Полезный Груз - Владимир Романовский

К вечеру Зак вернулся в регистрационный центр. Оказалось, что жену его уже перевезли в предвариловку. Он поехал туда и добился встречи. Ашли была неимоверно напугана, смотрела на Зака круглыми глазами, и шмыгала носом. Как всегда на суше она чувствовала себя неуверенно.

И событие за событием Зак вытянул у жены все, что она помнила, с первого дня знакомства с Анни, а затем выложил ей свою версию событий, предусмотрительно вставив, что зафиксированные компанией связи разговоры его и Анни были сфальсифицированны. В данный момент Ашли было все равно, но впоследствии это сыграло положительную роль в их дальнейшей семейной жизни.

Затем последовал визит к прокурору и обмен документами, положенный по закону.

И только после этого в дело вмешалась компания Пейлоуд. К прокурору явился лично господин Пицетти и изложил ему свои соображения по делу Ашли Миллер.

– Поскольку вы установили личность той, которая появилась в Кейптауне под именем Анни Манчини, сразу перейдем к ее биографии, хорошо? – сказал он. – Анни Лейн, дочь богатых родителей, связалась с дурной компанией и ушла из родительского хутеня семнадцати лет отроду. В двадцать лет она была арестована по обвинению в грабеже, родители наняли хорошего законника, выпущена на поруки. В двадцать три отсидела шесть месяцев за соучастие в каком-то наркотическом скандале. Именно в этот момент она знакомится с Юридиси Камбанеллис, уже легендарной в то время. Юридиси много ей вещает – не все, конечно. Выйдя на свободу, Анни пополняет свои сведения газетными статьями и вещаниями бывалых уголовников. И Юридиси, она же Ридси, становится ее кумиром. По выходе Юридиси из тюрьмы они встречаются…

– Юридиси не … связана ли … не была ли она на Ганимеде? – спросил прокурор, молодой, перспективный, любопытный.

– Никаким образом. Таких, как Ридси, Пейлоуд отсеивает сразу, даже если они каким-то чудом попадают в лотерею. Так вот, Юридиси говорит Анни, что авантюрный ее план по возвращению себе своих детей – пережитки юности, а теперь она умнее. И что дети давно привязались к приемной матери и приемному отцу, и уголовница им, детям, не нужна. Рушатся идеалы. Анни заболевает психическим расстройством – раздвоением личности. И день ото дня верит, что она и есть Ридси. Сумасшедшие бывают очень коварны. Анни возвращается в родительский хутень, и родители ее принимают, и открывают ей счет в банке, обрадовавшись, что дочь взялась за ум.

– А как же…

– Нет уж, дайте мне досказать, – сурово велел Пицетти. – Анни снимает хутень на окраине Кейптауна. Берёт напрокат, уплатив за год вперед, модифицированное рыболовное судно. Нанимает нескольких актеров – безработных актеров всегда много в больших городах – и щедро оплачивает их эпизодические роли. Так появляется мелкий воришка, срывающий ридикюли с честных замужних дам среди бела дня, а также некий Тео, бездельник, собирающийся жениться на Анни. Анни не жалеет средств, очаровывая детей, которых считает своими. После чего она скорее всего соблазняет мужа Ашли, Зака Миллера. Дальнейший ее план прост – убрав Ашли, Анни выходит замуж за Зака и усыновляет близнецов, рожденных Ридси, взятых у Ридси, и адоптированных бездетными Миллерами. Просчитано все было, надо признать, филигранно, и лишь одного Анни не учла. Сама Анни хорошо плавает. Очень хорошо. Но Ашли плавает профессионально. Это все, друг мой, что вам следует знать. Закрывайте дело, и я с чистой совестью сообщу начальству, что волноваться больше не о чем.

– А почему Пейлоуд так заинтересован во всем этом? Раз Ридси никогда не была на Ганимеде, то…

– Друг мой, излишнее любопытство приводит многих, в том числе молодых прокуроров, к нежелательным, часто комическим, последствиям. Почему … ВАС … так интересуют Ганимед и Пейлоуд? Если желаете я, пользуясь своим влиянием, мог бы организовать специально для вас экскурсию. Говорят, огромный колоритный неподвижный Юпитер над горизонтом – это потрясающее, ни с чем не сравнимое зрелище.

– Нет, спасибо.

– Вот, и я тоже так думаю. Именно – «нет, спасибо».

***

Высунув кончик языка и растопырив ноздри, Нат старательно дописала последнее предложение домашнего задания, закрыла тетрадь, и открыла детский учебник, в котором в упорщенном виде излагалась Теория Эволюции. Учительница давеча сказала, что чтение первых двух глав – дополнителное, необязательное задание, для тех, кто сам хочет. Нат сама хотела. И принялась за чтение.

Текст в учебнике перемежался с красивыми иллюстрациями, изображающими обезьян, питекантропов, кроманьинцев, динозавров, и Чарльза Дарвина, англичанина, который, согласно тексту, «усомнился в том, что Бог создал Адама и Еву».

Тим в это время лежал на своей кровати, положив ноги на спинку, и развлекался электронной игровой версией похода римлян на Египет, в которой главный римский воин Агриппа, мочивший полутораметровым кладенцом всех подряд, не замедлялся и не слабел даже от шестикратного прямого попадания шипастой египетской палицей по роже.

Родители обещали Тиму новое игровое устройство Галакт-15 к весенним каникулам, и не выполнили обещания, сославшись, как всегда, на всякие глупости вроде «плохого поведения», «неуспеваемости» и «нарушения обязательств». Они постоянно навязывали Тиму какие-то совершенно абсурдные «обязательства», выполнить которые было невозможно в виду их бессмысленности, а потом уверяли его, что это он сам, по доброй воле, взял эти обязательства на себя. Меж тем половина класса уже месяц баловалась Галактом-15, и Тиму было обидно.

Наконец Нат, запутавшись в обезьянах и Дарвинах, уснула, склонив голову на детский письменный стол. Тим осторожно поднялся, сунул руку под кровать, и вытащил твердый моток строительной клейкой ленты, широкой и надежной. Подойдя к сестре, он ловко и осторожно, стараясь не задеть ее голову, разобрал длинные ее «как у мамы» волосы на несколько отдельных прядей, и расположил их по столу веером. После чего, аккуратно отрезая ножницами нужной длины полоски клейкой ленты, он прочно прилепил волосы Нат к столу, и залил сверху мгновенно схватывающимся клеем.

Открыв шкаф Нат, он сдернул с крючка шелковый мешок, в который она складывала день за днем свои сбережения, сунул его под куртку, и вышел из детской.

Родители смотрели какой-то фильм в гостиной. Пробравшись в кухню, Тим вызвал по домашней связи такси. Дождавшись, когда в фильме наступит шумный момент, он выскользнул из квартиры. Дверь не скрипнула – три часа назад он собственноручно, к удивлению родителей, смазал петли маслом. Родители обрадовались. Они вообще теперь часто радовались по мелочам – с тех пор, как в связи с какими-то трудностями у отца на работе (с нового места его уволили, на старое не взяли, и он перебивался временными подработками), семья переехала в многоквартирный хутень на отшибе.