Наркомы страха - Борис Вадимович Соколов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В последние годы жизни и после смерти Лаврентия Павловича часто обвиняли в «мингрельском национализме». Но в действительности он с этим национализмом, как, впрочем, и с другими его разновидностями, неустанно боролся в полном соответствии с линией партии. За национальными и политическими требованиями Берия всегда усматривал экономическую основу.
С борьбой с «мингрельским сепаратизмом» связана и одна романтическая история, в которой Лаврентий Павлович показал себя неутомимым блюстителем нравственности. 27 октября 1930 года он докладывал руководству Закавказской Федерации: «Председатель Пахуланского колхоза (Цаленджихский район) Леонтий Гогохия около двух месяцев тому назад был арестован по обвинению во вполне доказанном похищении комсомолки Козуа с целью принудить ее ко вступлению с ним в брак. Кроме того, Гогохия имеет за собой ряд затрат, причем только по линии Цекавшири он растратил 13–14 000 рублей…
Когда работник Зугдидского отделения Грузинского ГПУ нашел похищенную комсомолку Козуа, вместе с похитителем Гогохия доставил в отделение, туда прибыл секретарь укома т. Жвания и в присутствии начальника отделения т. Закария стал уговаривать Козуа: «Что особенного случилось, Гогохия тебя любит, и ты бы вышла замуж за него…»
Т. Жвания говорил комсомолке, что на нее «падет ответственность за гибель Пахуланского колхоза, который неминуемо развалится».
Козуа возражала: «Я не только не люблю Гогохия, но даже не уважаю его. Я знала его только как председателя колхоза и, в качестве единственной комсомолки, выполняла всю ложившуюся на меня общественную работу».
Параллельно с этим Козуа рассказала, что Гогохия приставал к ней с объяснениями в любви, с письмами и т. д. Она жаловалась в уком и Наробраз (очевидно, Козуа работала учительницей. — Б. С.), но никто не оградил ее от домогательств Гогохия.
Вскоре начались различные послабления тюремного режима для Гогохия. Его посещали различные, часто неблагонадежные лица. Через них он проводил кампанию за то, чтобы «крестьянство коллективно потребовало его освобождения».
Гогохия послал в Цаленджихский РК КП Г телеграмму с угрозой, что «коллективизации угрожает развал, если его не освободят».
Правление колхоза, под влиянием Гогохия, потребовало вызова Гогохия «для выяснения некоторых вопросов». И действительно, Гогохия препроводили в Пахулани под конвоем. Он воспользовался случаем для ведения агитации в пользу «автономной Мингрелии», так как Гогохия примыкал к группировке «автономистов». В расчеты этой группы входит перенесение районного центра из Цаленджихи в Зугдиди, поскольку это должно ослабить остальные районы бывшего Зугдидского уезда за счет одного, главного Зугдидского района.
Наконец, недавно Гогохия вовсе освобождается на поруки и руки у него совершенно развязаны, как для сведения личных счетов со своими врагами, так и для «автономистской» деятельности. Необходимо принять меры к тому, чтобы в деле Гогохия не примешивались посторонние впечатления и чтобы следствию была обеспечена беспристрастность».
Здесь растратчик и похититель девушки-комсомолки (прямо как в «Кавказской пленнице» — «студентка, комсомолка, красавица») предстает еще и зловредным «мингрельским автономистом», а сам Берия — борцом за девичью честь. Правда, любвеобильность самого Лаврентия Павловича уже тогда была притчей во языцех. Позднее, в 1953-м на следствии, ему это припомнили.
Троцкий во главе…
турок и дашнаков
Чтобы сберечь средства для начавшейся индустриализации, государство пыталось закупать хлеб у крестьян по низким ценам. Крестьяне стали придерживать зерно, и в результате образовался значительный дефицит хлеба в городах. В январе 1928 года правительство ввело принудительные заготовки определенной части урожая по фиксированным низким ценам. В ответ крестьяне начали уменьшать площадь посевов и забивать скот, лишь бы их хозяйства перевели в разряд середняцких и даже бедняцких и уменьшили тем самым норму налогообложения.
Хлебный кризис еще больше усугубился неурожаем на Украине, Северном Кавказе и в Крыму. Бухарин и его сторонники предлагали закупить хлеб за границей, однако Сталин, опираясь на большинство в Политбюро и ЦК, решил перейти к насильственной коллективизации крестьянства. К ней приступили в 1929 году, вошедшем в историю как «год великого перелома». В этом же году фракция «правых», возглавлявшаяся Бухариным, была осуждена Объединенным Пленумом ЦК и ЦКК и XVI партконференцией и утратила всякое влияние на политику государства.
Надежды на избавление от тягот хлебного кризиса 1928–1929 годов и сплошной коллективизации крестьяне видели в лидерах антисталинской оппозиции. Так, 5 мая 1930 года Берия докладывал руководству Закавказья о настроениях жителей Эриванского и Ленинакан-ского округов в связи с продовольственными трудностями: «В селении Гейгумбет местными троцкистами ведется провокация о том, что «Красная Армия больше не в состоянии противостоять бандам и в Нахкрае (Нахичевани? — Б. С.) она сдалась бандитам… Троцкий собрал 6000 аскеров из Турции и перешел на сторону дашнаков, и скоро дашнаки во главе с Троцким будут в Армении». Вдохновителем последней провокации (о Троцком) явился бывший руководитель группы троцкистов Акуппорян».
Лев Давидович Троцкий, во главе 6 тысяч турецких солдат и дашнаков идущий освобождать Армению от большевиков, — такое способен вообразить только какой-нибудь автор анекдота от армянского радио. Но так уж достал крестьян Сталин, что они могли поверить в примирение двух злейших врагов — турок и дашнаков — и готовность последних подчиниться человеку, который руководил ликвидацией независимой Армении.
Участники вспыхнувшего в Азербайджане осенью 1930 года восстания возлагали надежды на лидеров правой оппозиции Сталину. Побывавший у них в плену член партии Рахманов свидетельствовал в ГПУ: «Они называют себя не бандитами, а просто людьми, спасающими свои жизни от произвола местных властей, доведших их до необходимости взяться за оружие. Крестьяне жалуются на свою тяжелую жизнь и безвыходное положение.
С одной стороны, они обязаны снабжать хлебом правительство, а с другой стороны — снабжают требующих хлеба бандитов». В общем, красные придут — грабят, белые (точнее, зеленые — ведь восстание шло под зеленым знаменем ислама) придут — опять грабят…
В начале декабря 1930 года Закавказское ГПУ докладывало о борьбе с повстанцами в Гянджском уезде Азербайджана, численность которых превышала тысячу человек: «Во главе банддвижения стал бывший член мусаватистского парламента, бывший мулла иттихадист (член исламской партии Азербайджана, с которой в начале 20-х успешно боролся Берия. — Б. С.) Гаджи Ахунд. Объединение бандгрупп под его руководством ставило задачей организацию массового выступления. С этой целью Гаджи Ахунд широко развернул а/с агитацию. Усиленно распространялись слухи «о скором
