Исчезнувший - Джеффри Дивер

— Вы убили его… Убили и украли его одежду.

Кудесник пожал плечами.

— Напротив. Сначала украл одежду, — прошептал бесплотный голос. — Я убедил полицейского в том, что хочу раздеть его и бежать. Я застрелил его уже потом.

Вздрогнув от отвращения, Райм вспомнил, как опасался того, что Кудесник завладеет рацией и оружием Бурке. Тем не менее ему не приходило в голову, что преступник использует полицейскую форму и атакует своих преследователей.

— Где его тело? — тихо спросил он.

— Вест-Сайд.

— Где именно?

— Пожалуй, я промолчу. Кто-нибудь все равно найдет его через день или два. Погода нынче теплая.

— Сукин сын! — рявкнул криминалист. Сейчас ему следовало держаться повежливее, однако в душе Линкольн Райм всегда оставался копом. А нет связи теснее, чем между сослуживцами-полицейскими.

Погода нынче теплая…

И все же Райм постарался вновь овладеть собой.

— Как вы меня нашли? — небрежно спросил он.

— На ярмарке ремесел я стоял рядом с вашей напарницей — рыжеволосой. Очень близко. Так же, как стою сейчас перед вами. Я буквально дышал ей в затылок — и не знаю, что мне больше нравилось… В любом случае, я слышал, как она разговаривала по радио. Она называла вас по имени. Понадобилось совсем немного времени, чтобы найти вас. О Линкольне Райме упоминают газеты. Вы знаменитость.

— Знаменитость? Такой калека, как я?

— Несомненно.

— Это старая новость. — Райм покачал головой. — Я уже давно никому ничего не приказываю.

Через смонтированный в изголовье микрофон слово «приказываю» немедленно поступило в компьютерную систему распознавания речи. Именно это слово говорило компьютеру о том, что он должен быть готов к выполнению дальнейших команд. На мониторе открылось окно, которое Райм видел, а Кудесник — нет. Каковы инструкции? — молча спрашивало оно.

— Приказываете? — переспросил Кудесник. — Что вы имеете в виду?

— Когда-то я был начальником отдела. Сейчас молодые офицеры иногда даже не утруждают себя тем, чтобы сделать телефонный звонок.

Уловив два последних слова, компьютер написал:

Кому вы желаете позвонить?

Райм вздохнул.

— Я расскажу вам одну историю. Однажды мне нужно было связаться с одним офицером. Лейтенантом Лоном Селлитто.

Набираю Лона Селлитто.

— И вот я сказал ему…

Кудесник внезапно нахмурился.

Сделав шаг вперед, он отвернул монитор от лица Райма и быстро окинул взглядом экран. Поморщившись, убийца вырвал из стены телефонные провода и отключил компьютер от сети.

Когда убийца вновь повернулся к Райму, тот вжал голову в подушку, ожидая появления ужасного бритвенного лезвия. Однако Кудесник отступил на шаг, дыша тяжело, как астматик. То, что пытался сделать криминалист, скорее произвело на него впечатление, нежели разозлило.

— Вы ведь понимаете, что это такое? — холодно улыбаясь, спросил он. — Иллюзия в чистом виде. Вы отвлекли меня, проведя классическое словесное отвлечение. Мы называем это уловкой. У вас получилось неплохо. То, что вы говорили, звучало вполне натурально, пока вы не упомянули имя своего друга. Конкретное имя все и погубило. Видите ли, это было неестественно и вызвало у меня подозрения. Но вплоть до этого момента вы проделали все неплохо.

Неподвижный Человек…

— Хотя и я кое в чем силен. — Кудесник протянул вперед открытую ладонь. Когда его пальцы оказались возле глаз Райма, тот сжался, но почувствовал лишь слабое прикосновение к своему уху. Секунду спустя рука Кудесника вновь появилась перед его лицом уже с четырьмя зажатыми между пальцами двусторонними бритвенными лезвиями. Убийца сжал руку в кулак, и четыре лезвия мгновенно превратились в одно, которое он теперь держал большим и указательным пальцами.

О Боже, нет… Больше самой боли Райм боялся того, что его лишат еще одного органа чувств. Приблизив лезвие к его глазам, убийца быстро двигал его взад и вперед.

Но затем он улыбнулся и отступил назад.

— А теперь, уважаемая публика, давайте начнем наш номер с некоторой престидижитации. В этом мне будет помогать мой коллега-исполнитель. — Эти слова Кудесник произносил неестественно приподнятым, театральным тоном.

Он поднял руку и продемонстрировал воображаемой аудитории сверкающее лезвие. Плавным движением оттянув резинку спортивных брюк и нижнего белья Райма, Кудесник поднес лезвие к его обнаженному паху.

Криминалист поморщился.

