Морпехи - Натаниэль Фик

Мы припарковали наши пять «Хаммеров» под пологим склоном осушительного канала и выставили охрану по всем направлениям. Снайперы благодаря своим прицелам осмотрели все стены, ворота и крыши домов. Пулеметчики наводили оружие на возможные цели — один на северном направлении, другой на южном, третий на восточном, четвертый на западном. Мы с Уинном штудировали карту и, чтобы сократить время реагирования, если нам будет нужно немедленное подкрепление, намечали цели для артиллерии. Мы работали, а остальной батальон с шумом проезжал мимо нас, улыбаясь и махая нам руками.

— У меня тут вооруженные люди, двигающиеся вдоль деревьев! — выкрикнул Кристенсон, и показал на трех-четырех мужчин, пробирающихся сквозь деревья, у них были реактивные гранатометы, и они определенно шли в нашу сторону.

Я назначил ответственным Уинна, и он быстренько установил свою снайперскую винтовку М40 на капот «Хаммера». Он терпеливо смотрел в прицел и никак не реагировал на суматоху, царящую вокруг. Он то плотно прижимал палец к курку, то немного отпускал его, ждал идеального момента. Я повернулся, чтобы ответить на сигнал по рации, и тут он выстрелил.

— Не знаю, попал или нет, но теперь они подумают дважды, прежде чем приближаться.

На тропинке показались фигуры двух людей. Кристенсон открыл по ним огонь из легкого пулемета, выстрелов было восемь или десять. Пули пролетели над их головами.

— Ниже, Кристенсон. Слишком высоко берете, — мой голос звучал спокойно, почти как у инструктора на стрельбище. И это опять меня удивило. Я понял, что командование под обстрелом сродни театру. Кристенсон взял ниже, и люди упали на землю.

— Будь начеку, Кристенсон, и убивай любого, кто будет приближаться с этого направления.

Стены Ар-Рифы находились от нас на расстоянии одного футбольного поля. Как и большинство иракских городов, он был олицетворением какой-то безысходности.

Кристенсон наблюдал за деревьями, я стоял рядом. Насколько я знал, предыдущие выстрелы были для него первыми, выполненными с такого близкого расстояния. И я хотел его подбодрить.

— Хорошие были выстрелы, Кристенсон.

Он удивился тому, что я с ним заговорил.

— Спасибо, сэр.

Кристенсон был самым младшим членом взвода. Обычно в разведке, где полно старших по званию, младшие являются козлами отпущения. Но Кристенсон мог постоять за себя и настоять на своем. Он получил приглашение от Военно-морского училища США стать их студентом, но после 11 сентября он отклонил приглашение и записался в морскую пехоту.

С юга доносился шум артиллерии. Выстрелы были, а ударной волны не было, Уинн взглянул на меня с удивленно поднятыми бровями. Я покачал головой. Не знаю. Над головой проносились снаряды, взрываясь на севере Ар-Рифы.

Нас искренне удивляла «мудрость» этих стрелков: бомбардировали снарядами большой разрушительной силы полный мирных жителей город, и чихали они на наши предписания.

Капитанский «Хаммер» подъехал к нашему маленькому кругу, и капитан подошел ко мне.

— Сэр, мы тут пару раз стрельнули в желающих подойти поближе, по ходу они все поняли, — сказал он. — Мы курируем район, но движущихся целей нет.

— Да, но рота «Альфа» вызывает огонь, и я тоже хочу получить приказ на совершение акции.

Я не мог в это поверить. Мы собирались использовать артиллерию только чтобы не отстать от роты «Альфа»!

— Сэр, я бы лучше продолжил заниматься тем, что мы делаем сейчас. Сейчас у нас все под контролем.

— Лейтенант Фик, следите за работой своего взвода, а я буду мозговать над разработкой акции.

Все, что находилось за зоной в шестьсот квадратных метров, считалось «опасной дальностью» и требовало повышенного внимания из-за соседства с нашими войсками.

— Сэр, этот участок входит в зону опасной дальности. Аннулируйте акцию, — произнес Уинн с возрастающей тревогой в голосе.

— Мы перебьем всех засранцев. Спокойно, — ответил капитан.

— В поле никого нет! — Я уже не говорил, а кричал. — Этими снарядами вы и нас прихватите, и ПБГ-1 заодно, поскольку мы не знаем, по какой дороге они пойдут. Аннулируйте эту хренову акцию. — Я потянулся, чтобы забрать у него рацию. Он отстранился.

Позже я связался по рации с майором Уитмером, он был даже злее меня. Он с возмущением кинул рацию, обозвав капитана «хреновым идиотом», мы же в батальоне называли его просто «Дерьмом». Так как начальник штаба дивизии находился на расстоянии слышимости, полковник Феррандо попросил майора Уитмера обходиться без лишних эмоций. Но акцию отменил. Старший офицер уехал, но перед этим пригрозил мне припомнить мой поступок.

