Принц Тор - Василий Сахаров

— А если я выступлю против?

— Это твое право, адмирал. Но столица уже под нами и если ты желаешь развязать гражданскую войну, то учти, что твои родственники пострадают первыми. Где сейчас твои любимые внуки? На океанском пляже вместе с родителями. А что если на этот пляж упадет одна небольшая вакуумная бомба? Горе будет. И зачем тебе это?

— Не смей мне угрожать! — адмирал ударил кулаком по столу.

— Это не угроза, Олег Палыч, а предупреждение. Не дергайся, и ты останешься на своем месте. Гарантирую. Ты меня услышал?

— Да-а-а… — прохрипел Гамильтон.

— И каков твой ответ?

Молчание адмирала и ответ:

— Я остаюсь в стороне.

— Вот и замечательно, Олег Палыч. Я всегда знал, что ты разумный человек. Ведь мы с братьями не монстры какие-нибудь, а старшие дети императора, и знакомы с тобой не один десяток лет. Бывай, адмирал. Завтра я собираю всех во дворце, там более подробно поговорим. Репрессий не будет, обещаю.

Пошли короткие гудки. Харфагер, который, судя по всему, уже контролировал коммутатор спецсвязи, и слышал разговор Ракитина с Гамильтоном, отключился, а адмирал рухнул в кресло и обхватил голову сухими старческими ладонями. Его шантажировали, и он уступил. За его спиной была семья, и какой бы ни была верность Гамильтона императору, жизни близких людей он ценил выше, чем жизнь Серого Льва. Это естественно и я его не осуждал. Это пока молодой и ничего за душой нет, легко кидаться в любую авантюру, а к старости на смертельный риск идти страшно, особенно если знаешь, что за твой поступок ответят родственники.

Впрочем, мои выводы были поспешными. Спустя минуту адмирал посмотрел на нас и кивнул Маркину на дверь:

— Роберт, выйди.

Маркин, словно заправский вассал, посмотрел на своего сюзерена, то есть на меня, а я подтвердил слова адмирала кивком и он нас покинул. Мы остались вдвоем, и Олег Палыч цыкнул зубом:

— У меня к тебе вопрос, Тор.

— Спрашивайте, — я пожал плечами.

— Ты готов ради деда пойти на риск и лишиться всего, что имеешь?

С ответом я не торопился. Все взвесил, подумал о том, что с Харфагерами, скорее всего, не уживусь, и кивнул:

— Да.

— Тогда слушай меня внимательно. Андрей, — он презрительно посмотрел на телефон, — считает, что всех перехитрил. Видимо, он давно готовился к захвату власти, и выбрал очень удачный момент, который сам себе и обеспечил. Он молодец, достойный сын своего отца. Однако он с братьями ошибается. Не им решать, кто станет хозяином империи, а потому черта лысого Харфагерам, а не корону.

— И что вы предлагаете? Навести порядок через кровавую бойню?

Гамильтон покачал головой:

— Полномасштабная война никому не нужна, да и не выйдет у нас ничего, пока Серый Лев в коме. Поступим иначе. Императора надо вывозить из столицы, и я знаю, как это провернуть. Есть у меня план, и ты займешь в нем ключевое место, за что потом будет тебе великая награда.

— Почему именно я?

— У тебя фрегат с системой маскировки и, кроме того, ты имеешь регенератор, а так же классного медтехника, который сможет поставить императора на ноги.

— Что я должен делать?

— Возвращайся в замок, готовь свои корабли к взлету и собирай людей. Грузи на борт припасы и добро. Сними с банковского счета деньги и переведи в кредитные билеты. В общем, готовься к бегству с планеты и бою. Мои корабли тебя прикроют, и мы прорвемся. Потерь быть не должно, нам помогут.

— И куда полетим? К одному из имперских миров?

— Нет. Это опасно. Нам надо привести императора в чувство. Сможем это сделать — выиграем. Нет — проиграем и станем вечными беглецами. А бегать по империи с телом бесчувственного государя не вариант, загоняют. Поэтому полетим в твою колонию, про которую никто не знает.

— Но там же ничего нет!? — воскликнул я.

— Ничего, обживемся.

— Мне кажется, Олег Палыч, что это не самый лучший план.

— Другого у меня нет. Я знаю, что если смириться, то Серый Лев умрет, и я стану пособником узурпаторов. Нет. Это не для меня. Если хочешь, то откажись. Последний шанс. Ну, а если скажешь «да», тогда дороги назад не будет.

Опять судьба все решала за меня, подкидывала мне очередное испытание, и я подумал: «Если старику не страшно за правое дело рискнуть, так неужели я отступлю? Нет уж. Мое слово сказано».

