Экипаж. Команда - Андрей Константинов

Нестеров кратко обрисовал Паше сложившуюся ситуацию, затем поинтересовался состоянием Полины. Козырев успокоил, мол, все нормально, жить будет, но о преследовании соперника, понятное дело, решил умолчать, тем более, что сейчас ему было даже немного стыдно за свое в высшей степени идиотское поведение.

– Ладно, Паш, давай тогда, ступай к Нечаеву. Он давно ждет. Отпишешь все, как было и, главное, не ссы – серьезных проблем у тебя быть не должно. С нами Бог и ГИБДД… А я уж тебя, извини, дожидаться не стану – устал, как скотина. Выдоили меня так, что еле ноги переставляю. Так что завтра вечерком пообщаемся, поговорим о делах наших скорбных.

– Вы уже наряд видели? Нам что, завтра в вечер?

– Ах, черт, забыл тебе сказать, – помрачнел Нестеров. – С завтрашнего дня ты временно откомандирован в гараж. Займешься там нашей колымагой, ну и вообще, малость по хозяйству там покрутишься.

– Почему?

– Потому что так положено. Пока официального заключения по аварии не будет, за руль тебя допускать нельзя. Это раз. А кроме того, других машин в отделе все равно нет.

– И надолго меня это… ссылают?

– Да ладно, блин, ссылают его… Отдохнешь там, в гараже, балду попинаешь. Знаешь такую зэковскую поговорку – «час кантовки – год здоровья»?… Я думаю, за неделю все утрясется. В гараже как раз Галактионов из отпуска вышел – он у нас по кузовным работам главный спец, так что с его помощью дело быстрее пойдет.

– А вы с кем все это время кататься будете?

– Да с Клязьминым, будь он не ладен, с «тихоходом» нашим… Чую, лихая будет у нас команда – бригада-ух: залетчики едут и залетчиком погоняют!.. Наверняка Фадеева придумка.

Нестеров ругнулся. Дело в том, что неделю назад Вася Клязьмин, прозванный за свою манеру езды и слабую ориентировку на местности «Небесным тихоходом», профукал сменный номер. Его смена весь день таскала объекта в движении, что для Васи было сущей пыткой, и в какой-то момент притормозила поменять контейнера. В спешке Клязьмин, видимо, плохо навесил новый задний номер, и где-то по дороге тот отвалился. Так остаток дня они и промотались за объектом, пока, наконец, не попался особо бдительный гаишник. Тормознул он недовольного Васю и говорит: мол, все понимаю, ребята, люди вы лихие, государевы, опять же дела у вас, вижу, спешные, однако негоже это по городу с разными номерами разъезжать, потому как неправильно это. Клязьмина в срочном порядке отрядили в обратном направлении – подотчетный секретный контейнер искать, да разве его найдешь. Наверняка, кто-то подобрал и на память себе оставил. Васе, понятное дело, строгий выговор, остальной смене – обыкновенный, для порядка и профилактики… Такой вот достался экипажу подарочек.

Словом, было с чего Нестерову закручиниться, посему поехал он домой, накатил одну рюмашку с горя, вторую с радости (за то, что живы остались), а третью и четвертую… уже и не помнил за что. А когда проснулся, то, собираясь с больной головой на службу, лишний раз убедился в том, что утро, оно не всегда мудренее бывает.

Следующим вечером вся боевая четвертка собралась в кафешке на Литейном. Немного запоздал Козырев, которому пришлось добираться до места из гаража. Паша привез последние новости о состоянии здоровья «девятки» – «кузовщик» Галактионов обещал поставить рабочую лошадку, инвентарный номер 735 на ноги дней через пять. «Скорее бы», – вздохнул Лямин, которому очень не понравилось сегодня работать вместе с Клязьминым. Василий был человеком небольшого ума, начисто лишенным чувства юмора, а главное, обладающим дико повышенной потливостью, отчего по августовской жаре находиться вместе с ним в одном салоне было настоящей пыткой для окружающих. Клязьмин распространял вокруг себя жуткое амбре, при этом дезодарантами-антиперспирантами не пользовался принципиально.

Полина по большей части молчала и в эмоциональном обсуждении двух прошедших дней участия не принимала. Она все еще пребывала под тягостным впечатлением вчерашнего объяснения с Камышом и со страхом ждала, что еще немного – и разговор ребят перекинется на Евгения. Так оно и случилось. Первым тему завел бригадир:

– Ша, народ, вернемся к нашим баранам. Значит, так: серебристого «Ниссана» мне пробили. Машина зарегистрирована на некоего Купина Руслана Владимировича, 1979 года рождения. По нарушениям проходит он же. Судя по возрасту и снимкам, на интересующего нас «неизвестного в джинсовой куртке» он не тянет и, скорее всего, является тем самым знакомым, который привез нашего клиента к мосту.