Сержант Эспера, пригнувшись, на случай если в нас целятся из снайперской винтовки, подбежал к «Хаммеру»:

— Сэр, у меня шину спустило, нужно немедленно менять, чтобы можно было выехать в любую минуту.

Я поступил с этой проблемой так, как нас учили в Квантико. А учили нас повернуть карту на 180 градусов и посмотреть на ситуацию глазами врага. Что бы я сделал, если бы был командиром федаинов и увидел, что «Хаммер» морских пехотинцев стоит на домкрате, а люди бешено меняют спустившее колесо? Я бы воспользовался слабостью и атаковал. На худой конец, я бы, застав их в состоянии немобильности, постарался нанести потери. И самое лучшее, что я мог бы предпринять, это заставить американцев улепетывать, оставив «Хаммер» для меня, а потом я сжег бы его как трофей, служащий доказательством американской беспомощности.

— Эспера, я не могу дать тебе на это разрешение, — сказал я. — Собери свою команду и поезжай к месту дислокации «Гудренча». У них больше людей, с ними ты поменяешь шину быстрее. Извини. Поднимай своих ребят, и отправляйтесь в дорогу. Наша рота может сорваться с места в любую минуту.

Он кинул на меня взгляд, наполовину доверяющий, наполовину сомневающийся. В следующую секунду до него дошла моя мысль, Эспера в знак согласия кивнул головой:

— Приказ принят, сэр. Я доложу вам, когда будем возвращаться.

Стояли уже три часа, но все еще не видели ни одного морского пехотинца из ПБГ-1. Смотря, как медленно спускается солнце с неба, я чувствовал все больший и больший дискомфорт. Мы сидим на одном месте, как наседки. Впрочем, одно неверное решение, как правило, еще не приводит к тактической катастрофе. Но конечно же я не хотел стать очередным наглядным примером в слайд-шоу Доктора Смерти.

Хотя ворота и ставни домов Ар-Рифы были закрыты, местные жители все равно украдкой выглядывали из-за стен. Некоторые махали руками, другие проводили рукой по горлу. Чуть дальше мы увидели несколько дюжин иракцев, собравшихся у обочины дороги.

Я связался со штаб-квартирой батальона. Нужен был переводчик. Через десять минут мы услышали рев приближающегося «Хаммера», — это привезли Миша и высадили его около меня.

Я наблюдал. Местные жители начали показывать Мишу кулаки и бросать в его сторону какие-то фразы. Он пожимал плечами и продолжал слушать. Трое мужчин показывали на нас, их голоса становились громче и отрывистей. Я попросил морских пехотинцев Лавелла прикрыть меня и пошел в сторону Миша.

— Что они говорят?

Миш сделал паузу, осознавая важность своей миссии.

— Они говорят, что счастливы видеть здесь морских пехотинцев, они признательны вам за свое освобождение.

— Черт возьми, Миш. Хватит молоть чушь.

— Они спрашивают, почему вы здесь сидите, и боятся, что вы атакуете город и убьете их. Они говорят, федаины обосновались на другом конце города, на месте бывшей штаб-квартиры партии Баас. Они хотят помочь нам убить плохих парней.

Вот теперь прогресс налицо.

— Хорошо, могут ли они кое-что для нас сделать? — Я протянул Мишу пригоршню инфракрасных палочек. — Попроси их дождаться темноты, а потом кинуть эти палочки на крыши зданий, в которых находятся федаины. Американские вертолеты увидят их в темноте и смогут атаковать здания.

Это был наш план. Правда, у меня были сомнения насчет его действенности. Ирак славится своей межплеменной враждой. Я полагал, что большая часть палочек окажется на крышах тех людей, которые должны нашим помощникам денег и не хотят их отдавать. Хотя, может, и сработает, если мы сможем подтвердить их информацию другими источниками.

Меня вызывала штаб-квартира: «Уведомляем вас о приближении с юга дружественной колонны снабжения».

Я хотел ответить, но в это время раздался пулеметный огонь. Мне показалось, что огонь велся по приближающимся грузовикам с запада и востока от автострады. Я смотрел по сторонам, пытаясь вычислить, откуда ведется огонь. Безрезультатно.

— Лечь! Всем лечь!

Взвод уже выбрался из машин и лежал на земле. Я лежал под двигателем, плотно прижавшись к грязи, и орал во все горло в рацию: «Прекратить огонь!» А потом увидел приближающиеся к нам грузовики колонны снабжения — они все еще вели обстрел деревьев и зданий, располагавшихся вдоль автострады. И ни одной пули им в ответ. Я осознал всю ироничность ситуации: мы ждем, что в нас начнут стрелять наши же морские пехотинцы.