Антигерой - Наталья Евгеньевна Шагаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А она молчит.
— Ну накричи на меня! Скажи все, что думаешь обо мне. Дай по морде! Только не молчи, — хриплю я. — Пожалуйста, детка…
Рада резко вырывает свои ладони, размахивается и дает мне хлёсткую, обжигающую пощёчину.
Улыбаюсь, потому что вызвал ее эмоции.
— Да, детка, еще, — подставляю другую щеку, и она хлещет меня по ней, начиная глубоко дышать. И еще, и еще, так, что отбивает свои же ладошки. Ловлю ее руки на очередном замахе и целую горячие ладони. — Скажи, что мне сделать, чтобы ты простила?
— Отпусти меня! Я ничего больше к тебе не чувствую! Ты все убил! — задыхаясь, требует она, вырывается, соскакивает с места и идет на выход. Открывает дверь и бежит прочь. Секунды боли, ступора, и я срываюсь за ней.
Ну, нет. Нет. Нет и нет. Не могу я ее отпустить.
Надо было снова похищать, запираться с ней и…
Ааа!
Выбегаю на лестницу, девочка уже внизу.
— Рада!
Она оглядывается, спотыкается и снова несется к выходу.
На нас обращают внимание посетители бара. Мы устраиваем шоу. Но плевать, на все и на всех. Сейчас мне кажется, что это мой последний шанс и я ее теряю навсегда.
Вылетаю за ней на улицу, краем глаза замечаю, как за мной срывается Мот.
— Север, тормози! — пытается меня остановить Матвей. Не могу я тормозить, иначе пиздец.
— Рада! — хватаю дверцу машины, в которую она ныряет, пытаясь скрыться от меня.
— Отойдите от нее! — грозно рычит мне ее охранник.
— Скройся! — стреляю в него гневным взглядом.
— Глеб, ты все сказал, я выслушала, будь мужиком, держи слово и отпусти, — выдает мне девочка, задевая за живое.
Я не почувствую себя мужиком, если отпущу, вот такая дилемма.
Отшатываюсь от машины, когда меня резко хватают за плечо. Не думаю, рефлексы опережают, с разворота бью локтем охраннику в физиономию. Он уворачивается, и я всего лишь шаркаю ему по скуле.
— Глеб, не надо! — кричит Рада. Да я-то здесь при чем? Он первый тронул меня. К нам подлетает Мот и встает на мою сторону. Да, это брат. Что бы ни случилось, он на моей стороне. И я ценю. Наступаю на охранника, но он, сука, вынимает ствол и наставляет на меня.
Ухмыляюсь, больше оскаливаясь. Нет, меня и пуля не остановит. Я и так давно сдох без этой девочки.
— Отойди от нее, иначе я вынужден буду выстрелить! — пугает он меня. Иду на охранника, смотря в дуло.
— Стреляй! — огрызаюсь, подхожу максимально близко, вдавливаясь грудью в ствол. Мне кажется, все замирает, и на оживлённой центральной улице наступает тишина. Давлю охранника взглядом. — Ты молодец, хорошо охраняешь девочку. Но девочка моя, — хриплю ему.
— Я не психолог, у меня четкие инструкции, — холодно сообщает мне мужик.
— Тогда стреляй, я не отступлю, — хриплю.
Блефую? Возможно, да. Психологически давлю на мужика. Труп ему не нужен, он же по-любому сядет. Но кидает в холодный пот, когда охранник щёлкает предохранителем. Поздно трусливо отступать. Я все равно труп без нее.
— Север! — рычит брат. — Ты еб**лся?!
Да, я давно не в себе.
— Глеб! — кричит Рада, вылетая из машины. — Не надо, прошу вас! — в ее голосе сплошная звенящая истерика. — Да уйди ты ради бога! Я умоляю тебя! — срывается на плач. — Опустите оружие!
Охранник слушается, отступая, и прячет пистолет. Оборачиваюсь к Раде. Плачет, губы трясутся. Такая трогательная и любимая сейчас. Хочется сгрести в охапку и пожалеть.
Делаю шаг в ее сторону, но останавливаюсь, поскольку девочка качает головой, не подпуская меня. Отступаю назад, вставая рядом с Матвеем. Наблюдаю, как Рада прячется в машине, а за ней ее подруга. Охранник захлопывает дверь и кидает на меня предостерегающий взгляд.
Да стою я на месте, как пес исполняю команду «фу». Хозяйка запретила быть рядом.
Машина срывается с места, а в моей голове гул, сердце снова барабанит и ноет, давя на грудь.
— Дай сигарету, — прошу у Мота. Он отдаёт мне свою только что прикуренную. Затягиваюсь и только сейчас замечаю, как трясутся руки.
Это все?
Шансов больше не будет?..
Глава 32
Рада
— Мама! — кидаюсь обниматься, как только замечаю ее в зоне прилёта. — Мамочка! — ощущаю ее тепло, и снова хочется рыдать. Она такая родная, такая теплая и такая красивая у меня. Пахнет от неё всегда медом и цветами.
— Рада, девочка моя.
Отстраняет меня от себя, рассматривает.
— Ой, уже совсем не девочка. Так повзрослела. Ну-ка не вздумай плакать! Иначе я тоже разрыдаюсь. — А это твой парень? — рассматривает Андрея за моей спиной.
— Нет, это мой водитель и охранник.
— Охранник?! Это что-то новое в паранойе твоего отца, — фыркает мама. Да, раньше я тоже так думала. Но теперь убедилась, что излишняя опека была необходима.
Убедилась на своём опыте.
— Андрей, — оборачиваюсь, указывая на мамины чемоданы. Мужчина тут же подхватывает багаж, и мы идем на стоянку.
— Ты надолго? — интересуюсь я.
— А что? Если отец не выносит моего присутствия в доме, я могу поселиться в гостинице, — усмехается мама.
— Нет, знаешь, он сам лично распорядился приготовить тебе спальню и проверил, насколько там чисто и все ли там есть. А утром заказал цветы в гостиную. Живые. Просто так, для красоты, — закусываю я губы. — Угадай, какие цветы?
— Неужели чайные розы? — выгибает бровь мама.
Киваю, усмехаясь.
— О! Что с Романом? Он здоров? Все хорошо? — мама наигранно в ужасе прикладывает руку к груди.
— Ну не смейся, мне кажется, он тоже рад, что ты прилетела. Ты же его знаешь: цветы сам не подарит, сделает вид, что это украшение гостиной.
— Я,
