И тут я понял, что... (СИ) - Евгений Семенов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я скажу тебе даже большее. — Покивал головой с невесёлой улыбкой Владыка. — Этот обычный человек потом ещё туда вернулся и так хреначил по чертям, что земля две недели даже здесь тряслась.
— И каким это образом так случилось! — Возмущалась волшебница, скрестив руки на груди и требовательно смотря на Владыку.
— Шизанулся малость человек. Бывает. По донесениям ищеек и личному наблюдению Шики, каким-то образом смог освоить магию древних. — Пожал плечами Владыка. — Вот, к примеру, эта хрень — результат его деятельности. Изя, предоставь образчик.
Через несколько напряженных минут молчания открылась одна из дверей тронного зала, впуская в себя мрачного тёмного вестника, преподнесшего в руки Владыки странный наруч, который он неспешно надел.
— Все ж в курсе, что у меня нет магии? — Ухмылялся Владыка, вставая с боку от трона и опираясь на его спинку рукой.
— Факт, ноль без палочки. — С каким-то наслаждением отметила дьяволица, опасливо стоя на небольшом удалении по другую сторону трона.
— А теперь смотрите, что может этот костыль… — Грустно комментировал Владыка, процесс превращения массивного трона в маленькую игрушку, которую он показал всем на обозрение, удерживая всего в двух пальцах.
— Это… — Перекосило волшебницу.
— Ещё не все… — На вытянутой руке отпустил игрушку Владыка, спокойно наблюдая, как она в доли секунд возвращает свой объем и вес, с оглушительным грохотом падая на прежнее место.
— Криво. — Недовольно заметила дьяволица, спокойно поправляя увесистую мебель.
Владыка снял наруч и положил его на подлокотник, усаживаясь на своё место. Сейчас его взгляд был обманчиво спокойным потому, что он видел, как опасна такая игрушка против любого живого существа, некоторые из которых сейчас пребывали в полном замешательстве, пытаясь вернуть в голову рассудительную последовательность мыслей.
— Запас использования практически бесконечный, единственный метод борьбы — это физическое уничтожение. — Так же спокойно делился некоторыми исследованиями Владыка. — Здорово, правда? А он такую хрень на коленке сделал меньше чем за день. Русский, мать его, человек.
— Знаешь… я тут решила, что нам стоит с ним подружиться. — Подавила смятение волшебница, расцветшая в лучезарной и игривой улыбке.
— Поверь, я бы тебя ему с радостью сбагрил при первой же возможности. Ну, или Вихру. — Отмахнулся Владыка. — Только он шизик с непростой личной историей и характером, к которым добавилось небольшое недопонимание между нами.
— Это можно исправить. — Легко отозвалась волшебница с прежней улыбкой.
— Не можна, да и он себе уже божество откопал. Добренькую миленькую блондинку, которая в древности носила великолепное имя, Азария. — Мечтательно говорил Владыка, смотря в потолок. — Не пытайся, не вспомнишь. Ищейки с мозгоправками нашли о ней упоминания только в самых глубинах архивов ордена. Одно из древнейших бессмертных существ на этой земле, которое была прямой посланницей Аникры, не желавшей видеть в своем мире болезни, увечья и сумасшествия. Её культ был небольшим и не шел в никакое сравнение с орденом, но влияния у этой особы было огромным. По её желанию правители прекращали войны, по её хотенью изувеченные солдаты и защитники возвращались домой полными жизни и счастья. Там, где появлялись её последователи, расцветала мирная жизнь во всей своей красе. Её ценили, боготворили и верили в нее едва ли меньше чем в самих богов…
— Похоже на сказку. — Заметила заслушавшаяся авантюристка.
— И я о том же! — Кивнул Владыка. — Всеобщую любовь получить просто невозможно, как ни старайся. Да ещё и в таких масштабах. Какой правитель послушает и подчинится такой позитивной дурочке по собственной воле, особенно когда ему выгодна война? Правильно, никакой. Но к помощи ордена, при полном его распоряжении, что не менее странно, она не обращалась. Представляешь ситуацию, когда вдруг к королю приводят такую чудачку, которая просто говорит что-то вроде: «Хватит воевать! Мир, дружба, любовь!».
— Ты думаешь, что… — Задумчиво стал говорить плут.
— Правильно! Летописи забыли упомянуть, что эта оптимистка обладает не только навыками лечения, воскрешения и изгнания зла. Интересно, так забыли упомянуть, заливая все строчки её невероятно милосердным характером. Сдается мне, что она одна из самых коварных баб, известных этому миру, от которого она вдруг незаметно скрылась на проклятых землях с какой-то мутной историей. Слова последнего свидетеля многотысячелетней давности звучат так…
— Была глубокая ночь, мы стояли лагерем на излучине широкой реки. Последние дни выдались крайне тяжелыми, нежити было слишком много. Святой орден пытался сдерживать её натиск, но основной удар принимали мы, следуя за великой Азарией в самое сердце открывшейся тьмы. Она пылала невероятной решительностью, прекратить царящее все эти года безумие. Но… — Раздавался голос над потолком, будто проигрываемая запись. — Той ночью случилось что-то страшное. К лагерю вышло целых несколько высших, у которых уже до ужаса были осквернены тела и рассудок. Огромные безобразные тела, покрытые длинными отростками, под которыми были десятки оскаленных пастей постоянно повторяли что-то про то, что жизнь — это обман. Истошно кричали, что они увидели истинную правду, в которой у человека даже нет души… Наших сил не хватало, чтобы справиться с такими монстрами. Братья и сестры, в беспомощных муках умирали одни за другими, тут же превращаясь в ужасных и безумных монстров… я бросилась в шатер к святой, молясь о спасении…
— Это же самый разгар кризиса! — Вдруг прервала запись волшебница. — Какое сердце тьмы? По записям, в нескольких королевствах произошла череда магических катаклизмов, из-за которых произошло восстание мертвых…
— Ты думаешь, что самая всезнающая, Фрея? Ничему тебя жизнь не учит. — Усмехнулся Владыка. — Продолжай, Изя.
— … о спасении, но в святых покоях я увидела ещё больший ужас. Азария была с ног до головы покрыта кровью. Своей кровью, которую невозможно ни с чем спутать. Её хрупкое и измученное тело сидело на стуле, под которым уже была огромная лужа… она плакала. Кровью. Светлое лицо, которое невозможно было представить без улыбки и счастья, обратилось маской отчаяния. Хрупкая и изящная рука, дарившая столько добра, безжалостно из раза в раз перерезало свое собственное горло. Я бросилась к ее ногам и стала молиться о её здоровье, пыталась воззвать к её доброй душе. Но Азария только погладила меня по голове и сказала: «Милая Босония… ах, милая Босония. Как же мне жаль. Ты должна была прожить счастливую жизнь и порадовать этим богиню. Все вы, мерзкие твари, должны
