Док Сэвидж. Выпуск второй - Кеннет Робсон

— Оцень карасо, — не стал возражать Ино. — Вот за это ты мне нравишься, дружище. Ты всегда думаешь о самом худшем варианте. Очень хорошая черта характера.

— Итак, мы разыгрываем следующую комедию в частном музее Вильяма Харпера Литтлджона? — спросил взволнованный Шастер и вздохнул.

— Си, си, — сказал генерал Ино. — Именно так.

Частный музей Вильяма Харпера Литтлджона, собственно говоря, не был известным, но уже ранним утром перед ним скопилось по меньшей мере десять тысяч человек. Полиция оценила обстановку и приняла решение, что для катафалка, который прибудет за прахом Соломона, понадобится полицейская охрана.

Группе мотоциклистов была дана команда быть наготове и ожидать катафалка.

В восемь часов к ожидавшим мотоциклистам подкатил катафалк.

— Ну вот, мы готовы забрать его, — сказал водитель.

— Интересно, а не будет ли Соломон скучать по тысяче своих жен? — громко произнес один полицейский.

— На его месте я бы скучал, — хихикнул водитель катафалка.

Заревели мотоциклы, и полицейские, окружив катафалк, сопровождали его через толпу к зданию, в котором находился музей Джонни. Своей архитектурой здание было под стать Вильяму Харперу Литтлджону.

Было просто невероятно, что оно, будучи значительно меньше по периметру и выше любого другого здания, до сих пор еще не опрокинулось. Водитель катафалка и его помощник — оба приятные на вид мужчины — вошли в здание, пошатываясь под грузом огромной плетеной корзины.

Еще шесть приятных на вид мужчин направились к кабине лифта и поднялись наверх. Все они вышли на этаже, где был музей, и подошли к одной из дверей.

Высокий и тощий Джонни приоткрыл на их стук дверь ровно настолько, чтобы можно было протиснуться в образовавшуюся щель.

— Мы пришли за Соломоном, — сказал один из мужчин.

— Это будет суперамальгамация! — воскликнул Джонни.

Он было потянулся за моноклем, но затем передумал, поскольку моноклем не пользовался уже несколько лет, а его нынче заменил мощный окуляр.

— Но вы не те люди, которые должны были прийти, — проворчал он, забывшись и употребляя короткие слова. — Должны были прийти Монах и Хэм! Вы — кучка мошенников!

— Зато вот эта штука настоящая! — рявкнул один из шестерки, продемонстрировав Джонни такой огромный шестизарядный револьвер, какого тот до сих пор никогда даже не видел. — Давай открывай, каланча!

Джонни попытался захлопнуть дверь перед носом у предводителя группы. Человек с револьвером сделал выпад вперед. Джонни, который не отличался большим весом, покатился через всю комнату. Дверь распахнулась.

Подобно смерчу, бандиты ринулись внутрь.

В комнате находился еще один человек. Это был настоящий гигант, отличавшийся своим продолговатым мрачным лицом и ошеломляющего размера кулаками.

Огромные кулачища пришли в движение, и он набросился на вторгшихся мужчин, полностью игнорируя револьвер, находившийся у предводителя.

Это был Ренни, он же полковник Джон Ренвик.

У него были громадные руки, под стать телу, весившему почти двести пятьдесят фунтов. У него были что ни на есть пуританские черты лица, которые создавали впечатление, будто мозгов у него в голове всего чуть-чуть, хотя это было совсем не так, поскольку Ренни прославился во всем мире своими техническими изобретениями.

— Это Ренвик! — заорал человек с револьвером. — Держитесь! С ним будет туго!

В том, что с Ренни будет туго, все вскоре убедились сами. Он передвигался с быстротой молнии. Своими кулачищами, которые со свистом рассекали воздух, гигант так колотил по головам бандитов, что эхо раздавалось по всей комнате.

Одним из мощных ударов Ренни угодил кому-то ниже подбородка. Этот человек взлетел в воздух, извиваясь, как рыбина, выдернутая на крючке из воды и пытающаяся сорваться обратно. Шлепнувшись, он, казалось, прикипел к полу. Через секунду Ренни своим исполинским кулаком отправил туда же другого бандита.

— Мне придется убить его! — завопил предводитель штурмовой группы.

Он прицелился в сердце Ренни, и револьвер громыхнул, извергая пламя.

Ренни громко произнес «Уф!», схватил стрелка за глотку и оторвал его от пола. Это было неимоверное проявление силы. Казалось, что Ренни вот-вот скрутит бандиту шею.

Костлявый Джонни, пританцовывая вокруг, поднял над головой стул и ударил им одного из головорезов, сломав ему плечо, затем нанес еще более мощный удар. Его противник пронзительно закричал, свалился на пол, завопил еще громче и опять вскочил на ноги.

Бедолага запрыгал, как марионетка на нитке, ровным счетом ничего не соображая — такая жгучая боль пронизывала плечо. Джонни, который с интересом смотрел на него, как на какую-то диковинную игрушку, на мгновение потерял бдительность и тут же получил удар в затылок тяжелым телефонным аппаратом. Он рухнул, как свая.

Тот, кто швырнул телефон, подбежал, ударил его еще раз и повернулся к Ренни. Его рука дернулась вперед. Ренни, заметив это движение, нырнул вниз, уклонившись от удара. Но только от первого.

Удар пришелся Ренни по голове. Гигант покачнулся.

На него налетело сразу трое. Под ударами кулаков, ног и сломанного стула Ренни наконец упал.

Тяжело дыша и ругаясь, налетчики набросились на Джонни и Ренни и связали их.

— Вам, ребята, здорово повезло, что среди вас оказался такой отличный бейсболист, как я, — сказал запыхавшийся бандит, который бросал телефон.

Тот, кто стрелял в Ренни, разорвал ему жилет и присмотрелся.

— Пуленепробиваемая рубашка! — взвизгнул он. — Надо было целиться тебе в глаз, непобедимый ты наш!

В дверь громко постучали.

Налетчики оттянули своих пленников подальше; главарь шайки подошел к двери, Это был лифтер.

— Что здесь происходит? — спросил он. — У вас такой грохот, что здание может разлететься к чертовой матери!

— Вильяму Харперу Литтлджону и его другу, — ответил главарь и глазом не моргнув, — пришлось вышвырнуть нескольких нахальных журналистов и фоторепортеров. Они норовили сфотографировать Соломона до того, как его воскресят.

— А куда делись корреспонденты?

— Наверное, спустились по лестнице, если вы их не встретили.

— Мне послышался выстрел, — не унимался лифтер.

— Это лопнула лампочка от фотовспышки, — проворчали за дверью. Скажите там, что здесь все в порядке.

— Да, сэр, — сказал уходя лифтер.

Главарь вернулся к своим и велел им закругляться.

Они внесли плетеную корзину, открыли крышку и осторожно выложили что-то, по длине напоминающее человека и завернутое в простыню. Действовали они с крайней осторожностью.