Возлюбленный враг - Джейн Фэйзер

Путь был долгим и утомительным, солнце безжалостно палило, и Джинни подумала о двух солдатах, исхлестанных кнутом, об их спинах. Солдаты шли в латах, в такую жару пот струится ручьем, липкий и разъедающий, даже у нее. Сама она ехала верхом, одета была достаточно легко, и на коже ее не было потертостей. Но Джинни страдала от острого сочувствия к несчастным. Природа наградила — или наказала! — ее чрезвычайно живым воображением. Алекс, заметив ее внезапную рассеянную молчаливость, спросил, что случилось.

Какое-то мгновение Джинни спорила сама с собой. Он изо всех сил старался быть приятным, приглушив свойственные ему командные нотки и выбирая слова. Когда она дразнила его, даже при офицерах, он воспринимал это спокойно. Но не растревожит ли она осиное гнездо, вновь упомянув о вчерашнем происшествии? Она решила рискнуть.

— Я думала о мужчинах, которых вчера выпороли, — тихо сказала она. — Им, наверно, трудно идти по такой жаре.

Алекс пожал плечами.

— Не таким уж суровым было наказание.

— Сейчас они наверняка его почувствовали, — упорствовала Джинни таким же тихим голосом.

«Так, что она теперь задумала?» — устало подумал Алекс. Он был уверен, что она неспроста завела этот разговор.

Он старался говорить ровно.

— Этого и следовало ожидать.

Такое безразличие! Джинни взглянула на него. Лицо его было совершенно бесстрастно. Но она знала, как никто другой, каким мягким и нежным он может быть.

— У меня есть кое-какие мази, — осторожно сказала она. — Они ускорят заживление и облегчат им неудобства, которые они испытывают сейчас. Я могла бы…

Эта женщина совершенно неисправима!

— Ты когда-нибудь слушаешь то, что я говорю? — Он говорил сдержанно, но решительно, достаточно тихо, чтобы только она одна могла его услышать. — Я же сказал тебе, чтобы ты близко не подходила к солдатам. Ты что, забыла?

— Нет, конечно, не забыла. Просто я могу помочь, и не только этим двоим. Может, еще кто-нибудь болен. Я в этом немного разбираюсь, я же тебе говорила.

— Я не желаю обсуждать это, ни сейчас, ни в другое время.

«Вот так-то, — подумала Джинни, — это, без сомнения, категорический запрет». Ну что же, она все-таки попыталась, теперь им с Джедом нужно будет заняться этим делом так, чтобы не привлечь внимания полковника.

Условия ночевки в этот день оказались весьма скромными. В крошечной деревушке гостиницы не было, и Алекс решил вместе с офицерами спать под открытым небом, с солдатами. Для Джинни нашли единственную свободную кровать в домике. Она стояла на пороге комнаты с грязным земляным полом, где, казалось, не счесть кошек и собак. Рассеянно улыбнувшись морщинистой старухе, которая согласилась разместить ее у себя за парламентские монеты, Джинни позволила подвести себя к импровизированной постели, поджав губы, подсчитала количество блох, поблагодарила свою будущую хозяйку и решительно вышла на улицу.

Джед, сопровождавший ее при этом осмотре, не смог сдержать ухмылки, когда подчеркнуто ровным голосом она поинтересовалась, где сейчас можно найти полковника.

— Жилье вам не по вкусу, госпожа?

Джинни потрясла юбкой, проверяя, не притаились ли в складках паразиты.

— Я не против неудобств, до некоторой степени. Но грязь и блохи — это другое дело. Давайте поищем полковника.

Они нашли Алекса среди офицеров. Все сняли рубашки и сапоги и, отдыхая, лежали на траве у палаток, поставленных на краю солдатского лагеря. Джинни стало абсолютно ясно, что они предвкушают удовольствие провести ночь под открытым небом. К тому же их расслабленное состояние частично объяснялось тем, что по крайней мере ночью ее не будет среди них.

— Не хочу никоим образом побеспокоить вас, господа, — заявила Джинни, подходя к ним. — Я достаточно привыкла к виду мужчин без рубашек, так что вам не стоит испытывать неловкость. Нет, нет, прошу, не вставайте.

— У вас проблема, Джинни? — Алекс приготовился к худшему. У Вирджинии был чрезвычайно решительный вид, и он уже почувствовал, что в воздухе запахло поражением, хотя еще неизвестна причина битвы.

— Никаких проблем, — спокойно сказала она. — Я буду спать вон под теми деревьями. Не обращайте на меня никакого внимания.

— Почему? — спросил он, изображая лишь легкое любопытство.

— У меня нет желания заразиться тифом, — коротко ответила она. — Грязь, паразиты и болезни — неизбежные соседи. Я предпочитаю рисковать под открытым небом. Вы все можете сделать вид, что меня здесь нет.

— Это будет сложно, — заметил Алекс с легкой суховатой улыбкой. — Скорее, невозможно. Вам лучше занять палатку в конце ряда, и остается надеяться, что, впервые попробовав походной пищи, вы не сочтете ее несъедобной.

— Я не слишком привередлива в своих требованиях, — возразила Джинни. — Просто мне не нравятся блохи и клопы.

— Вполне понятно, госпожа Кортни, — согласился майор Бонхэм с подчеркнутой учтивостью. — Не хотите ли присесть в нашей походной гостиной?

— Благодарю вас. — Джинни села на траву и, стянув сапоги, вздохнула с облегчением. — Думаю, вы все должны звать меня Джинни, майор. Полковник и Дикон зовут меня так, и мне кажется, в подобных обстоятельствах излишне соблюдать церемонии.

Алекс почувствовал на себе взгляды всех присутствующих. Он решил, что вреда от ее слов не будет. Рассмеявшись, он сел рядом с ней, молчаливо одобрив ее предложение.

— Церемонии, дорогая Джинни, это нечто совершенно незнакомое вам, как мы все уже заметили. В этот момент вновь появился Джед с фляжкой вина.

— Огонь медленно разгорается, — проворчал он, протягивая фляжку Алексу. — Ужин скоро поспеет.

— Может, я могу помочь? — сказала Джинни, встав и последовав за Джедом туда, где их никто не мог слышать. — Как солдаты? — прошептала она. — Мне нужно навестить их?

— Они поправятся, — тихо ответил Джед. — Вы не сможете пойти туда сегодня, не привлекая внимания полковника. Утром вам нужно будет пойти в кусты, я так думаю. Никто не хватится вас некоторое время, пока будет сворачиваться лагерь. Есть еще пара солдат, которых не мешало бы посмотреть. Просто идите за мной, когда я кивну вам.

— Было бы намного разумнее, если бы полковник понял, насколько он не прав, — вздохнула Джинни.

— Ему трудно перерешить, если он уже что-то решил, — сообщил ей Джед, встряхивая содержимое кастрюли над огнем. — Всегда был таким, еще ребенком. Но это не значит, что его нельзя изменить. Только не всякому это под силу.

— Думаете, я смогла бы?

— Может быть, — последовал короткий ответ. Он замолчал, и Джинни, решив, что в ее помощи с приготовлением ужина нет необходимости, а Джед явно сказал все, что намеревался, на эту увлекательную тему, вернулась к офицерам.