История Крестовых походов - Екатерина Моноусова

Каковы могли быть верования этого своеобразного ума? Его противники утверждали, что он вовсе не христианин. В одном послании ко всему духовенству и всем правоверным папа Григорий IX писал: „Этот «царь пагубы», как мы можем доказать, открыто заявляет, что мир был обольщен тремя обманщиками: Иисусом Христом, Моисеем и Магометом, и двое из них умерли в почете, третий — на кресте. Мало того, он утверждает, что только дураки могут верить, будто девственница могла родить от Бога, творца вселенной, он говорит, наконец, что человек должен верить только тому, что может быть доказано силой вещей или здравым смыслом“. Один из папских агентов, Альбрехт Чех, упрекает Фридриха в том, будто он верит, что душа погибает вместе с телом.

Ничто не доказывает, чтобы император заходил так далеко в своем скептицизме и неверии. Напротив, он часто заявлял о своем благочестии и, чтобы подтвердить эти уверения, жестоко преследовал еретиков, как в Италии, так и в Германии. Он издал несколько эдиктов против них; особенно суров был эдикт, изданный им в Равенне в 1232 г. Но, несмотря на все эти признаки религиозного усердия, многие места его переписки свидетельствуют о глубоком неверии. Думал ли он, как не раз утверждали, об основании независимой церкви под своим главенством? Весьма возможно. В 1227 году он указывает на то, что „основами первоначальной церкви были бедность и простота“. Он порицает духовенство за его роскошную жизнь и богатства и во время борьбы с папством берет на себя роль руководителя реформой церкви: „Помогите нам, — пишет он, — против этих гордых прелатов, чтобы мы могли укрепить нашу мать, св. церковь, дав ей более достойных руководителей, и чтобы мы могли, как требует наш долг, преобразовать ее на благо ей и во славу Божию“. Он завидует тем странам, где государи являются и духовными главами или где они имеют неограниченную власть над священнослужителями: „Счастлива Азия, — пишет он греческому императору Ватацису, — счастливы самодержцы Востока, которым нечего бояться ни оружия своих подданных, ни козней своих первосвященников“. Задумал ли он, под влиянием любимой им арабской культуры, сделаться в христианском мире повелителем верующих?..»

Однако же, несмотря на все свое восхищение просветителями Востока, Фридрих II принял крест для участия в Пятом крестовом походе. В него император Священной Римской империи, как известно, по стечению обстоятельств так и не отправился, а поход завершился неудачей. Сразу после его окончания король Иерусалимского королевства Иоанн де Бриенн отправился в Рим в поисках поддержки Запада. Папа Гонорий III предложил ему неожиданный выход — выдать его дочь Изабеллу за императора Фридриха II. Таким образом будет гарантирована помощь империи Святой земле. Иоанн оценил выгоды такого брака и согласился. Не было возражений против плана папы римского и у потенциального жениха. Напротив, он увидел в нем возможность претворить, наконец, в жизнь намерение своего отца, Генриха VI — присоединить христианский Восток к Римской империи.

А папа, не теряя времени, решил объявить подготовку к новому крестовому походу. Однако назначенный для этой цели собор в Вероне в 1222 году так и не собрался. Состоялся он только спустя год в Ферентино. Выступление же сочли возможным начать не ранее июня 1225-го. Фридриха, впрочем, в тот момент больше интересовала свадьба, так как этот же собор постановил, что будущие завоеванные земли войдут в состав Иерусалимского королевства. Тут уж, как говорится, личные интересы вплотную переплелись и с государственными, и с церковными. Император и папа повели широкомасштабную пропаганду похода. Но, когда подошел намеченный срок, согласившихся принять в нем участие оказалось слишком мало. К тому же у Фридриха возникли очередные затруднения в Сицилии, королем которой он являлся с двухлетнего возраста.

Император запросил у папы отсрочки в отправке ополчения. Он поклялся, что уж к осени 1227 года поход состоится точно. Фридрих дал папе слово в течение двух лет содержать за свой счет более тысячи воинов и подготовить 150 кораблей для перевозки крестоносцев в Святую землю. Кроме того, он обещал выделить на войну с неверными 100 тысяч унций золота. Они предназначались нынешнему иерусалимскому королю, патриарху Александрии и магистру Тевтонского ордена для покрытия расходов на подготовку похода. Если какое-либо из этих условий не будет выполнено, то императора ждали крупные неприятности по линии церкви, вплоть до отлучения. Фридрих вынужден был принять столь жесткий ультиматум, радуясь уже тому, что получил двухлетнюю передышку для разрешения собственных проблем.

