Закогтить феникса (СИ) - Черная Мстислава

Ожесточённые переговоры в тронном зале завершились. Старший из принцев взял на себя инициативу и предложил склониться перед самым достойным из наследников. И присутствовавшие принцы, и все без исключения министры согласились.

Достойнейшим будет признан победитель поединка, который состоится завтра на восходе и пройдёт на Белой арене. Она же арена Милосердия —  правила позволяют отпускать проигравшего живым.

—  Ох, до завтра мы скучаем? —  вздыхаю я.

Поскучать, увы, не получится.

Теневик притворяется скульптурой.

—  ЯоЦинь, что ты задумала? —  принцесса жестом показывает всем служанкам выйти.

—  Расскажи мне чуть больше? —  я капризно надуваю щёки. —  Принцы выходят на арену все сразу или попарно? А если кому-то пары не хватит?

ЯнСи качает головой:

—  Всё хуже, гораздо хуже. Да, ты угадала. С ударом гонга принцы выходят на арену все вместе, но каждого сопровождают доверенные бойцы. Не надо уметь сражаться самому, достаточно окружить себя элитой. Можно привести не больше семерых.

—  На стороне шестого принца есть двое мастеров из звёздных сект, —  вклинивается теневик.

—  Больше того, —  продолжает ЯнСи. —  Выйдут даже принцы, не претендующие на трон.

—  А им зачем под чужие мечи подставляться?

—  Встают на чью-то сторону, —  пожимает плечами ЯнСи. —  Думаю, у шестого брата завтра будет маленькая армия. Он не без причины решился на убийство —  уверен в своих силах.

Я улыбаюсь:

—  ЯнСи, ты спросила, что я задумала. Завтра мы тоже выступим.

Глава 49

Предрассветные сумерки расступаются.

Арена стыдливо пряталась в кольце бамбуковых зарослей. Овальное возвышение из белого камня по размеру превосходит пару тронных залов. Пространства достаточно. Трибун как таковых нет, нельзя ставить рядом принца и развлекающего публику артиста, но тем не менее места обустроены, и чиновники уже выстроились в ожидании, причём, подозреваю, что кучкуются они фракциями.

Теневики без меня запомнят, кто где встал, и передадут РенШену.

Светает. Золотой свет восходящего светила наполняет воздух неповторимым сиянием рождающегося дня. Ночной сумрак растворяется в тенях леса. Наверное, солнце ещё не оторвалось от восточного края небосвода… Чиновники расступаются, и слуги вносят семь паланкинов. Одна за другой поднимаются занавески. Принцы выходят. Сейчас они единственные, кто не носит траур. Их яркие одежды смотрятся пёстрыми пятнами на фоне идеальной белизны. Так и хочется… стереть.

Солнце восходит.

На противоположной от нас с ЯнСи стороне арены устроен алтарь под крышей. Неторопливый монах воскуривает благовония, низко кланяется многоликой статуе и только после этого берёт в руки увесистую на вид колотушку.

Всё происходит в молчании, ни одного слова не звучит. Монах с размаху бьёт колотушкой в круглый диск подвешенного у алтаря гонга.

Принцы чинно и благородно, будто и не собираются устроить кровавую резню, поднимаются на арену, каждый со своей свитой.

—  Иди, —  подталкиваю я ЯнСи.

Сразу резня не начнётся. До второго удара в гонг.

ЯнСи отрывисто кивает.

Выходит она, естественно, не одна. С ней семь теневиков, лучшие из лучших, выбранные РенШеном. ЯнСи и сама далеко не беспомощна —  РенШен учил её не один год.

—  Принцесса?

—  Что здесь делает принцесса? Я слышал, принцесса лишь поклонилась почившему императору но отказалась бдеть у гроба.

—  Сестра?!

ЯнСи невозмутимо поднимается на арену:

—  Поскольку министры, разделявшие с отцом-императором бремя заботы о нашем народе, постановили, что самый достойный из наследников отца-императора должен взойти на трон, я не могла не отнестись к их мнению неуважительно.

—  Си-эр, что ты такое говоришь? Спускайся скорее. Оглянись. Даже братья, которые чувствуют, что не могут принять бремя, не пришли. Ты определённо не должна.

—  Хм?

