В джазе только чижик-пыжик - Татьяна Игоревна Луганцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На этом запись заканчивалась.
На Анне не было лица.
— Это, конечно, потрясающе! Видишь, какой подарок я сделала тебе перед смертью! Такое нежное признание!..
Она изо всех сил стучала по клавишам компьютера, пытаясь добыть с флешки еще какую-нибудь информацию. Движения ее были судорожными и истеричными.
— Где?! Где все?! Что это?! Ты что дала мне, тварь?!
Анна внезапно подскочила к Яне и наотмашь ударила ее по лицу.
Яна упала. Виталий Николаевич взвыл, протестуя. Яна схватилась за лицо и застонала.
Анна ударила ее еще и ногой — с особой ненавистью.
— Где нужная информация?! — брызжа слюной, орала она. — Кино закончилось! Я сейчас вам такое кино покажу!..
Яна закрыла лицо руками.
— Не знаю! Это то, что мне отдали!
— Врешь, тварь! Специально подменила. Решила доконать меня своими любовными победами?
— Ничего я не подменяла! Нет у меня другой флешки!
— Не верю я таким сучкам, как ты! Ты вот этими лживыми глазенками одурманиваешь всех своих мужиков. Ты та еще мошенница! Не верю ни одному твоему слову! Бить буду, пока кишки у тебя изо рта не полезут!
Все это время апатичные Витольд и Петр несколько активизировались. Похоже, они все же были в сознании и понимали, что Яну избивают.
Петр просто замычал, как лось на нересте, то есть на гоне.
— Что ему надо?! Все мрази! Открой ему рот! — заорала Анна своему молчаливому подельнику.
Тот подошел и сорвал со рта Петра скотч.
— Чего ты мычишь?! Я тебе сейчас последние зубы выбью!..
— Отпусти ее! Это я! Я!.. — кашляя и задыхаясь, сказал Петр.
Его сухие губы потрескались и были в крови.
— Что ты?! — сконцентрировалась на нем Анна. — Говори! Только нужную информацию! Ты меня знаешь! — с угрозой произнесла она.
— Это я виноват. Яна ни при чем, она ничего не знает, отпусти ее, — начал Петр, пытаясь облизать губы. — Пить… дайте пить!
— Говори! — замахнулась Анна.
— Когда отец дал мне флешку и попросил доставить ее по адресу, сказал, что это очень секретно, а сам уехал, я — Петр закашлялся. — Как-то сразу понял, что за мной следят. Одного и того же человека увидел несколько раз в день, какие-то машины все время следовали за мной. То ли мне казалось, но на всякий случай…
— Не казалось! — шмыгнула носом воинственная Анна, подмигнув своему большому другу в черном. — Говори! — пнула она Петра. — Я знала, что Мартин добыл эту чертову информацию. Она предназначалась мне, но наш пострел везде поспел — и с бабами, и в карьере. Отвлеклась! Я знала, что именно он скачал все эти ценнейшие сведения. И был вынужден уехать в самый эпицентр военных действий. Информацию он скинуть не успел, иначе она сразу бы всплыла. И мои хозяева все еще были заинтересованы в ней. Последним, кого он видел, был сын. Я поняла, что он передал инфу ему. Просто где-то запрятать ее Мартин не мог. Слишком важная! Ее как можно скорее надо было передать в центр. Да и отправлялся он на смерть. Один процент выжить из ста при таком задании! Элегантен, как рояль! Хорошее прощание! И, заодно, намек, где завещание лежит. Чистая формальность! Погиб он с морским десантом разведчиков, вот что я знаю по своим каналам. Спас много людей, получит очередную звезду… посмертно. Радуйся, что скоро к нему пойдешь, может, встретитесь там, раз он выбрал тебя, — усмехаясь, говорила она все Яне, которая словно окаменела.
— Не верю.
— Тоже мне Станиславский!.. Понимание такого горя не сразу приходит. Ты к его мамочке, Стефании Сергеевне, обратись. Через пару дней и она получит похоронку. С наградой, с почестями… Жаль только, ты не поддержишь старушку… Тебя уже не будет. Да тебе бы и не сообщили. Правда. Кто ты ему? Никто и звать тебя никак! Обычная баба, одна из донжуанского списка на тысячу четыре позиции. Даже не жена!
Анна развернулась к Петру и схватила его за волосы.
— Куда флешку дел, гаденыш?!
— Сразу спрятал, почти сразу, как понял, что это надо сделать. А сам вот ехал с этой флешкой. Отец для Яны записал, просил передать. Именно ее я и взял… Всех отпусти. Я один виноват. Дай воды! — взмолился Петр.
— Обойдешься. Сдохнуть давно пора! Живучие, твари!.. Это ж надо — гонять из Питера в Сочи и обратно. Ради этой дури?! Ради «Любимая моя и единственная Яночка»? Да я сама тебя сейчас на куски порву!..
— Вы убили женщину в вагоне-ресторане и покалечили Витольда… — поняла Яна.
— Женщину не убивала. Не надо лишнее на меня вешать!.. Я ей заплатила, чтобы она вас проверила и уточнила конечный пункт назначения. А эта тварь на радостях нажралась, подвернула ногу, упала и сломала шею. Собаке собачья смерть! Бухать надо меньше!.. А Витольда по башке мой помощник отоварил, быстро все осмотрел, и никто его не заметил. Тут повезло… Кстати, чем так озабочена была семейка с боковушек?
— А в психушке? Ты убила? — спросила Яна.
— Нет, дед Мороз! И правда, блондинистые бабы тупые. Этот придурок был в курсе, что я предатель, и был тем, кому Мартин доверял безоговорочно. Подлежал устранению в первую очередь! Да что ты мне голову морочишь?! Ты, гаденыш, куда флешку дел?
— Зачем она тебе? — спросила Яна, вытирая кровь с лица.
— Ну, тупая!.. Думаешь, в кайф под сороковник скакать по спецкомандировкам за деревянные? Там из каждой командировки чудом живой возвращаешься. Это только твой любимый с улыбкой идет на верную смерть. А я устала. Всегда, не поверишь, четко выполняла свой долг, была ценным сотрудником… Но ты, дурочка, верно подметила, что я стала интересоваться чужими жизнями. Много лет назад. На каких упырей только не насмотрелась!.. А жили ведь все зашибись, как сыр в масле катались, от сотни баксов прикуривали… А что имела я? Что ждало меня впереди? Орден посмертно? Торжественный залп почетного караула на похоронах? Нет, я тоже захотела пожить. Нормально пожить! Как ты всю жизнь жила. За эту информацию, что Мартин полностью уничтожил, зная, что за ней охотятся, и сохранил на одном-единственном носителе, мне в Штатах светит полное пожизненное обеспечение на собственной вилле
