Рожденные Смершем - Николай Николаевич Лузан

4 декабря 1942 года список на трех человек вместе с материалами изучения лег на стол Селивановского. Ознакомившись с ними, он выделил как наиболее перспективного переводчика 258-й стрелковой дивизии лейтенанта Ибрагима Аганина. В его пользу говорили как послужной список, так и личные качества. В первые же дни войны студент второго курса Московского механико-машиностроительного института имени Баумана Аганин обратился в военкомат с просьбой о направлении его на фронт. Она была удовлетворена. После прохождения краткосрочных курсов подготовки младшего командного состава Аганин получил назначение на Юго-Западный фронт на должность командира взвода. В боях, как отмечали его командиры:

«…лейтенант Аганин проявил себя грамотным и смелым командиром. Участвовал в рукопашных схватках. <…> Неоднократно совершал вылазки за линию фронта и лично захватил «языка» <…> Был тяжело ранен. После выхода из госпиталя настоял на том, чтобы снова направили на фронт».

Особое внимание Селивановский обратил на то, что Аганин не просто в совершенстве владел немецким языком, а жил в естественной языковой среде — городе Энгельсе — до войны столице Автономной Советской Социалистической Республики немцев Поволжья. Еще один важный момент, который отметил для себя Селивановский, состоял в том, что воспитанием Ибрагима занимался его дядя — в прошлом чекист Алексей Агишев.

Остановив на Аганине свой выбор, Селивановский поручил его подготовку капитану Владимиру Ильину. К тому времени на его счету была операция «ЗЮД», связанная с внедрением зафронтового разведчика «Гальченко» — старшего лейтенанта Петра Прядко в абвергруппу 102.

Об исполнении другого указания Абакумова, касавшегося «недостатков в продовольственном обеспечении личного состава передовых частей, серьезно влияющих на состояние морально-боевого духа», Селивановский доложил отдельной докладной ранее. Этому предшествовал его разговор с начальниками особых отделов армий, и здесь он рассчитывал на Никифорова. Тот его не подвел, когда готовились материалы по Гордову для доклада Сталину.

Закончив разговор с Селивановским, Никифоров немедленно вызвал к себе в кабинет Леонида Иванова, курировавшего в контрразведывательном плане пункты перлюстрации корреспонденции (ПК), действующие в частях армии, и Антонину Хрипливую, работавшую в одном из них до перевода в Особый отдел. Чтобы подчеркнуть важность стоящей задачи он потребовал:

— Леонид, Антонина, все дела отложить в сторону и заняться пунктами ПК!

— Александр Тихонович, а как мне быть с делами на Котова и Страничкина? Оба проходят по статье «Измена Родине»!

— И что?

— Завтра мне надо все материалы на них передать в трибунал! Так как тут быть? — задался вопросом Иванов.

— Но завтра же. Впереди у тебя, Леонид, еще целая ночь.

Поэтому займись ПК! Ясно? — отрезал Никифоров.

— Так точно, — не стал вступать в пререкания Иванов.

— Александр Тихонович, разрешите вопрос? — обратилась к нему Хрипливая.

— Слушаю тебя, Антонина.

— Извините, но я уже не имею отношения к ПК.

— Но раньше же имела, и самое прямое, — напомнил Никифоров.

— Да.

— Так в чем дело?

— Поняла. И что мне конкретно делать?

— Мне необходима подробная и абсолютно достоверная информация о причинах серьезных сбоев в продовольственном обеспечении бойцов и младших командиров, их реакции на эти безобразия.

Иванов переглянулся с Хрипливой, в ее глазах было недоумение, и заявил:

— Извините, Александр Тихонович, но я не пойму, а какое это имеет отношение к контрразведке? И при чем тут ПК?

— Самое что ни на есть прямое, Леня! Товарищ Абакумов обратил внимание товарища Селивановского на то, это не мелочь, а важнейший элемент, определяющий состояние боевого духа бойцов. В 3-м батальоне 1050-го стрелкового полка они доведены до такого состояния, что готовы перебежать к фрицам и пишут об этом письмах домой. Теперь тебя ясно?

— Ясно, — буркнул Иванов.

— Леонид, или ты считаешь, у нас лучше, чем в 1050-м полку? Но я так не думаю. А если копнуть глубже, то мало никому не покажется.

— Ну если…

— Все, Леонид, никаких «если»! — отрезал Никифоров и распорядился прошерстить все пункты ПК: — И доклад мне на стол! Вопросы еще есть?

— Никак нет, — ответил Иванов и поднялся из-за стола.

— Погоди. Я еще не закончил, — остановил его Никифоров и обратился к Хрипливой: — Тоня, теперь что касается тебя. Лучше, чем ты, кухню ПК у нас никто не знает. Поэтому работу построй так, чтобы на мой стол легли не прилизанные сводки, а то, что реально пишут в письмах. Задача ясна?

— Так точно, Александр Тихонович! — подтвердила Хрипливая.

— Раз ясно, то жду доклада каждые три дня! Все свободны! — закончил совещание Никифоров.

С того дня не только в Особом отделе 51-й, но и в других армиях Сталинградского фронта группы военных контрразведчиков занялись сбором документального материала для доклада Селивановскому. В последующем они были им обобщены и направленны в Управление особых отделов НКВД.

4 ноября 1942 года Абакумов представил Сталину докладную записку «О недочетах в снабжении личного состава передовых частей фронта». В ней он информировал:

«…Особый отдел НКВД Сталинградского фронта сообщил, что в частях фронта из-за недочетов в системе снабжения имеют место систематические срывы питания личного состава передовых частей и в первую очередь красноармейского состава <…>

В результате такие части, как и отдельные бригады, артиллерийские и минометные полки, которые в ходе боевых действий перебрасываются с одного участка фронта на другой, часто не могут своевременно оформить открепление и прикрепление на снабжение. Это приводит к тому, что части, выполняющие крупные, а иногда решающие боевые задачи, по нескольку дней не снабжаются продовольствием

Указанные выше недочеты отражаются на своевременном снабжении частей продовольствием, вызывают отрицательные настроения среди бойцов.

Красноармеец 1 5-й гвардейской стрелковой дивизии Кириллов, говоря о том, что часть, в которой он находится, в течение нескольких дней не получает питания, заявляет: «Нас здесь не кормят, погибнешь не от пули, а от голода».

В группе бойцов 61 2-го гвардейского противотанкового артполка (62-я армия) красноармеец Белоусов, выражая недовольство питанием, говорил: «С питанием у нас дело неважное… Хозяйственники не заботятся о бойцах. Продукты на каждом пункте выдачи «усыхают» <…>

Аналогичные высказывания имеют место и в других частях.

Абакумов».

На основании материалов, изложенных в этой