Хмыкать она у меня научилась или у РенШена? А РенШен… у меня или я —  у него?

—  Си-эр?

—  Может быть, есть закон, запрещающий мне составить братьям компанию? —  усмехается принцесса.

Пока все смотрят на неё, я подбираюсь к арене, не привлекая внимания. А вот когда я поднимаюсь на возвышение, про принцессу принцы забывают. Не дожидаясь возмущения и ненужных вопросов, я поднимаю руку, и пайцзе в моей ладони ярко вспыхивает.

—  Эта принцесса Юань будет представлять его высочество четвёртого принца, —  провозглашаю я.

—  ЯоЦинь?! —  дядя единственный, кто подаёт голос.

Я бросаю на него взгляд. Правая щека раздутая как половинка спелого яблока. Это как ему зуб выбили, что целитель воспаление не снял?

—  Неужели эта принцесса выразилась недостаточно ясно?

Пфф!

Со мной на арену выходят шесть теневиков РенШена и Вей-эр. Хотя он не особенно хорош в бою, отсутствие материальной оболочки может быть исключительным преимуществом. Я уверена, что не позволю противникам навредить ни ему, ни ЯнСи.

—  Принцессы хорошо понимают последствия?

—  Шестой брат, почему ты волнуешься? Может быть, ты боишься уступить… четвёртому брату?

—  Вздор!

—  Запрета на участие принцесс действительно не существует, —  вклинивается один из министров.

Чиновники, видимо, те самые, которые преклоняли колени перед дворцом РенШена, немедленно подхватывают:

—  Принцесса Лан, принцесса Юань, пожалуйста, примите участие!

Любые возражения становятся невозможны.

Принцы выходят перёд своих свит, складывают руки в традиционном жесте и кланяются —  приветствовать противников давняя традиция. Мы с принцессой делаем также. Однако принцы торопятся попятиться и “утонуть” в своей свите, прикрыться чужими телами.

Мы с ЯнСи не прячемся.

Монах поднимает колотушку. Удар. Низкий гул разносится над ареной.

Противники в мгновение разваливаются на два лагеря. Шестому принцу и ещё двум, вставшим на его сторону, противостоят все остальные. Грамотная тактика —  толпой завалить самого сильного противника, который бы играючи разделался с каждым из них поодиночке, а затем разбираться между собой.

Мы с ЯнСи получаемся на поле боя третьей силой. Наша группа самая малочисленная, зато бойцы у нас лучшие, я верю в тренировки РенШена. Плохо, что другие тоже верят —  нас с ЯнСи не воспринимают всерьёз, а вот теневиков опасаются, я вижу это по взглядам —  шестой принц и лидер второй стороны переглядываются и, кажется, молчаливо договариваются сперва задавить нас с ЯнСи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что же, не повезло.

—  Готова? —  тихо спрашиваю я.

Мгновения затишья я использую по полной —  разворачиваю защитный массив.

—  Да.

ЯнСи не отстаёт, я чувствую, как вокруг неё закипает ци.

Шаг вперёд делает человек из свиты шестого принца. Он не пытается приблизиться, наносит удар издали, применяет нечто похожее на “призрачные когти”, но гораздо более сложное. Удар нацелен… на меня.

Логично.

Уверена, меня считают слабейшей, ведь по слухам я даже на первую ступень не прорвалась. И при этом именно я представляю РенШена.

Массив поглощает атаку полностью.

Одновременно теневик с нашей стороны делает выпад. Его меч со свистом рассекает воздух, и на арену падает первый убитый. Пока человек шестого принца отвлекал нас позёрской дальней атакой, другой, скрываясь в тенях, пытался подобраться для контактного удара, но мастерства не хватило.

У нас хорошие шансы… если противники и дальше продолжат обмен ударами. То, чего я боюсь —  свалка. Связав наших теневиков боем даже на удар сердца, за счёт количества противники смогут добраться до ЯнСи. И до меня, естественно.

Я подбираюсь.

Но шестой принц удивляет. В его руках загорается огненный хлыст. Как ни странно, духовное оружие правилами не запрещено. Только у меня его, увы, нет —  веер я на время отдала ЯнСи. А у шестого, подозреваю, не только духовное оружие, но и духовные доспехи.