Приговор воров - Михаил Серегин

– А хрен с ним, – махнул рукой Филин. – Азиат и есть азиат. Кто из киллеров тебе бы отрезанную руку прислал? Он же вообще отмороженный. Но работает классно. Я, честно говоря, сомневался, что даже такой зверь, как Рустам, сможет достать Щукина. Но вот видишь…

– Да, – усмехнулся Петя, – доказательство смерти Щукина убедительное. В натуре, убедительное.

И пнул ногой мертвую руку.

В ту же секунду в его кармане запищал сотовый телефон.

– Алло? – проговорил Петя, поднося телефон к уху. – Да? Кто?

И тут же подобрался, выпрямился и вытянул левую руку по швам – правой он прижимал к уху сотовый телефон.

«Кто?» – глазами спросил у него Филин.

Петя только отмахнулся – не мешай, мол.

– Да, – сказал Петя в трубку, – получили. Очень довольны. Молодец. Хорошо сработал. И очень быстро. Нам говорили, что ты начнешь работать позже. Ну, если так получилось, то что ж… Обратно ведь не вернешь.

Петя засмеялся. Глядя на него, похихикал и Филин.

– Понятно, – говорил Петя в трубку. – Понятно, понятно… Когда? М-м… Трудно будет так быстро собрать наличку, но мы постараемся. Ради такого случая – постараемся. Куда? Понятно. Мусорный бак справа. Ага. И там оставить. Да что ты! – воскликнул он голосом, в котором вдруг стали читаться нотки незаслуженной обиды. – Никакой слежки и никаких «хвостов»! Обижаешь! Я что – понятий не знаю. Значит, договорились. Через час. Ага… Ага… Пока. И это, благодарим.

Петя отключил телефон.

– Ну что? – спросил Филин, который уже догадался, кто звонил.

– Рустам, – отдуваясь, пояснил Петя.

– Это я понял. Что он хотел?

– Бабки, конечно, – усмехнулся Петя и сунул телефон обратно в карман. – Наличкой и через час.

– Через час? – округлил глаза Филин. – Где же мы…

– Не гугни! – строго оборвал его Петя Злой. – Он нормально сработал и очень быстро, значит, нам надо так же сработать – то есть найти деньги и отвезти в назначенное место. Рустам сам их заберет.

– Хм… – проговорил Филин и неопределенно мотнул головой.

– А теперь быстро – наличку собирать! – скомандовал Петя. – И эту мясную вырезку надо собакам отнести. А потом гулять – как бабки отвезем.

– Гулять? – переспросил Филин, улыбаясь. – Где?

– В «Российском», конечно, как где, – ответил Петя. – Петровича с собой возьмем и его парней – они в курсах насчет Щукина.

– Как это – в курсах? – нахмурился Филин. – С какой стати? Никто, кроме нас, не должен знать о наших планах.

– Да ладно тебе! – Петя хлопнул Филина по плечу. – Я Петровича хотел на всякий случай подготовить. Не был уверен – как и ты, кстати, – что Рустам сработает. Щукина ты сам знаешь, он же скользкий, как змея, – его так просто не ухватишь. А запасной вариант нужно всегда оставлять. Тем более Петрович мне доверяет и предан мне. Я его все-таки из грязи вытащил. Наши братки привыкли Седого слушаться, а для Петровича – я босс. Единственный и неповторимый. Понимаешь?

– Ладно, – махнул рукой Филин, – бери своего Петровича. Хоть он и мудак полный. Опять провалил операцию со Студентом. Упустил его, когда он в руках у него был. Студент, мало того что сам ускользнул, еще и двоих братков положил.

– Херня, – сказал Петя, однако, нахмурившись. – Студент тоже парень не простой. Его не так-то просто поймать. Но ничего. Теперь, когда Щукина больше нет и нам с тобой ничего не угрожает, мы все силы кинем на то, чтобы изловить этого очкарика. А куда он денется? Из города ему хода нет. Знаешь, – Петя понизил голос, – есть мнение, что за Студентом легавые охотятся. ФСБ. Понял?

– Я тоже слышал, – кивнул Филин.

– Ладно, – подвел итог разговору Петя, – пойдем наличку собирать. Знаешь, куда надо отвезти? На окраине есть пляж заброшенный, его который год ремонтируют, все никак отремонтировать не могут. Там охрана есть, а строителей нет. Директора фирмы, которая ремонтом занимается, недавно посадили, вот ремонт и застопорился. А охрану налоговики поставили, чтобы стройматериалы не растащили. Чтоб самим потом растащить.

– Так зачем же там «стрелку» забивать, если охраняемая территория? – не понял Филин.

– Да какая там охрана! – ухмыльнулся Петя. – Два пьяных дяди Васи с берданками. Только и знают, что отдыхающих гонять. А стройматериалы оттуда чуть ли не на грузовиках вывозят, только по другой дороге, она длинная обходная – через скалы. Отдыхающие по ней не ходят – кому охота двадцать километров тащиться по жаре только для того, чтобы искупаться? А на машине проехать – запросто.