– Но ведь мы все равно можем попробовать выйти на него через этого самого Купина? – спросил Козырев.

– Можем, и если ничего другого не останется, то попробуем. Однако далеко не факт, что они являются близкими связями… Шапочное знакомство, случайно подбросил до места – мало ли что бывает? Пока вся надежда на снимок. Кстати, Лямка, ты молодец, мужик получился вполне опознаваемым. Завтра я подвезу эту фотку Лехе Серпухову в УУР, может, у них там по картотекам что-то похожее и обнаружится. Раз он на разборку примчался, значит какое-то касательство ко всей этой мелкоуголовной братии имеет.

– Можно посмотреть? – попросил Козырев, взял из рук бригадира снимок и обалдело уставился на него.

На фотке, прислонившись к решетке моста, стоял и курил тот самый мужик, которого вчера Павел проследил от дома Полины до подъезда в Графском переулке. Это был он! Дабы развеять последние сомнения, Козырев протянул снимок Ольховской и впился в нее взглядом, ожидая последующей реакции. Полина внутренне была готова увидеть Камыша. Она молча взяла снимок, посмотрела на столь знакомые ей черты и силуэт и вернула фотографию бригадиру. Держалась Ольховская при этом великолепно. Лишь побледневшее лицо, да слегка дрожащие пальцы выдали ее, окончательно убедив Пашу – да, человек, который знает Ташкента, вчера был в гостях у Полины. И это была если не катастрофа, то уж точно нечто близкое к ней. Между тем Нестеров убрал снимок и, обращаясь к Ольховской, спросил:

– Полин, сколько у нас еще осталось не сделанных адресов?

– Четыре: Староневский, Подвойского, Энгельса и, кажется, Костромская.

– Надо бы нам их поскорее добить, чтоб хотя бы эту тему считать закрытой. Как у тебя сегодня со временем? Нет желания в адресок-другой прошвырнуться?

– Конечно, Александр Сергеевич, – поспешно сказала Полина. – Я и сама хотела вам предложить.

– Я не смогу сегодня, – подал голос Паша. – У меня сегодня… мне сейчас… – он замялся, не зная, что придумать. – В общем, мне обязательно к матери заскочить надо. Я обещал.

По сбивчивому тону Козырева бригадир догадался, что его «грузчик» явно крутит вола, однако акцентировать внимание на этом не стал. В конце концов, мало ли какие у человека могут возникнуть личные дела? Может, свидание с барышней назначено?

– Ладно, тогда ступай себе с богом. А мы с Полиной до Староневского и пешочком прогуляемся, тем более, что погода нынче шепчет… Иван, ты как? С нами?

– Ванька, может, ты лучше со мной прокатишься, а? – не дал ответить Лямину Паша. – Мне там надо у матери диван передвинуть, одному никак.

Добродушному Лямину не оставалось ничего, кроме как согласиться, хотя тащиться на ночь глядя черт знает куда, конечно же, не хотелось. За сим и расстались. Бригадир с Полиной отправились в сторону Восстания, а молодые «грузчики» побрели к метро.

– Чего за диван-то? – спросил Иван. – Не очень тяжелый? А то мне недавно аппендицит вырезали, тяжелые вещи поднимать пока нельзя.

– Да какой там на фиг диван! – отмахнулся Паша. – Это я нарочно придумал, чтобы тебя вытащить. Короче, слушай…

И он поведал Лямину о своем вчерашнем расследовательском открытии.

– А чего ж ты Нестерову ничего не сказал? – поразился Иван, выслушав рассказ Козырева. – А вдруг Полина у нас вообще…тово… засланная, от бандитов?

– Сам ты засланный!.. От планеты ШеЛеЗяКа…

– Это че за планета?

– Ну ты и серость, Лямка. Ладно – книжки не читаешь, так еще и мультфильмы, оказывается, не смотришь… А вообще, рано еще говорить Нестерову. Надо сначала самим разобраться.

– Так чего тут разбираться – взять и спросить у нее в лоб при бригадире: а кто это у тебя был вчера с двенадцати до часу?

– Угу, а она скажет: никого не было, вы че – офонарели? И что дальше?

– Ну, не знаю… Нестеров-то тебе должен поверить.

– Чтобы Нестеров мне поверил, мы с тобой сначала должны установить этого мужика. Смотри: номер тачки у меня есть, примерный адрес тоже (квартиру только поточнее установить надо). По ГАИ, по ЦАБ пробьем, вычислим его, а потом уж и спросим. И если она в этом случае соврет, скажет про кого-нибудь другого, тут мы все факты и выложим, ясно?

– Ясно. Слушай, Паш, а ты сам-то как думаешь? Откуда Полина этого мужика знать может?