Эра Стрельца - Наталья Андреева

– Вы знаете, что его убили?

– Когда, тоже вчера?

– Вы смотрите телевизор?

– Нет, не смотрю. Для меня там нет ничего интересного.

– У вас есть машина?

– Да, есть. Старый «жигуль», «копейка», стоит около дома. А что?

– На ходу?

– Бывает. То есть иногда бывает на ходу.

– Когда вы в последний раз пользовались машиной?

– Когда отвозил заказ на Павелецкую.

– У вас есть оружие?

– Какое оружие?

– Вы хорошо стреляете?

– Да вы меня уже спрашивали! Вы можете себе представить, что такое минус девять? Очками такое зрение до единицы не скорректируешь. Ко всему прочему у меня астигматизм. На оба глаза. Можете посмотреть мою медицинскую карту.

– Как же вы водите машину?

– Как все. Я купил права. Это преступление? Можете пересажать половину всех автомобилистов.

– Ими ГАИ пускай занимается. Значит, за компьютером вы целыми днями сидеть можете, машину водить тоже можете, а стрелять – нет. Не логично.

– Как раз логично. Работать я могу, а стрелять мне незачем.

– Значит, вы не имеете отношения к смерти Лилии Мильто?

– Нет. Не имею. Я даже не знал, что ее убили. Вы мне сказали. Да и зачем мне ее убивать?

– Я могу вам сказать, зачем…

В этот момент в кабинет вошел Матвеев. Увидев начальство, Алексей приподнялся.

– Сиди, – остановил его майор. И Беликову:

– Вы курите?

– Да. Курю.

– Покурите. В коридоре. Отдохните. Дежурный за вами присмотрит.

– Да я и не собираюсь бежать!

Когда Беликов вышел, майор строго посмотрел на Леонидова:

– Ну что, Леша? Как успехи?

– Пока никак. У него такое зрение, что… Минус девять!

– Есть такая штука, называется контактные линзы, – задумчиво сказал майор. – У меня дочка тоже подслеповата, а очков стеснялась. Сейчас надела линзы, никто и не замечает, что у нее плохое зрение. Линзы, кстати, дают полную коррекцию. Даже при минус девяти. Может, у Беликова есть комплект контактных линз, только он их постоянно не носит, а надевает в крайних случаях?

– Маскируется, значит. Что ж, проверим. Алиби у него нет: все время сидит дома, с соседями не общается. Лилия могла его подвигнуть на убийство Серебрякова. Та еще штучка!

– Что ж, дожимай его. Из прокуратуры уже звонили. Надо склонить к чистосердечному признанию.

– А если он не убивал?

– Если бы да кабы! Нужен результат, Алексей. Так что работай.

Матвеев вдруг хлопнул себя по карману:

– Сигареты забыл! Досада! Кстати, Леша, почему ты не куришь?

– Потому что не пью.

– А почему не пьешь?

– Потому что не курю, товарищ майор!

– Хватит Ваньку-то валять. Со здоровьем нелады?

– Так точно, товарищ майор!

– Так ты того… лечись. Такие кадры нам нужны.

– Есть!

– И давай мне результат, Леонидов.

– Есть!

Матвеев вышел из кабинета. Алексей тут же крикнул:

– Беликов, заходите!

Валентин неловко, боком протиснулся в дверь.

– Садитесь, Валентин Дмитриевич, – Леонидов задумчиво повертел в руках карандаш: надо все начинать сначала. – Скажите, как вы познакомились с Лилией Мильто? Где, при каких обстоятельствах? Когда это случилось?

– В середине августа. Точную дату назвать не могу. В офисе на Павелецкой, где я сейчас работаю. То есть работаю дома, но на них. Они дали объявление в газете, я его нашел, позвонил, приехал на собеседование.

– И сразу увидели Лилю?

– Ну да. Сразу. Они, видимо, сотрудников набирали, директор с кем-то беседовал, поэтому секретарша попросила меня подождать в приемной. Смотрю, на диване девушка сидит, симпатичная такая, рыженькая. Я присел рядом. На диван.

– И заговорили с ней?

– Нет.

– Почему?

– Знаете, я стесняюсь женщин, тем более таких симпатичных, – откровенно сказал Валентин. – Кто знает, чего от них ждать? Запросто может послать подальше, они же думают, что все мужики к ним клеятся.

– Значит, до знакомства с Лилей у вас не было девушки?

– Почему? Была. Знаете, у меня ведь своя квартира. Бабушка умерла года два назад и родители решили меня отделить. Мама хотела, чтобы я женился, пыталась познакомить с дочками своих приятельниц. Ну я сопротивлялся, сопротивлялся, а потом одна попалась ничего. Мы расписываться не стали, решили так пожить. Посмотреть, что получится. – Беликов глубоко вздохнул.

– Ну и что получилось?

