Продленка для снежной королевы - Элис Екс (Ана Ти)

Впервые за всё время знакомства с Верой, Тимур хотел взять её за этот безобразный свитер и тряхнуть пару раз, чтобы вся дурь вышла.

То, что она сделала, ни в какие ворота не лезло.

Родительский комитет приравнивался к маленькой секте, где богатые родители избалованных деток могли «решать судьбы». В основном члены совета были жёнами богатых меценатов. Тимур часто думал, что комитет собрали мужики, чтобы их жёны хоть чем-то занимались и мозг им не имели.

Комитет и Тимур были практически наравне. Только Тимур был один, а членов комитета – одиннадцать.

Вера его обыграла. Отправив заявление прямиком комитету, она лишила его голоса. Он не сможет исправить эту ситуацию.

Измеряя парой шагов маленькую кухню, он не знал, что делать. Вера стояла к нему лицом, опёршись о столешницу, и спокойно пила кофе из огромной кружки.

– Кофе будешь? – её спокойствие выбешивало, желание прижать Веру к этой старой столешнице и хорошо пройтись по её попке, не покидало мысли Тимура.

– Ты зачем это сделала? Ты должна была вначале подписать заявления у меня, – почти кричал Тимур.

– Должна, но решила сделать вот так.

– Вера, не играй со мной, – угроза в голосе вернула девушку в реальность. Она сильно расслабилась, забыла, с кем имеет дело.

Тимур одним шагом преодолел расстояние до Веры. Она старалась держаться стойко. Ровная спина и приподнятый подбородок создавали иллюзию уверенности. Но её глаза выдавали волнение. Зажав подбородок девушки своими сильными пальцами, Тимур заглянул в них, словно в открытую книгу.

Он опять прикасался к ней. Ещё в прошлый раз Вера осознала, что скрыть что-либо от этого мужчины невозможно. Попытка отвести взгляд была предотвращена моментально. Тимур без стеснения приблизился к её лицу неприлично близко. Продолжая прожигать девушку взглядом, он резко впился в её припухшие губы.

Вера не ожидала такого от Мартынова, от испуга руки машинально начали отпихивать мужчину. Схватив в охапку слабую Веру, Тимур не собирался отпускать. Навалившись на неё, он стал жёстко насиловать губы девушки. Вера всё ещё пыталась вырваться, но понимая, что это невозможно, начала тихо хныкать.

Он причинял ей боль, губы горели от его терзаний. Вера практически слышала хруст собственных косточек от мёртвого захвата Мартынова.

Она понимала причину его гнева. Однако, его реакция откровенно пугала девушку.

Она знала Тимура Ильдаровича – директора школы.

Тимура – мужчину, который делал с её телом неведомые ей вещи.

Но Тимура – агрессивного зверя – ей не доводилось видеть до сегодня.

Разорвав поцелуй, он не спешил разжимать железную хватку. Прикрыв глаза, он опустил подбородок на макушку девушки. Тело Веры тряслось, она громко дышала. Оба молчали: слова сейчас были лишними.

Тимур сорвался, высвободил своего зверя. Показал Вере настоящего себя: властного, агрессивного, местами жестокого. Её поступок, словно тупой нож, что вонзили в спину. Да, он облажался, но и Вера не дала ему ни единого шанса реабилитироваться.

Разорвав объятия, Тимур быстрым шагом покинул кухню.

Девушка стояла неподвижно ещё пару минут. Произошедшее не укладывалось в голове. Всё тело болело, бессилие нахлынуло мгновенно, у Веры подкосились колени. Она никак не ожидала такого от Мартынова.

На смену панике пришла злость. Обида разрасталась сорняком внутри Веры. Она не просила его приходить и тем более решать её проблемы. Металлический привкус обиды чувствовался на губах. В ранее голубых, словно небо в солнечный день, глазах теперь начинался ураган.

На всё ещё немного ватных ногах Вера направилась в комнату.

– Уходи, – остановившись в дверном проеме, она сложила руки на груди. Вид у девушки был уверенный. Она говорила предельно серьёзно.

– Как раз в процессе, – огрызнулся Мартынов. Надев свитер, он осмотрелся: забыть что-то здесь хотелось меньше всего. – Я женщин не обзываю, но ты, Вера, дура!

– Уж лучше быть дурой, чем такой тварью, как ты! – Вера не уступала. Сердце сжалось от обиды, девушка почувствовала себя использованной. Поматросил и бросил, как в народе говорят. – Видеть тебя не хочу!

– Ты и не увидишь! Ты же уволилась, забыла? – слова вылетали из уст Тимура быстрее, чем успевала думать голова.

Убедившись, что всё при нём, Тимур схватил куртку, натянул ботинки, не завязывая шнурки.

– Прощайте, Вера Ивановна, – бросил он через плечо.

Громко хлопнув дверью, он оставил Веру одну в тишине морозного декабрьского утра.