Мы — светлые эльфы - Владимир Журавлев

Объявился старшина гоблинов, Тайфун Невыносимый, по последней версии злоязыких эльфов, и надежда на откровения Высшей дамы ушла, помахав печально ручкой. Ничего, еще не вечер! В смысле, не последний вечер!

— Дергать пора! — высказал гоблин здравую мысль. — Слухи, что мы долину от гадости почистили, до самого Черного Властелина докатились, однозначно! И обратно катятся. Вместе с войском. А у нас эльфов, даже если с маркетками считать, негусто. Не выстоим!

Командир вздохнул и достал карту. Вот и отдохнули.

Из долины имелись три выхода: два плохих и один самоубийственный. Маин верно подметила: везде жили люди. Только в одну сторону — это через реку. Через бурную порожистую реку. Что значило оставлять на берегу все кибитки. А эльфы с ними уже так свыклись, что последнее время свои шатры даже не раскидывали. Зачем, собственно, если крыша всегда под рукой? И воровки там же: портки постирать, шурпы сварить… А в другую сторону — это через очень непростой перевал в соседнюю долину. Из которой, кстати, выхода уже не было. То есть — в ловушку. Ну а третий выход вел к морю. Откуда, по представлениям эльфов, на них должен был уже двигаться экспедиционно-карательный корпус местного Черного Властелина. А может, даже два корпуса…

Вернулся доблестный Элендар.

— Неясные предчувствия меня гложут! — признался утонченный эльф. — Таится что-то в сумерках…

— Дергать пора? — проницательно спросил старшина гоблинов.

Эльф смутился — скорее всего, так и хотел выразиться. Похоже, воспитание гоблинов было… обоюдонаправленным.

— И Кареглазка беспокоится, — добавил Элендар. — А она девочка чуткая и умеет предвидеть опасности.

Командир серьезно кивнул. Тролли, созданные, как ни крути, на эльфийском материале, в лучших своих представителях обладали несомненно эльфийскими способностями.

— Ты много времени проводишь с ней, — ровно сказал Вьехо.

— Девочка рано потеряла родителей и нуждается в тепле, — сдержанно пояснил Элендар. — Но причина постоянного общения не только в дружбе кроется. Я делаю для нее ткацкий стан, наподобие эльфийского, но несколько иной по размерам. У Кареглазки удивительно нежные пальцы, из-под ее рук будут выходить изумительные ткани.

Вьехо сильно сомневался, что именно в ткацком стане дело. Или даже в дружбе и привязанности. Уж очень проказливая рожица была у Маин. Но — как доказать? И надо ли? Так что пусть будут ткани. Троллийкам все равно требовалось занятие. А также ремесло, способное прокормить семьи с немалыми аппетитами. Почти волшебные ткани эльфов подходили для этого как нельзя лучше. Лишь бы у Элендара получилось. Но у него должно было получиться: своим упрямством и целеустремленностью доблестный эльф был славен далеко за Предвечными Престолами…

Внезапно из тьмы возник старший следопыт.

— Гоблины! — кратко сообщил он и замер, по-звериному чуткий и настороженный.

Командир недоуменно пожал плечами. Вроде гоблинам недавно вломили? Хотя, если надо, всегда можно добавить…

Это дальнее охранение не сплоховало. Послышался слабый шум, короткий вопль… потом со страшным скрипом на поляну выкатила телега, и с нее спрыгнул в сопровождении тролля великий гоблинский дипломат, торговец и никудышный боец Бородавка.

— Спасайся, кто может! — заорал он. — Гномы идут!

— Отродья ядерной зимы! — непонятно, но страшно выругался Вьехо и вскочил.

Ситуация, и так непростая, стала в один момент катастрофической. Гномы были много, много хуже гоблинов! Они умели воевать!

— Гномы по нашему следу дырку в мир продолбили! — торопливо доложил гоблин. — Наши из пещер все уходят! А что делать? Слышь, Светлый, мне в целом плевать на тебя — но давай-ка с нами, а? Вроде как заступался за нас — может, еще когда заступишься? Ну и мы бы тебя по военному времени умеренно пограбили, по совести…

Подбежавшие от костра эльфы возбужденно заговорили. Гномы! С подгорным племенем эльфов связывали долгие взаимоотношения. В течение тысячелетий выкристаллизовалась истина: страшные топоры гномов ничуть не хуже, но и не лучше волшебных эльфийских мечей да копий. После чего началось взаимопонимание, в ходе которого случалось и воевать — когда плечом друг к другу против Черного Властелина, но чаще мечами против топоров, потому что кушать хотелось всем, а славных долинок с вассальными деревеньками было не так уж много. В целом, несмотря на всякое, гномы отродьями Тьмы не считались, хотя происходили невесть от кого. Ведь бывали же и дружественные союзы! Идеальный вариант — когда эльфы со своей стороны хребта никого не трогают, а гномы со своей. И вместе лупят гоблинов, ютящихся в горах как раз промеж двух могучих государств.

И сейчас обозначился как раз такой вариант, только в миниатюре.

Сам Вьехо, проживший достаточное количество тысячелетий, чтоб заиметь на всё собственное мнение, гномов терпеть не мог. Во-первых, он знал, что гномы произошли не невесть от кого, а конкретно от кое-кого, и обзывал их отродьями ядерной зимы не за просто так. Во-вторых, ему неоднократно приходилось сражаться на стенах всяких черновластелинных твердынь, имевших неприятные высоту и прочность, и особенности гномьей кладки он изучил на практике, эти самые твердыни снося до основания. И несокрушимость стен каждый раз удостаивалась от него многих ласковых слов. Гномы, конечно, не были отродьями Тьмы. Ну, формально. Но за вознаграждение готовы были строить хоть черту! Еще и похвалялись, уроды продажные, фирменным качеством! Вообще, как можно считать доброй расу, чье корыстолюбие вошло в поговорки всех без исключения народов, а вспыльчивость и воинственность являлись видовой характеристикой?!

— По кибиткам — и траэрш-а-рута! — предложил старшина гоблинов напрашивающийся ход.

— Навстречь воинству Черного Властелина предлагаешь передвинуться неразумно? — возмутился доблестный Элендар. — Зрю, много в тебе гоблинского взыграло! А эльфы, когда подступали лихие века, всегда от бед водой отгораживались! Заморье эльфийское оттого доныне процветает! Уйдем за реку, так священные традиции диктуют! Наши кони, наши верные эльфийские черные скакуны… они преодолеют стремнину! И пусть подавятся враги нашими кибитками!

Воровки, беспокойно внимавшие спору, истошно взвыли. Среди эльфов разгорелись страсти. Маркетки, словно губка впитывающие самые дурные отрядные традиции, азартно бились об заклад с гоблинами на предмет выбора командира. Гоблины были готовы поставить кибитку на отход в сторону моря. Маркеткам кибитка нравилась нестерпимо, но ничего равноценного во владении сестер пока не было, так что они ставили на кон свою невинность — за то, что командир выберет путь через реку. Гоблины чувствовали, что их пытаются надуть, но не понимали, в чем именно, и осторожничали.