– Она сбежала через месяц. Заявила, что со мной со скуки можно умереть, что я помешанный, и ушла. Не понимаю, что этим женщинам надо? Я все время молчу, сижу за компьютером, никому не мешаю.

– Ладно, оставим в стороне подробности вашей личной жизни в период, который меня мало интересует. Значит, Лиля с вами сама заговорила?

– Конечно! Стал бы я навязываться! Она спросила, нет ли у меня зажигалки, потом подошла к секретарше, выяснила, что директор не скоро освободится. Вернулась ко мне и говорит: «Пойдем, перекурим это дело, все равно еще час в приемной мариноваться». Я пошел с ней покурить. Она сразу начала мне рассказывать о своих проблемах. Как ее уволили, какая стерва ее мать, как надоело возвращаться домой и выслушивать бесконечные упреки.

– И вы предложили пожить у вас?

– Нет, что вы! Я вообще молчал. Лиля сама и спрашивала, и отвечала. Потом поинтересовалась, где я живу, кем работаю. То есть работал, раз пришел на собеседование. И сама поначалу ко мне пожить не напрашивалась, надеялась, наверное, что ее на работу возьмут. Вакансии-то у них были. Потом мы снова в приемной посидели, пока директор не освободился. Меня первого пригласили. Директор оказался ничего мужик, мы быстро договорились. Остальные-то много просили за такую работу. Я принял заказ, оставил свои координаты, договорился о сроках. Когда вышел, Лиля попросила меня подождать на улице, мол, все равно по пути. Мне спешить было некуда, я и подождал. Лили не было довольно долго. Не знаю, что она там делала, но я уже собрался уходить, как Лиля вышла расстроенная. Ей сразу отказали, даже телефон не стали записывать.

– Откуда вы знаете?

– Она сама сказала, что здесь номер пустой. Лиля же себе искала не только работу, но и покровителя на определенных условиях. Шеф сразу ее раскусил и выгнал. Машина у меня была не на ходу, мы поехали на метро. Лиля сказала, что хочет есть. Напрашивалась, конечно. Я предложил «Макдоналдс», она поморщилась, конечно, но согласилась. Поехали мы на «Тушинскую», мне оттуда до дома легко добираться. Электричкой или автобусом. Народу было мало: будни. Посидели мы с ней, поболтали. Тут Лилька и попросилась ко мне пожить. Она не страдала никакими комплексами. Начала себя расхваливать, какая она хозяйственная, как хорошо готовить умеет, и в постели опытная. Я, конечно, растерялся. Чтоб девушка так навязывалась первому встречному – это для меня непривычно. Но Лиля сказала, что, если мы друг другу не понравимся, она не задержится, соберет вещи и уйдет. Я согласился: что теряю? Мне надоело самому возиться с домашним хозяйством, а женщина есть женщина. Мы поехали на Фрунзенскую за вещичками. Я посидел во дворе, подождал, пока она выйдет. Лилька быстро обернулась, вышла с двумя небольшими сумками. Ну и поехали мы в Истру. – Валентин вдруг замолчал. – Я еще подумал, что пропал день. Пока туда, пока обратно…

– Дальше что было?

– Да ничего особенного. Купили мы бутылку вина, два блока сигарет, сыра-колбасы. Приехали, поужинали, легли. Что рассказывать-то? Я сразу понял, чем моя звезда себе на жизнь зарабатывает. Строила, правда, из себя принцессу, цену набивала. Я даже презерватив надел на всякий случай. Мало ли где она болталась? И с кем.

– Лиля нравилась вам, Валентин?

– Да как сказать. Ноги у нее, конечно, были потрясные, а все остальное так себе. Она много курила. Я сам, конечно, курю, но не так. Чтоб одну за одной и без всякого перерыва, это уж слишком! Тем более для женщины.

– О чем вы разговаривали?

– Да ни о чем. Она мало что понимала в компьютерах. У нее была невыносимая привычка без конца переключаться с одного на другое. Меня это раздражало. Вообще в ней было много неприятного. Знаете, эдакий человек-монолог, абсолютно не нуждающийся в собеседнике. Все о какой-то ерунде, с идиотскими подробностями, от которых меня тошнило. Это поначалу, а потом я понял, что слушатель Лиле не нужен вовсе, и стал включать компьютер, пока она говорила. И работать.

– Суть ее рассказов не помните?

– Какую суть? Сути не было.

– Но фамилию Серебряков вы все-таки уловили?

– Да, кажется.

– Лиля рассказывала, как Серебряков ее бросил?

– А он это сделал?

– Пожалуйста, вспомните, Валентин. Александра Серебрякова убили. Если это сделали не вы, то человек, о котором Лиля не могла не упомянуть.

– Никого я не убивал! Зачем мне делать такую глупость? У меня все есть: компьютер, квартира, машина. Я сплю спокойно, никому не приношу вреда и не осложняю себе жизнь. Ну не повезло, связался с девушкой, которую кто-то за что-то убил. Только это было без моего участия, поверьте.