– А, – сказал Филин, – понял. Только можно было место и лучше найти.

– Можно было, – согласился и Петя, – но Рустам же не местный. Откуда он город знает.

– И правда, – сказал Филин.

– Можно было место и получше найти, – проговорил Григорий. – Там же все-таки сторожа. Да и мало ли кто по заброшенной стройке шляется. Стройматериалы опять же воруют оттуда, наверное.

«Воруют, – подумал Щукин, – но это место – пожалуй, единственное, пригодное для того дела, какое я задумал. На этой стройке работал муж моей хозяйки – той самой, у которой я дом снимаю. Этот Гена по кличке Крокодил – алкаш, каких мало – пару раз заходил ко мне пьяный в зюзю и, напрашиваясь на угощение, рассказывал о стройке. Правильно, что я его тогда не выставил, – теперь я знаю об этой стройке достаточно, чтобы назначить там место, где можно оставить бабки. Не думал, что мне пригодятся пьяные базары Крокодила».

– Неважно, – отмахнулся Щукин. – Денег у меня больше нет, а жить на что-то надо. Да и на дальнейшие поиски Студента деньги нужны. А у меня там тайник есть – всю жизнь копил для лучшей жизни. Но теперь для меня главное – это Студента найти.

– И для меня, – нахмурился Григорий.

Он качнулся за столиком и потянулся снова за портвейном, но Щукин проворно отодвинул от него бутылку.

– Ты чего? – обиделся Григорий.

– Ты только что сказал, что наше дело для тебя – самое главное, – напомнил Щукин. – Ты же, кажется, хотел помочь Наташе.

Григорий опустил протянутую уже за портвейном руку. Вздохнул и снова посмотрел на бутылку. И отвел глаза.

– Ладно, – сказал он.

– Значит, так, – проговорил Щукин, который уже подсчитал оставшиеся у него деньги. – Берем машину напрокат и едем. За руль ты сядешь.

– Главное, – сказал Григорий, – чтобы мусора не остановили – прав-то у меня нет, да и винищем разит за километр. У меня вообще никаких документов нет, кроме справки об освобождении.

У Щукина были документы – разумеется, не настоящие, а липовые. На основании этих документов вполне можно было взять машину напрокат, но вот если и вправду гаишники остановят… Впрочем, здесь дело может ограничиться обыкновенной взяткой.

– Тогда вперед, – скомандовал Щукин. – Доедем до границы города… чуть подальше. Там ты меня высадишь. А сам поедешь на стройку и возьмешь из тайника бабки.

– Я? – удивился Григорий. – А почему я, а не ты?

«А потому, – подумал Щукин, – что в Пете я отнюдь не уверен. Кто его знает, как он решит сыграть. Не думает ли он меня там кинуть? То есть Рустама. От этого придурка Пети с его дружком Филином всего можно ожидать. А этот Григорий, кажется, не способен на осмысленное предательство. В людях-то я разбираюсь. И потом – лучше лишиться денег, чем головы».

– Не понял, – не слыша ответа на свой вопрос, продолжал Григорий. – Почему я?

– Почему ты? – переспросил Щукин. – Да потому, что нельзя мне туда соваться. Меня сторожа там как-то вычислили. Думали, я стройматериалы пришел коммуниздить. А на твою рожу они и не глянут. Вот почему.

Григорий пожал плечами, но объяснение это счел исчерпывающим.

Через час с небольшим Щукин и Григорий на машине – черной «девятке», только что взятой напрокат, – уже выехали из города. Щукин приказал Григорию остановить у ближайших кустов, где он – Николай – и вышел.

– Давай, – сказал он, хлопая Григория по плечу. – Жду тебя здесь.

– Понял, – кивнул Григорий.

«Обманет? – подумал Щукин, глядя вслед удаляющейся машине. – Или нет? Нет, наверное. Не должен. А если?.. Вот и посмотрим, чего стоит моя интуиция. Которая меня ни разу в жизни еще не обманывала».

Григорий вернулся и подобрал Щукина через полтора часа.

Когда черная «девятка» выкатила на дорогу, ведущую в город, уже смеркалось.

– Черт возьми, – проворчал Григорий, – устал как собака…

Щукин кивнул.

– Далеко от города отъехали, – сказал он. – Пока доберемся, и вовсе ночь будет. А в городе-то хорошо… – Николай показушно зажмурился и погладил пакеты, туго набитые деньгами, лежащие у него на коленях. – Гостиничный номер, девушки, текила, ужин при свечах…

– Не-ет, – устало протянул Григорий, – никакой текилы. На горшок и спать. А то – девушки…

– Что-то я тебя не узнаю, – усмехнулся Щукин, – известный Казанова и кутила… Как ты в баре с моей сестрой-то…