Код человека. Часть 2 - Евгений Верданен

Чес утопила лицо в ладонях. Складывалось впечатление, что она сейчас расплачется, и от этого сердце защемило.

— Зато все еще есть мы. — Эдриан с трудом перевел взгляд с Чес на парней. — Даже если нас всего четверо. Я хочу, чтобы вы это знали…

Крис посмотрел на него стеклянным взглядом, а затем вдруг разразился хохотом:

— Зверь, ну ты как скажешь… Как это… Один за всех и все за одного? Чур я Арамис.

— Ч-е-е-е-го? — Чес впервые подала голос, и Эдриан порадовался этому.

— А ты молчи, — оскалился Крис. — Девок в мушкетеры не брали.

— Что? Сейчас ты у меня девкой станешь! Кипрису всегда нужны новые «дамочки»!

— Сл-ы-ы-ы-шь! Сейчас тебя понижу до гвардейца!

— О чем вы, бля? — хмуро пробормотал Маэда.

— Мушкетеры. — Эдриан ухмыльнулся, выпустив струю дыма. — Я рад, что ты читаешь не только порно комиксы.

— Да, — кивнул Крис, — иногда я еще читаю порно-адаптации…

Секундное молчание, а потом заржали все, даже вечно прячущийся в толстовку Маэда. Долгожданное облегчение после стольких напряженных дней, и Эдриан почувствовал еще кое-что. Теплое ощущение общности, невидимой связи между людьми. Магия, которая превращает чужаков и одиночек в семью.

— Парни, — сказал он, — не важно, останетесь ли вы с нами и уйдете куда-то, знайте — вы всегда сможете обратиться ко мне за помощью.

— Не сомневайся, Зверь, — хохотнул Крис, — или как мне тебя звать? Дедуля Младший?

— Такого, как Дедуля, нет и не будет, — буркнул Маэда, а потом добавил: — А Зверь будет Багряным Батей.

Снова взрыв смеха. Расстались на светлой ноте. Ближе к вечеру вернулись в логово. Эдриан растопил печурку и поставил на импровизированную плитку ковшик какао для Чес. Настоящего, жирного, прямиком из дорогой кондитерской.

— Значит, любишь меня?

Вопрос застал ее врасплох. Она так и застыла, стягивая с себя расшнурованный ботинок.

— А? Чего?

И сделала вид, что не расслышала, хотя даже в таком скупом освещении было видно, что щеки порозовели.

— Ты сказала, что любишь меня.

Секундное молчание, затем отвернулась:

— Ой, какой закат сегодня красивый…

— В глаза смотри.

Чес повернула лицо, да только тут же дурашливо высунула язык и скосила глаза к переносице. Ну дурочка же.

— Какое же ты все-таки дитя…

Эдриан налил какао в ее любимую кружку, протянул, но, когда она взяла чашку, щелкнул по кончику носа.

— Стыдишься своих слов? Хочешь взять обратно?

Чес прищурилась как пойманная с поличным кошка:

— Нет, не хочу…

— Хорошо…

Эдриан улыбнулся, сел на кровать и поманил к себе на колени:

— Стыдно-то тебе за что?

Девушка охотно перебралась на колени и уткнулась носом ему в шею:

— Просто… это как-то… по-детски…

Он обнял ее:

— М-м-м… Мне нравится… Будем играть в песочнице на пару…

— Ты тоже маленький?

— Да. По твоей логике. Я влюбился в девочку с иголочкой.

Палец, рисующий на его груди сердечки, замер. Чес издала невнятный звук и еще сильней уткнулась в шею холодным носом, едва не окатив его шоколадным кипятком. Эдриан обнял ее. Пускай он будет Багряным Батей. Для нее он стал бы кем угодно. Способны ли на любовь звери, конструкты и цифровые чудовища? Он не знал, но ему определенно нравилось думать, что способны. Его разуму нужен был такой источник света, пусть даже это будет зарево пожара на свалке автопокрышек. Ему нужен был этот огонек тепла и стабильности. Маленький тихий домик на берегу озера его мечты, а на крыльце — его любимая девочка-бритва.

Кошмары прекратились, но вместе с тем появилось чувство, как щупальца холодят изнутри, неуютно перетекают по искусственным нейронам и пробуют на прочность темницу из плоти и стали. Квинт погрузился в холодную, склизкую плоть электрических импульсов, цифр и команд, но чем глубже он уходил, тем сильнее, казалось, терял очертания, облик и мысли человека, превращаясь в бесформенное облако. На глубинном уровне, у корней кровавого дерева, Эдриан состоял из всепоглощающего голода и жажды, иссушающего желания охотиться, убивать и размножаться. Три столпа Багряного Зверя, на которых зиждилась его личность, упакованная в тонкую фольгу цивилизованности. Хрупкий ноябрьский лед на бездонном озере, кишащем спрутами. От истонченности этой мембраны перехватывало дух. Потребовалось время, чтобы принять это.

Чес помогла ему. Ее принятие превратило тонкую ниточку в корабельный канат, и все же Квинт догадывался, что его девочка не задумывалась слишком глубоко и до конца не понимала, что он такое и как тонка грань, разделяющая его-человека от его-монстра. Во что он превратится, если потеряет себя? Об этом Эдриан старался не думать.

Поэтому, когда Эн предложил использовать Терновый Венец в качестве оружия против «Полис Корп», Эдриан испугался. Что, если Венец поглотит его? Что, если он унесется прямо в Сеть, увлекая за собой и человеческую личность? Узнать бы наверняка! Квинт сделал глубокий вдох и доверился Богу, Эн, нетволкерам, что смыслят во всем этом куда больше него. Доверился Чес, которая, черт возьми, спасла его шкуру. Ощущения были… чудовищными. Словно кто-то открыл внутри него шлюзы, и вода хлынула бурным потоком, а он держался из последних сил, чтобы не унесло, и одновременно с этим летел на волю, пожирая и встраивая в себя все, что встречал на пути. Мгновение боли и холода, а затем Квинт открыл глаза. Часть его существа все еще неслась вперед. Эдриан и теперь чувствовал ее, словно отсеченную руку. Он постоянно получал слабые сигналы. Венец, словно раковая клетка, разрастался и продвигался все дальше и дальше, по пути обрушая Суверенный Нью-Йорк к чертям собачьим. А может, Эдриан уже сошел с ума? Он уже ни в чем не был уверен, кроме своей привязанности к Чес.

Обрушение серверов «Полис Корп» заставило сердце города остановиться. Камеры ослепли, защитные системы вырубились, управление трафиком издало последний писк и накрылось, превратив дороги в одну сплошную пробку. Корпорация в одночасье потеряла деньги, доверие и власть. Башня трагически покачнулась и медленно полетела на землю, по пути задевая соседние. Всего за несколько дней «Полис Корп» превратилась в историю. Город задымился горящими покрышками и коктейлями Молотова, покрылся шрамами граффити и битых витрин, тучами бандитов, маргиналов и мародеров. Ломать не строить. Йорк рушился очень быстро, и это зрелище было завораживающим, как пожар в жилом доме. Подземье, несмотря на все перенесенные потери, ликовало.

Сначала власти попытались прикрыть теракт неисправностями «Полис Корп», но очень быстро Терновый Венец обглодал все до основания. Говорящие головы клялись, что изолировали вирус, но Эдриан чувствовал — это не так.

Очень скоро общественность перестала верить говорящим головам. По Сети все чаще проскакивал жестокий ролик с казнью Сэт