Обещай мне - Кэтлин Харингтон

Мальчик вскарабкался на иву и уселся там, положив коробку на колени. Он держал свое сокровище с таким благоговейным видом, что на душу Корта внезапно снизошло чувство покоя и гармонии. Все вокруг навевало воспоминания. Оба его спутника понятия не имели, что находятся в этот момент в его владениях. Замок был совсем близко, вон там, за старыми, высокими и раскидистыми деревьями.

Ну а то место, где они расположились, было его любимым. Здесь он и его старший брат Крис часто ловили рыбу, мечтая о подвигах и приключениях. Именно брат показал ему, как наживлять крючок, как высматривать притаившуюся в быстрой воде форель и как делать заброс вверх по течению. Ну и конечно, как водить верткую рыбу, не давая ей сорваться с крючка. В двенадцать лет Крис умер от скоротечной чахотки, и Корт тогда оплакивал его именно здесь, у нависшей над водой ветлы. Он лежал в траве, проливая горькие слезы, пока гувернер не нашел его и не привел назад в замок. А отец тогда резко приказал ему не распускать нюни, как девчонка. Мать Корта в это время была в столице. Ослепительно красивая даже в глубоком трауре, она прибыла на похороны в сопровождении очередного любовника, пришепетывающего хлыща, с некоторой брезгливостью оглядевшего девятилетнего Корта сквозь дорогой лорнет…

Встряхнувшись, Корт сделал заброс и протянул Киту удочку. Мальчик поудобнее оседлал толстый ствол и вцепился в удилище, весь трепеща от волнения. Иногда Корт ловил на искусственную наживку (это требовало большего мастерства и ловкости), но на этот раз, чтобы поймать наверняка, он выбрал наживку живую. Форель шла далеко не всегда, и бесконечные забросы могли утомить даже взрослого, не говоря уже о ребенке. Если сегодня Киту удастся поймать хоть парочку, думал Корт, он уже сможет с гордостью назвать себя добытчиком.

Нельзя спускать глаз с поплавка ни на минуту, – объяснил Корт. – Как только он нырнет под воду, зови меня.

– Хорошо, signore, – ответил мальчик и уставился на поплавок.

Оставив его за этим занятием, Корт вернулся, чтобы наживить крючок на удочке Филиппы. Та следила за ним с выражением, близким к испугу. Совсем как жена викария на петушиных боях, усмехнулся Корт.

– Идите к нам, – окликнул он, махнув рукой. – Эту удочку я наживил для вас.

– Нет-нет! – воскликнула Филиппа и нервно передернула плечами. – Сначала… э-э… сначала нужно убедиться, что здесь вообще водится форель.

– Ну, мама! – присоединился к уговорам Кит. – Если ты будешь только сидеть и смотреть, ты ничего не поймаешь.

С неохотой Филиппа поднялась и подошла к Корту. После короткого колебания она решилась бросить взгляд на червяка, отчаянно извивавшегося на крючке.

– Это бедное создание… ему очень больно? – спросила она шепотом.

– Сейчас – да, но как только оно окажется в холодной воде, сразу перестанет испытывать боль, – с самым серьезным видом ответил Корт, отчаянно стараясь не расхохотаться. – Если хотите, я сам заброшу удочку.

– Не нужно! – поспешно воскликнула Филиппа. – Я сама, я умею.

Она нахмурилась и подняла удочку над головой точь-в-точь как ручку зонтика. Леска с червяком на крючке раскачивалась, как маятник. Подойдя к самой кромке подмытого течением берега, так что мыски ботинок нависли над водой, она опустила крючок в воду. На этот раз Корт не смог сдержать смешка.

– Миледи, вы стоите неправильно. Рыба скорее заинтересуется вашими ботинками, чем червяком. Ладно уж, смотрите, как это делается.

Он взял у Филиппы бамбуковое удилище и одним неуловимым движением забросил наживку высоко вверх по течению.

– Рыбалка существует для того, чтобы можно было расслабиться, поэтому не стоит смотреть на нее, как на тяжкий труд.

– Дело в том, милорд, что в лиллибриджском пансионе не учат добывать себе хлеб насущный с помощью удочки. Этот предмет чересчур груб для будущих леди из общества. – В ее глазах плясали смешинки. – Зато выпускницы умеют заказать себе ужин на безупречном французском языке. Так что им не грозит голодная смерть.

– Увы! Но во французских ресторанах не подают только что пойманную форель.

– Signore! – раздался взволнованный возглас Кита. – Кажется, у меня клюет!

Поплавок исчез с поверхности, и было видно, как он судорожно дергается под водой. Конец удилища слегка изогнулся и тоже подергивался вверх-вниз.

– Позволь, я тебе помогу, – Корт взялся за удилище пониже рук сына и показал, как подсечь рыбу. – Подводи ее к берегу.

Вскоре Кит издал вопль восторга: небольшая рыбка затанцевала в прибрежной воде. Когда она оказалась в корзинке, Корт велел Киту самостоятельно насадить червяка на крючок.

– Ой-ой-ой! Корт, Корт! – воскликнула Филиппа высоким испуганным голосом. – Кто-то тащит мою удочку так, что я ее, наверное, не удержу! Что делать?

Судя по тому, как сильно изогнулось удилище, на крючок попалась действительно крупная форель.

– Надо дернуть вверх, вверх! – крикнул Корт, направляясь к ней.

Но Филиппа только растерянно смотрела на дергающееся удилище.

– Вот так! – Корт взял удилище двумя руками, заключив Филиппу в кольцо, очень похожее на объятие.

Когда стало ясно, что добыча не сорвется, он ощутил еще кое-что, кроме азарта: нежный аромат гиацинтов – запах духов Филиппы. Корт обнимал ее куда крепче, чем было нужно. Наконец очень неохотно он опустил руки и отступил. Непостижимо! Стоило коснуться ее – и снова это ни с чем не сравнимое возбуждение, похожее на нестерпимый голод!

– Теперь сматывай леску, очень медленно, без рывков, – сказал он, заставляя голос звучать ровно. – Эта разбойница слишком велика и все еще может спастись бегством.

Филиппа, увлеченная своей нелегкой задачей, даже не заметила, что несколько секунд находилась в его объятиях.

– Сделаю все, что смогу, – клятвенно пообещала она и засмеялась.

В следующее мгновение ее леска обвисла.

– Я упустила ее!

– Совсем не обязательно, – утешил Корт. – Эти создания на редкость хитры и частенько притворяются, чтобы усыпить бдительность рыбака. Может последовать такой рывок!.. – он снова заключил ее в кольцо своих рук. Тела их соприкоснулись, и его, без того напряженное, едва ли не содрогнулось от желания. – Потяни вправо, потом влево… – Теперь еще немного влево… подергай… видишь! Она никуда не делась, по-прежнему крепко сидит на крючке.

Леска снова натянулась, удилище вибрировало от бросков рыбины, не желавшей сдаться.

– Мама, только не позволяй ей сорваться! – Кит не выдержал и, бросив свою удочку, пустился бежать к месту действия. – Держи ее! Держи!

– Не беспокойся, – часто дыша, заверила Филиппа. – Похоже, я осилю эту битву с Левиафаном [17]. Я уже вижу ее! Боже мой, да это настоящее чудовище!