Принцесса Кики (СИ) - Сакрытина Мария

Ромион с трудом подавил смех. Браковедение? Серьёзно? Нет, именно такие книги, конечно, и можно читать с серьёзной миной – как будто решаешь уравнение по траснфигурации. Эх, а он-то думал…

Потом взгляд Ромиона упал на блокнот – Кики строчила там какую-то классификацию, Ромион не хотел даже знать, какую. А вот выше на странице действительно было уравнение по траснфигурации. И Ромион, уж насколько хорошо в своё время учился, не был уверен, что смог бы его решить. Тем более так элегантно. Зато он был уверен, что такого решения нет в учебниках и в никаких других знакомых ему книгах.

В принципе, ничего странного в этом не было: Ромион и раньше предполагал, что Кики притворяется. Теперь он видел это своими глазами – дурочкой она точно не была. Всякое, конечно, случается, но…

На имена у Ромиона действительно память была плохая: он вообще на слух ужасно запоминал. Зато зрительная память у короля не подкачала: он её тренировал и мог запомнить написанное быстро и надолго. А ещё Ромион запоминал почерки. Вдруг придётся подделывать? Или отправитель не подпишется?

Почерк Кики он узнал сразу же: так же было написано решение задачи ведьмой… Лиззи (?) на смотринах.

Ромион осторожно отступил в тень. Кики дёрнула плечом, подняла голову, осмотрелась – но взгляд её блуждал, а мысли явно были где-то далеко. Она снова уткнулась в книгу.

Ромион отошёл к секретному ходу, закрыл за собой портьеру и прислонился спиной к стене. Похожие почерки, конечно, бывают – но ой как редко… "То есть ты меня заколдовала, потом проездила на моём плече крысой, вышла замуж, а сейчас изображаешь из себя дурочку и читаешь книги "Как обольстить мужа", – растерянно думал Ромион. – Зачем?"

И как так получилось, что Дамиан не обнаружил в ней магии? Не понял, что она и есть эта… Лиззи? Ромион же поделился с ним своими подозрениями… Дамиан мог, теоретически, обмануть… Ха, нет! Дамиан не умеет обманывать.

– Принцесса в библиотеке, – сказал Ромион, выходя из тайного хода прямо перед носом у своих гвардейцев в коридоре главного здания. – Привезите её во дворец.

Сам король отправился домой сейчас же – предстоял долгий и серьёзный разговор с братом.

…– Это невозможно, – Дамиан был категоричен.

Виола ещё не вернулась, а сам Властелин недавно проснулся – Ромион оторвал его от какого-то жутко срочного заклинания, и Дамиан нервничал.

– Дами, я очень стараюсь думать, что ты не заодно с ней в этой истории…

– Конечно, я не заодно! – взорвался демонолог, и тени за его спиной ненормально сгустились. – Я бросаю всё и несусь в Астрал, стою на коленях перед Хозяйкой, чтобы только тебя спасти! А ты потом меня в чём-то подозреваешь? Как это на тебя похоже!

Ромион проглотил ответный упрёк и спрятал руки за спиной, чтобы не видно было дрожащие пальцы.

– Дами, я безмерно ценю твою помощь. Но разве ты не можешь ошибаться? Осмотри её ещё раз…

– Поверь мне, брат, – обращение Властелин выплюнул, как оскорбление. – Скорее ты ошибаешься насчёт похожего почерка, чем я. Она не ведьма. Она простушка. Я понимаю, что тебя это не устраивает: великолепный, рассудительный, о мой хитрый и ловкий брат попался в ловушку проклятья и был вынужден жениться на простолюдинке! Но тебе или придётся к ней привыкнуть, или отравить её, как наша мачеха отравила отца. Не думаю, что последнее тебе будет сложно, – Дамиан отвернулся.

Ромион попятился к двери.

– Прости, что отвлёк, – тихо сказал он.

Дамиан в последний момент обернулся.

– Роми…

Ромион не стал дослушивать. Он просто закрыл за собой дверь.

Что ж, это было ожидаемо: Дамиан самоуверен во всём, что касается его способностей в магии. И, честно говоря, между братьями никогда не было особой любви.

Но на сердце всё равно было тяжело, и когда на глаза попалась идущая по коридору к своим комнатам Виола, Ромион предпочёл её не заметить.

Увы, отвязаться от феи было куда сложнее.

– Роми? Что случилось? Ты прямо сам не свой.

– На себя посмотри, – огрызнулся Ромион, тут же об этом пожалев. Фея всё ещё была в плаще, платке и шарфе. – Извини.

