Родная партия - Глеб Ковзик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, определенно. Мне нравится прогнозирование. В СССР ведь всегда пытались прогнозировать вплоть до мелочей, не так ли?
— Так-то оно так, но получается ли это прогнозирование… Большой вопрос.
— Ну, статистические данные показывают, что почти всё получается, — из меня попер сарказм.
— Да ну, бросьте вы. Знаю, что говорю сейчас крамолу, но ведь вам виднее, что всё не совсем так. Зеркало кривое, понимаете, о чем я?
— Конечно, Сергей Павлович. Оно очень кривое, нужно заметить. Но это, во-первых, не повод сдаваться. Нужно пробовать меняться. Перемены — это хорошо. Я понял это слишком поздно, к сожалению. Когда уже мало что можно изменить… — тут я понял, что сравнением нынешней жизни с прошлой улетел снова в свой мир. — Во-вторых, следует прислушиваться к экспертному мнению, к людям, которые специализируются на своей проблематике. От этого советскому обществу, я уверен, будет только лучше. В-третьих, я хорошо сведущ в агитационно-пропагандистской работе, но точно не в экологии. Хотя и нашел в себе интерес. Представляете? В последние месяцы увлекся проблемами экологии.
— А откуда корень интереса? — поинтересовался писатель. — Вы что-то прочитали?
Мне пришлось быстро напрячь память, чтобы вспомнить хоть что-нибудь из советской литературы, минимально близкой к экологии. В сознании хлестала вода, целый поток необузданной воды, сметающий деревни и поселки… Точно!
— В начале года один товарищ подкинул почитать Распутина, — сказал я. — Прощание с Матёрой. Я не впечатлен работой писателя, но смог извлечь из текста философскую идею. Что-то вроде озарения случилось.
— И какая же это философская идея? Поделитесь с нами?
— Что в борьбе за господство над природой мы теряем в себе человеческое, — постучал пальцем по столу для усиления акцента. — Теряем. Себя. Человека.
— Ну ничего себе, — Залыгин охнул, выпил весь чай и просил ещё свежую чашку. — Поразительная молодежь. Хорошо, убедительно звучит. Хватит мне вас допрашивать. Говорите, чем я могу помочь.
И я стал излагать свою просьбу.
С Татьяной мы довольно быстро наткнулись на различные экологические инициативы в СССР. Заповедники, природоохранное воспитание, деятельность ВООП под контролем комсомола… Всё было, но на практике реализация всегда хромала. Я понимал, что где-то допущена ошибка, однако спихивать всё исключительно на режим и плановую экономику не хотелось. Если бы я это сделал, то мне нужно по такой логике сначала дождаться падения коммунистической монополии на власть, а это терять аж четыре с лишним года, что до перехода к рыночной экономике, то он и после распада СССР проходил крайне диспропорционально, криво и косо.
Выход нужен здесь и сейчас. Хотя бы какой-то паллиатив, полумера, но достаточно эффективная, чтобы политика оказалась заметной. Успех инициатив оградит меня от Мишина, всё более склоняющегося к стороне хейтеров комсомольца Озёрова, так и разблокирует ветку развития с ЦК КПСС.
Экологические идеи я вытащил из будущего, из своего времени; это столь очевидный ход, что немного стыдно за использование читерских штук. Но для выживания в советской Системе, особенно в текущих отрицательных условиях, важно прибегать ко всем доступным средствам.
И да, Андрей, почаще напоминай себе — мертвым, маргинальным или сидящим в тюрьме ты ничем не поможешь ни себе, ни Советскому Союзу, ни всему миру.
Залыгин относится к элементу Системы. Он хорошо в неё интегрирован, судя по рассказу Татьяны, часто обращается в ЦК КПСС по вопросам экологии. Это дает мне основание предположить, что у писателя есть связи. Хорошие, на уровне высшего руководства. Допустим, к нему не прислушиваются на сто процентов. Но процентов на пятьдесят могут? Почему нет.
И тут необязательно иметь все сто процентов. Достаточно того, что его обращения прочтут, с ними ознакомятся и возможно дадут какой-нибудь фидбэк. Возможно, Залыгин привлечет внимание к моей персоне. Это безусловный плюс. Кроме того, я посчитал нужным расширить известность инициативы, вывести её за пределы сделки с Лигачевым и дальше здания ЦК ВЛКСМ. Руководящий аппарат комсомола, судя по моим наблюдениям, как вертикальная структура исключительно неподатливый к изменениям в горизонтальной связи. Только сверху, обязательно директивно, непременно по постановлению партии и правительства.
Соответственно, первая задача для Залыгина — помочь распространить три идеи, которые заготовлены к фестивалю молодежи. Времени осталось совсем мало, но ничего, он сможет постучать в дверь так, чтобы в ЦК КПСС точно её приоткрыли с вопросительным лицом.
Во второй задаче Залыгин должен помочь мне свести теорию с практикой. Ему виднее, как можно приплести советскую действительность к хай-теку: например, что нужно сделать, чтобы пластик и правда собирали на глазах иностранной молодежи? В этом деле время не столь важно. Я заведующий отделом в ВЛКСМ. Могу и приказать. Кадровый потенциал в низовой структуре к июлю мне стал более-менее понятен. Им необходимо воспользоваться.
Молодые комсомолки с колокольчатым смехом стоят у вестибюля “Театральной”, машут платочком и кричат: “Уважаемые товарищи! Использованные билетики в урну, ненужный пластик — в ведро! Вместо утиля на переработку!”
К третьей задаче стоит отнестись с особым вниманием. Как всё это не разбилось об инерцию общества. Советский человек в 1985-м на любое политическое действует машинизированно. Да, согласен, ура. Хлопнуть в ладоши, продемонстрировать братскую, интернациональную и патриотическую солидарность — и снова за дело, за строительство коммунизма. Залыгин лучше меня знает слабые стороны стандартной модели поведения советского человека. Пока я буду разбираться через вспоминание и копание в немногочисленных книгах, пройдет фестиваль, а с ним укатит и мой поезд в будущее.
Четвертая задача — это освежение моей памяти о текущем времени. Я пережил ядерную войну и, честно говоря, Советский Союз вообще не впечатляет меня безопасностью. Тут же алармизм на алармизме. Взять хотя бы речь Горбачева с апрельского пленума: “Мы убеждены: мировую войну можно предотвратить”. А дальше вместо конструктива один поток обвинения — Запад, Запад, империализм, Соединенные Штаты Америки… Это неэкологичная работа по сглаживанию конфликта. Но это понятно мне, осознанному зумеру с проработкой у психолога. Тут же чувствуется гигантский комплекс страха в обществе. Лишь бы не было войны, но всюду милитаризм. Армия вроде как на страже советского народа, и я должен завалиться и не ныть, суперсила упредит противника о неминуемой смерти… А потом от нищеты развалился Союз. Па-да-бум.
Залыгин знаком с другими экологами, вероятно, что они помогут ему собрать весь пул проблем, которые способны опрокинуть наш мир. Даже если их взгляды окажутся слишком паническими, даже