Впрочем, особой торопливости в те времена не наблюдалось, и подготовка к новой кампании шла своим чередом. Александрийский патриарх предложил маршрут через Египет, причем отметил, что его правители готовы оказать поддержку крестоносцам, чтобы решить свои проблемы в междоусобной борьбе с родственными соседями. Поступили известия из Грузии. Царица Россудан и ее коннетабль Иоанн направили в Рим епископа Ани Давида. Тот принес извинения за то, что их страна не помогла крестоносцам в Пятом походе, и дал заверения, что теперь, как только император выступит на Восток, грузинские рыцари, которые приняли крест, тоже отправятся за ним. В этом же 1224 году верный Фридриху великий магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца доложил о складывающейся ситуации в Сирии. Ему император поручил агитацию за крестовый поход в родной Германии, а сам приступил к постройке транспортных судов на верфях Сицилии и Италии…

Но первым делом Фридрих решил все-таки закончить свое бракосочетание с Изабеллой де Бриенн. Оно было полностью согласовано сторонами. Предстояла очень сложная и торжественная церемония. Император снарядил и отправил за невестой 20 галер, на которых следовали для ее сопровождения многочисленные рыцари и слуги. Они везли также богатые подарки родственникам. Сначала юную Изабеллу доставили в Тир, богатый финикийский город на острове, где был погребён знаменитый дед императора Фридрих Барбаросса. Там состоялась процедура юридического оформления ее замужества. Затем в городском кафедральном соборе ее короновал архиепископ Тира Симон. 8 июля 1225 года 16-летняя королева в сопровождении этого же архиепископа и бальи Бальана, правителя Сидона, вновь взошла на галеры. Спустя четыре месяца в итальянском портовом городе Бриндизи она торжественно обвенчалась с Фридрихом…

Сколь церемонно в те времена проходили встречи и мероприятия, столь бесцеремонны были отношения и поступки. Первое, что сделал Фридрих, заполучив молодую жену, тут же заявил своему тестю, что тот теперь лишь регент Иерусалима, а королевой является его дочь. На самом деле по праву все было законно, ибо мать Изабеллы — Мария де Монферрат, наследственная королева Иерусалима, скончалась в 1212 году, и дочь еще в возрасте одного года формально стала монархом. Правда, ее отцу Иоанну, королю-консорту, то есть, попросту говоря, мужу королевы, ранее было обещано, что, пока он жив, за ним сохранится монаршая власть. Однако сейчас он вынужден был признать верховенство императора, который фактически вознамерился воспользоваться своими возникшими правами короля иерусалимского. Впоследствии они рассорились окончательно, и Иоанну даже пришлось скрываться в Риме…

Тем временем католическую церковь возглавил новый папа Григорий IX. Ему тоже не понравились действия Фридриха, которого он обозвал пиратом, желающим «похитить королевство в Святой земле». Однако понтифик сразу включился в организацию крестового похода и всячески старался ускорить выступление императора. Фридрих же вынужден был тратить немало усилий на то, чтобы упрочить императорскую власть в Италии. Серьезные препоны ему здесь создавались не только папой, жаждущим со своей стороны того же (сюзеренные права главы церкви находились под угрозой, так как император старался укрепить монархию на юге страны). В северных же городах стали распространяться республиканские настроения. Разногласия между светским и церковным властителями возникали также по вопросам назначения на вакантные епископские должности. Каждый хотел видеть на кафедрах своего человека. При Гонории III все же удавалось находить компромиссы, и в отношениях церкви и государства поддерживался взаимоприемлемый баланс.

После избрания Григория IX эти отношения практически разорвались.

Однако же папа осознавал важность для христианского мира крестовых походов на Восток. Поэтому он старался, чтобы у Фридриха не возникало лишних трудностей, на которые он мог бы ссылаться, чтобы оттягивать личное участие в военной экспедиции к Святой земле. Например, он помог ему улучшить отношения с так называемой «ломбардской лигой», с которой воевал еще незабвенный Барбаросса. Как мы помним, города Ломбардии объединились в союз как раз для борьбы с императорами Священной Римской империи, которые стремились установить над ними свое господство. В этом, кстати, горожане скорее выступали на стороне пап. Наращивание международной торговли с середины XI века позволило итальянским городам усиливаться и процветать, становясь крупными деловыми центрами. В связи с этим у них появились и политические амбиции, стремление к самостоятельности. Ломбардская лига практически добилась полного самоуправления, которое было юридически закреплено в Констанцском мирном договоре 1183 года. Соответственно, ослабление императорской власти способствовало усилению папской. Однако позиции папства сильно подорвались, когда император Генрих IV (1190–1197) одержал победу над сицилийской феодальной знатью, на стороне которой выступал папа. Таким образом, его светское влияние ограничилось только Римским герцогством.