Виола нахмурилась и посмотрела на дверь в свои комнаты.

– Дамиан что-то ляпнул? – Ромион промолчал, но Виола поняла это как согласие. – Ясно. Он с утра, как в воду опущенный. По-моему, с этой твоей кикиморой что-то не задалось, а он не знает, что и теперь мучается. Вот, даже я сбежала.

Ромион скривился.

– Мой брат слишком в себе уверен, чтобы сомневаться в своей же магии.

– О, ну конечно! – хохотнула Виола. – Не волнуйся, сейчас я ему объясню, как он не прав.

Ромион не успел ответить: дверь в комнаты принцессы открылась, и в коридор выбежал Дамиан.

– Роми, я не… Виола, с тобой всё в порядке?!

Фея повернулась к королю и скорчила рожицу.

– Видишь? Типично. – И, повернувшись к мужу, передразнила: – «С тобой всё в порядке?» Со мной всегда всё в порядке – в отличие от тебя! Что, моя прелес-с-сть, истерики устраиваем?

– Ви, не сейчас, – отгрызнулся Дамиан. – Я поставил тебе портал: ты отправляешься к отцу…

– Ах ты мне портал поставил? Ах ты уже всё решил?! – завелась принцесса. – А вот нетушки! Я клялась быть с тобой и в горе и в радости, и фиг ты от меня теперь отвяжешься!

– Я клялся тебя защищать!

– Защищать, а не отправлять в кладовку, как надоевшую игрушку, каждый раз, когда я тебе мешаю!..

Слушать дальше Ромион не стал – под шумок (а точнее шум, плавно перерастающий в гам – принцесса фей не желала себя сдерживать, и Дамиан от неё не отставал), король удалился. Здесь он помощь точно не найдёт.

Обращаться к придворному волшебнику Ромион ещё сотню раз подумает. Если не смог обнаружить магию в Кики Дамиан, то чем Виттор поможет? А советник в это время пытался закрыть дыры в королевском расписании и объяснялся сейчас с королями, которых Ромион пригласил на приём сегодня вечером. Приём переносили на час позже, и королей надо было развлечь.

Ромион прошёл к своим покоям, нашёл подбитую волчьим мехом накидку (после дождя похолодало), взял скрипку и отправился к лебединому озеру. Требовалось поскорее успокоиться – а решение потом само придёт. Так всегда и получалось.

Скрипка – то, что привязывало Ромиона к реальности. Покойная королева, одинокая и тоскующая женщина, даже ревновала к ней сына. Ромион играл ей, часто – но это было не то, не так… Как играть другим. Другие наслаждались, но не слышали… Не слышали то, что слышал Ромион. Они понимали магию, Ромион мог создавать для них нужное настроение, мог рассказать историю, мог… На самом деле, многое. Но того, что это составляло суть, тот стержень, на котором держался он сам – они не слышали и не понимали. Да им это и было не нужно. А королева понимала – и ей казалось, что музыка забирает у неё сына. Со скрипкой он хочет оставаться один, скрипка поёт ему колыбельные, скрипка его успокаивает. А мать уже и не так чтобы и нужна.

Это не было, конечно, правдой – но мать не была для Ромиона целым миром. А скрипка была. Он мог забыться с ней, мог в музыке рассказать всё, что пожелает и никто его не осудит. Мог открыться – и быть понятым. Леди Алисия, которую Ромион считал другом, как-то сказала, что скрипка – его единственная любовь и страсть. "Ты так играешь, будто она твоя любовница", – заметила она. Алисия всегда говорила прямо, что Ромион очень ценил.

И сейчас весь мир мог катиться в бездну – музыка его заменила. Ромион играл для себя – никто здесь, в его личном саду, далеко от дворца, его не услышал бы. Десятки, сотни раз он оставался здесь один – никто не мог прийти сюда без приказа, даже советник, даже по срочному поручению. Кому хотелось попасть под чары музыки?

Здесь Ромион чувствовал себя в безопасности. В одиночестве и в безопасности. Это было правильное одиночество – хотя можно ли назвать одиночеством, когда ты один на один с музыкой?

Единственной проблемой каждый раз было лишь одно – уйти из этого уютного мира грёз. "Когда-нибудь ты останешься там. Ты бросишь меня", – говорила покойная королева, и Ромион молчал. С музыкальными магами такое действительно случалось: музыка была гармонией и совершенством, с которой реальность спорить не могла. Но жизнь целиком она бы не заменила – и Ромион возвращался.