушала его и не понимала: ну что за жестокие правила в этом мире? Кто принял их? Как убедил жителей, что это нормально и даже полезно обществу? Почему? За что он так ненавидит женщин этого мира, что готов без зазрения совести пускать их в расход?
– Ты думала, что я трус? – спросил он, глядя в глаза.
Поначалу я так и думала, но теперь… Теперь я знаю, что он смелый. Только доверчивый. Но разве я бы на его месте была иной?
– Никогда не был трусом. Но умирать не хочу. Не потому, что боюсь, а потому что нужен родным! – почти прорычал он. Сейчас Тир был искренним и рассказывал о сокровенном. Приятно, что он доверяет мне. Но жаль, что доверие появилось в беде.
– Да, твой отец расстроится, – вздохнула я.
– Он справится, – угрюмо отозвался Тир. – Он ректор. Ректорами просто так не становятся.
– У тебя есть еще родные? – удивилась я. Почему-то я думала, что у Тира есть только отец. О других он никогда и словом не обмолвился.
Оглядев меня, Тир глубоко вздохнул и, помолчав, продолжил:
– Есть. Младшая сестра и мама.
Мой ошарашенный вид позабавил его.
– И что тебя так удивило? – фыркнул он. – У каждого ребенка есть мама.
– Это несомненно, – улыбнулась я. – Только ты на ребенка непохож. А маленьким я тебя не видела.
– Если бы и видела – не узнала бы. Я был пухлым, с вот такими щеками… – изобразил он милого хомячка. – Любил сладости и был маменькиным сыном.
Представив Тира, я не сдержалась и рассмеялась.
– Не верю!
– Это всё внезапно закончилось. И теперь уже и не верю, что когда-то это было.
Он замолчал. Вспоминать прошлое Тиру больно, но я чувствовала, что ему надо высказаться, поэтому набралась храбрости и спросила:
– Почему?
– Мама изменила отцу. Не по своей воле. Он пришел в ярость и заключил ее в Храм отверженных.
Настроение резко изменилось. И даже я, сторонний человек, растерялась. Расспрашивать Тира о подробностях не посмела, но он сам продолжил.
– Она была замечательной матерью. Но темный маг опоил ее любовным зельем, и счастье нашей семьи иссякло.
– Но она же не виновата! – воскликнула я.
– Отцу дороже честь и гордость, – на лбу Тира появились морщинки. – Мама молила его не отдавать Марику в приют. Я тоже просил, умолял его со слезами на глазах, не понимая, что произошло…
– И? – не выдержала я, ближе подсела к Тиру. Плевать на гордость. Ему было так тяжело, что мне захотелось пожалеть его, обнять. Но я только взяла его за руку.