— Я с вами, адмирал.

— Вот и ладно. Ступай, Тор, будь готов к немедленному взлету и жди моего посланника.

— Я его знаю?

— Да. Я постараюсь привлечь к нашему сговору Александра Маноцкого, адъютанта твоего деда. Харфагеры про него ничего не сказали, а значит, этот хитрец вовремя спрятался, и я думаю, мне известно, где он может быть.

Я постарался скрыть удивление и спросил:

— И как долго мне его ожидать?

— Все решится в ближайшие двадцать четыре часа.

Четкий поклон. Разворот. Я покинул кабинет адмирала и вскоре летел обратно на остров Рохо. Вокруг аэромобиля скользили аэрокосмические истребители. На окраинах столицы садились десантные транспорты с опознавательными знаками 5-й штурмовой бригады «Аркан» под командованием Ярослава Фатеева, которая сейчас должна находиться на границе с СКМ. На улицах мегаполиса, контролируя перекрестки и блокируя полицейские участки, застыли бронемашины дворянских дружин. И над всем этим висели громады боевых линейных кораблей.

Лично мне все было понятно. Харфагеры и Фатеевы сговорились. Они знали, что император потеряет контроль над государством, и все просчитали. Сыновья дождались удобного момента и ударили в спину отца, пока не смертельно, но гибель императора только вопрос времени.

Что же, мне остается только похлопать бравым стратегам, и подготовиться к тому, чтобы сбежать отсюда подальше. Жаль, конечно, что мечты, которые бродили в моей голове еще пару часов назад, не сбудутся, и я снова превращаюсь в беглеца. Но я, почему-то, собой доволен. Снова космос. Снова полет. Позади погоня, а рядом верные товарищи, невеста и близкие люди, да тело императора в саркофаге. Романтика, блин на!

Глава 19

— Граждане империи, — блистая орденами на строгом флотском мундире, контр-адмирал ВКС Андрей Харфагер смотрел на меня с экрана телевизора, и наизусть произносил свое обращение к народу, — случилось то, чего никто из нас не ожидал. Мой отец и ваш государь, великий и непобедимый Сергей Первый, тяжело заболел, и есть основания считать, что его болезнь дело рук недругов нашей империи и заговорщиков. Поэтому расследованием занимаются соответствующие органы, и я клянусь, что злодеи, которые замыслили против императора недоброе, будут найдены и понесут заслуженное наказание. Я заявляю об этом со всей ответственностью и делаю это не как старший сын Серого Льва, а как регент юного и неопытного наследника и местоблюститель престола. Да, вы не ослышались, граждане империи, как регент. В этот трудный для государства час, когда нас постигло великое несчастье, дабы не допустить раскола в обществе и анархии, я принимаю на себя тяжелый груз ответственности за наше будущее и гарантирую, что все останется неизменно.

Краткая, наполненная драматизмом пауза, и Харфагер продолжил:

— Ни шагу назад! Ни крупицы имперской земли врагам! Все, как один, мы должны сплотиться ради общей цели, до тех пор, пока император не сможет вновь взять бразды правления в свои руки. Мы обязаны сохранять верность престолу и каждый, кто попытается внести в общество раскол, пусть знает, что у него ничего не выйдет…

Я выключил телевизор и обернулся к своим соратникам, которые расположились за широким столом, и наблюдали за мной. Запись с заявлением старшего Харфагера крутили каждые полчаса и все присутствующие уже успели ее посмотреть, пусть не полностью, но общую канву они выхватили. Взвейтесь-развейтесь! Шпионы СКМ и внутренние враги не дремлют! Лер-ариш мечтают покорить людей! Кругом одни враги и чтобы выжить, народ, дворяне, военные и промышленники, не взирая на чины, звания и статусы, должны признать Андрея Сергеевича Харфагера регентом. Ну, а кто будет бузить, тот получит по башке, для начала. А если смутьян не успокоится, то он лишится всего, что имеет, и пострадают его близкие. Коротко, четко, сжато и вполне доходчиво.

Империя замерла и притихла. Никто не хотел гражданской войны, Харфагеры это знали, и немедленных бунтов против своей власти не ожидали. Однако они недооценили старую гвардию, а она, тем временем, готовилась к освобождению императора. Каким образом, мне не сообщали. Но уверенность адмирала Гамильтона была настолько велика, что я ему поверил, доверился и стал готовиться к бегству с планеты.

— Итак, господа, — кивнув на экран, я начал наш полуночный совет, — вы все слышали. Что скажете?

Соратники молчали, но кто-то должен был ответить и я ожидал, что это будет Васильев, который появился в замке всего полчаса назад. Однако первым высказался Бялецкий: