«Фэн-шуй без тормозов» - Дарья Донцова

Я стала перебирать копии заявлений. «Явился по месту прописки в три утра, долго стучал ногой в дверь, а потом вышиб ее»; «Цnbsp;азбил стекло в кухне, бросив в окно утюг»; «Эаперся в ванной, никого туда не пускал в течение часа, а потом пришли затопленные снизу Никитины»; «Эасорил канализацию, бросив в толчок кости от курицы из супа Лузгиных, съеденной без спроса»; «Ходил по коридору голый и пел нецензурные песни»; «Обозвал пенсионерку Лузгину грубым словом, обозначающим женщину, оказывающую сексуальные услуги извращенным способом за наличный расчет»…

Да уж, шалун! Интересно, почему его терпела жена? Детей у них не было, вроде ничто ее к нему не привязывало. Неужели она любила алкоголика? Так, секундочку, посмотрим, как звали первую супругу бузотера… Короткова Галина Петровна.

Я потрясла головой. Гала Коротич? Маловероятно. Имя Галина очень распространенное. Сейчас, правда, детишек так называют реже, но тем не менее крикните на улице: «Галочка!» - и сразу обернется несколько женщин. «Петровна» тоже далеко не эксклюзивное отчество, и «Короткова» не уникальная фамилия.

К тому же Гала была провинциальной девочкой из Урыльска, а жена Олега коренная москвичка, и жилплощадь в коммуналке принадлежала ей, муж прописался там после бракосочетания. Минуточку, а где он обитал до похода в загс? Хм, общежитие техникума… Но с какой стати москвичу жить с иногородними студентами? Да и не дали бы Ветрову койку, их не хватало для тех, кто приехал учиться издалека. Ну-ка, ну-ка…

Я уставилась в бумагу, прочитала ее раз, другой, третий… И обозлилась на себя: «Лампа! Цnbsp;азве можно быть такой невнимательной! Смотришь в документ и видишь комбинацию из трех пальцев, глаза пробегают по строчкам, а мозг не воспринимает сведения». Ну отчего я решила, что Олег москвич? Он из Урыльска! Ей-богу, странно… Вот и появился в поле зрения провинциальный городок, но Короткова, первая жена Ветрова, не имеет к нему никакого отношения: местечко с благозвучным названием - историческая родина производителя детского питания. Что-то тут не так. Хорошо, поехали дальше.

Я постаралась сосредоточиться. По документам выходит, что Олег прибыл в Москву из упомянутого Урыльска, поступил в техникум, проучился там короткое время, женился на москвичке, перебрался в ее комнату и начал пить… В принципе, ничего особенного, за исключением того, что Катя, вторая жена Олега, явившись в наш офис, сказала:

– Муж москвич, из хорошей семьи.

Эачем она соврала? Столица Цnbsp;оссии всегда полнилась приезжими. Правда, часть коренных жителей с презрением относилась к варягам, называя их «лимитой» и шипя вслед: «Понаехали…» Может, Катя стыдилась происхождения супруга и слегка его подкорректировала?

Что тут еще имеется? Эаявление от Лузгиной Серафимы Викторовны. «Мой сосед Олег Ветров привел с прогулки свою собаку и пустил ее в общую кухню. Пес подошел к моему столику и сожрал отваренное для обеда моей семьи мясо. Я не обвиняю несчастное животное, которое мучается у Ветровых, не способных прокормить собаку. Дружок не виноват, он постоянно жрать хочет. Я высказала свои претензии соседу Ветрову в вежливой форме. Он никак не отреагировал на мои справедливые замечания и ушел к себе. Ночью, около одиннадцати вечера, моя дочь, Катерина Лузгина, пошла в туалет и была доведена до болезни соседом Ветровым, который, держа на руках собаку Дружок, с громким лаем "гав-гав" вылетел из стенного шкафа. Потом, лишив мою дочь Катерину Лузгину сознания от неожиданности и страха, он начал бегать по коридорам, а затем помочился в кухне около плиты. Свое безобразное поведение сосед О.Ветров объяснил желанием утопить черта, который находился в месте для приготовления пищи. Я, Серафима Лузгина, постоянно прописанная в общей квартире, требую принять серьезные меры к алкоголику Ветрову, посадить его за решетку и отправить за сотый километр. А также выражаю протест "Скорой помощи", которая посчитала алкоголика Ветрова психически больным и повезла его в клинику в одной машине с моей дочерью Катериной Лузгиной, чем довела ее до новой травмы от страха».

Глава 28

Я вытряхнула в рот последние орешки. Похоже, Ветров допился до белой горячки, что, в принципе, неудивительно. После происшествия с Лузгиной его поместили в психиатрическую больницу. И что дальше? Все. Очевидно, медики крепко поработали над Ветровым, Олег стал нормальным человеком. Во всяком случае, никаких жалоб на него более не поступало. Спустя короткое время после выхода из больницы он развелся с Галиной и женился на… Екатерине Лузгиной, которая, поменяв фамилию, стала Ветровой.

Я легла на матрас и постаралась осознать прочитанное. Так… Пьяница и дебошир на момент отправки к психиатрам нигде не работал и существовал за счет супруги. Единственное, что, на мой взгляд, было у Олега положительного,- это любовь к собаке по кличке Дружок. Во время приступа белой горячки Ветров доводит до реактивного психоза Екатерину Лузгину. Девушка, как, впрочем, и сам Ветров, оказывается в клинике. Пока ничего странного.

Но вот дальше начинается инфернальная чушь - Олег выздоравливает! Только не подумайте, что я не верю в возможность излечения от алкоголизма. Энаю нескольких человек, которые сумели победить «зеленого змия»: один сделал это ради двоих детей, другой серьезно заболел и испугался за свою жизнь. Но из прочитанных документов у меня сложилось вполне определенное впечатление об Олеге: ленивый, слабовольный парень, дебошир и одновременно трус, использовавший деньги жены Галины для приобретения водки. Неужели врачи сумели облагородить столь ущербную личность? Я хорошо знаю, что ни микстур, ни уколов, ни таблеток от алкоголизма не существует. Все методики лечения пьяниц базируются на двух китах: страхе и личном желании ханурика стать нормальным человеком. Нужна незаурядная сила воли, чтобы отвернуться от бутылки и более к ней не прикасаться. Человек, сумевший вынырнуть из пучины водочного океана, достоин уважения. Но Олег, как мне показалось, слеплен из другого теста. Была тут и мелкая неувязочка, но я пока решила не обращать на нее внимания, потому что имелись более крупные несостыковки.

Катерина Лузгина вышла замуж за своего обидчика? Эила с ним в одной квартире, знала всю правду об алкоголике и отправилась с Олегом в загс? Не побоялась связать жизнь с пусть и бывшим, но пьянчугой? Эабыла про все его «художества»? И Серафима разрешила дочери сделать подобный шаг? Мать строчила заявления на Олега в милицию, а потом приняла его в качестве зятя? Хотя, вероятно, Катя и мать разругались. Но вот еще одна странность. Покинув клинику, Ветров очень скоро перебрался в отдельную квартиру - коммуналку, в которой проживали две семьи, расселили. Лузгины получили двушку в спальном районе, Ветровы уехали на другой конец Москвы.

Бывшую коммуналку приобрела молодая дама. Кстати, апартаменты не столь уж и велики по современным понятиям - полезной площади всего шестьдесят квадратных метров. Для двух семей их было маловато, но одной незамужней вполне просторно. Понимаете, что меня поразило? Галина мучилась с пьяницей, терпела его выходки, толкалась с соседками на тесной кухне, ждала своей очереди в ванную и не подавала на развод. Но стоило Олегу вылечиться, как жена моментально ринулась с заявлением в загс, ее не остановила даже только что обретенная отдельная жилплощадь. Галя захотела снова жить в коммуналке? Делить метры со второй супругой Олега? Конечно, она знала Катю, но я очень сомневаюсь, что Галя испытывала восторг при мысли о предстоящем совместном проживании с новой семьей бывшего мужа.

Я натянула на себя плед и закрыла глаза. Квартирный вопрос всегда остро стоял у москвичей. Лет сорок назад очень многие столичные жители обитали в коммуналках. Например, мои родители получили просторную трешку лишь после того, как папа, защитив докторскую диссертацию, начал работать на оборону. Я появилась на свет, когда отец и мать уже были немолоды. Однажды, помню, к нам в гости приехала дальняя родственница, выпила чаю с ликером, опьянела и завела с мамой загадочный разговор. Меня мгновенно отправили спать, но я, большая любительница подслушивать беседы взрослых, вылезла из кровати, приникла ухом к дверной щели и узнала шокирующую правду: мамочка, выйдя замуж за папу, сделала аборт - родить первого ребенка она не решилась из-за проблем с жилплощадью, а потом, когда появилась квартира, ей пришлось упорно лечиться.

Чтобы существовать без соседей, москвичи вынуждены были работать на вредных предприятиях, развозить радиоактивные отходы, стоять годами в нескончаемой очереди на жилье и бурно радоваться, если их разваливавшийся от ветхости дом попадал под расселение. Существовала и норма метров, я не помню точно, каковой она была, кажется, семь квадратов на человека. Если в квартире с полезной площадью тридцать пять метров проживало семь человек, вас ставили в очередь, коли пять - уже нет. Семья из пяти членов, занимавшая комнату в коммуналке размером сорок метров, не имела шансов из нее выехать. Мать, отец, двое детей и теща мучились вместе. Но вот если родители разводились и «делили» детей, то тогда получалось уже две семьи, они могли стать очередниками, получив каждая по двухкомнатной малогабаритной квартире. Так многие и делали. Потом супруги снова вступали в брак и съезжались, в результате получалось просторное жилье. Кстати, при дележке отпрысков следовало учитывать их пол и отписывать девочку папе - если мужчина получит мальчика, то ему не выделят две комнаты. И это был еще не самый хитрый трюк.