— Что он должен чувствовать, — обращаясь к воображаемой публике, спросил Кудесник, — зная, что это лезвие прижимается к его коже, разрезает кожу, гениталии, какую-нибудь вену или артерию? А он при этом ничего не испытывает! — Райм пристально смотрел на свои брюки, ожидая появления крови. Но тут Кудесник улыбнулся. — Но возможно, лезвия здесь нет… Возможно, оно где-то в другом месте. Может быть, здесь? — Он засунул пальцы себе в рот, вытащил оттуда маленький прямоугольник и поднял его вверх. Затем нахмурился. — Подождите! — И вытащил изо рта еще одно лезвие. Потом еще одно. Теперь Кудесник снова держал в руке четыре лезвия. Помахав ими словно веером, он сделал выпад по направлению к Райму, который ахнул и сжался, полагая, что лезвия вот-вот вонзятся в него. Однако ничего подобного не произошло. Лезвия исчезли.

В висках Райма стучало, лоб покрылся испариной. Криминалист взглянул на будильник. Ему казалось, что прошло несколько часов, но нет — Том ушел отсюда всего пятнадцать минут назад.

— Зачем вы это делаете? — спросил Райм. — Зачем вы убили этих людей? В чем тут смысл?

— Я убил не всех! — гневно возразил Кудесник. — Вы помешали моему номеру с наездницей у реки Гудзон.

— Ну ладно, вы нападали на них. Зачем?

— Здесь не было ничего личного. — Кудесник закашлялся.

— Ничего личного? — недоверчиво переспросил Райм.

— Главное то, что они представляли, а не то, кем они были.

— Что значит — представляли? Объясните.

— Нет, пожалуй, я не стану этого объяснять, — прошептал Кудесник. — У нас не так уж много времени. — Тяжело дыша, он медленно обошел вокруг кровати Райма. — Знаете, о чем думает публика? В какой-то мере она надеется, что иллюзионист не сможет вовремя ускользнуть, что он утонет, упадет на шипы, сгорит. Есть один трюк, который называется «Пылающее зеркало». Мой любимый. Он начинается с того, что иллюзионист самодовольно всматривается в зеркало и вдруг видит по другую сторону стекла красивую женщину. Она манит его к себе, и в конце концов он уступает искушению и перешагивает барьер. Внезапно они меняются местами — теперь женщина стоит по эту сторону зеркала. Появляется облако дыма, происходит трансформация, и она становится Сатаной. Иллюзионист оказывается в аду, прикованный к полу. Вокруг него поднимаются языки пламени, пламя горит и перед зеркалом, закрывая единственный путь к отступлению. Стены огня сдвигаются. В тот момент, когда пламя приближается вплотную к нему, иллюзионист освобождается от оков и сквозь огонь прыгает к задней стороне зеркала. Дьявол бежит к нему, взлетает в воздух и исчезает. Иллюзионист разбивает зеркало молотком. Затем он проходит по сцене, вдруг останавливается и щелкает пальцами. Видна вспышка света, и, как вы, вероятно, догадались, он сам становится дьяволом… Публике это нравится… Но я хорошо знаю: подсознательно каждый хочет, чтобы огонь победил, а исполнитель погиб. — Кудесник сделал паузу. — И конечно, такое время от времени действительно происходит.

— Кто вы? — в отчаянии прошептал Райм.

— Я? — Нагнувшись к нему, Кудесник хрипло зашептал: — Я Северный Чародей. Я величайший иллюзионист всех времен. Я Гудини. Человек, способный выскользнуть из пылающего зеркала. Избавиться от наручников, цепей, кандалов, веревок — от всего. — Он пристально взглянул на Райма. — Кроме… кроме вас. Боюсь, что только от вас мне не удалось бы ускользнуть. Вы слишком умны. Я должен остановить вас до полудня завтрашнего дня…

— Почему? Что должно произойти завтра днем?

Кудесник молча всматривался в темноту.

— А теперь, уважаемая публика, наш главный номер — «Обугленный человек». Посмотрите на нашего исполнителя — ни цепей, ни наручников, ни веревок. И тем не менее ему не ускользнуть отсюда. Сделать это ему труднее, чем первому на свете эскаписту — святому Петру. Тот был брошен в тюремную камеру, закован в кандалы, находился под стражей. И тем не менее бежал. Конечно, у него был очень сильный помощник — Бог. А вот наш нынешний исполнитель сегодня вечером должен полагаться только на самого себя.

В руке Кудесника появился небольшой серый предмет. Прежде чем Райм успел отвернуться, убийца нагнулся и залепил ему лентой рот.

После этого он погасил в комнате весь свет за исключением ночника. Вернувшись к постели Райма, Кудесник щелкнул большим и указательным пальцами, и на конце указательного появилось пламя высотой в семь-восемь сантиметров.