«Царство свободы» на крови. «Кончилось ваше время!» - Алексей Волков

— Построить роту на дороге! Уходим!

Но перед маршем оглядел солдат и не удержался от краткой инструкции.

— Движение осуществляем по дороге. На случай атаки кавалерии твердо запомните главное: им сильно будет мешать снег. Ваша же задача — стрелять залпами исключительно по команде. В случае опасного движения противника во что бы то ни стало держать строй. Запомните: от лошади не убежишь. Порубят всех со спины. Для кавалеристов это мечта. Зато пока мы вместе, никто нас не возьмет. Сильно не растягиваться. Команды слушать беспрекословно, — и хоть не полагалось, добавил: — С Богом!

Повозки были направлены в тыл еще ночью, и кроме пулеметной двуколки при роте ничего не было. Дорога утоптана, свободно можно идти по четыре в ряд, отчего строй получался довольно коротким, Сам Чижевский то рысил на своем коне впереди, то пропускал солдат, посматривал, что творится сзади. Догнать у поляков шансов не было, но на всякий случай…

Солдаты прониклись моментом, шли сосредоточенные, винтовки на ремне, посматривали по сторонам и действительно держались кучно.

Не задерживаясь, прошагали между полустанком и деревней в стороне. Связисты уже смотали провод, отключились от линии и погрузили нехитрое имущество рядом с пулеметом. С околицы на проходящих солдат смотрело несколько мужиков и баб. Что испытывали крестьяне при виде уходящих прочь защитников, думать никому не хотелось. Может, кто-то из одетых в шинели людей впервые стал понимать, зачем государству нужна армия. А может, каждый в строю думал лишь о себе и о том, удастся ли дойти до основных позиций?

Не удалось. В паре километров слева и спереди на холме возникла небольшая группа всадников. Застыли, видно, решая, что делать, а затем там же стали появляться новые и новые кавалеристы.

— Продолжать движение!

Собственно, что еще остается? С каждым шагом шансы на благополучный исход растут, и еще не факт, что кавалерия пойдет в атаку. Снег действительно глубокий, на таком особенно не разгонишься.

Шаг невольно ускорился. Подгонять никого не требовалось. Кое-кто уже заранее взял винтовки в руки. Пусть стрелять еще рано, даже если кавалерия ринется в атаку, времени на изготовку будет достаточно, но с оружием как-то спокойнее.

Чижевский в это время прикидывал варианты. Худший получался, если поляки зайдут еще вперед, сократят расстояние, спешатся и начнут огневой бой. Задержка может быть чревата подходом неприятеля с тыла, да еще плюс неизбежные потери, раненые, которых надо будет выносить… И худшее — если бы при кавалерии имелось хотя бы оно орудие. Или — пулемет. Но вроде не видно.

Противник тоже явно решал, что же теперь делать? Упустить отходящую роту вроде нельзя, атаковать — трудно, а долго не простоишь. Все-таки не так далеко до основной русской позиции. Вдруг от нее пошлют отряд навстречу своим? На глазок поляков было несколько побольше эскадрона, но явно не больше двух. Численность-то может быть различной. Хотя начало войны, особых потерь неприятель пока не понес.

— Спускаются! — пронеслось по рядам.

Поляки действительно пошли на сближение. Рысью, сохраняя силы лошадей.

— Продолжать движение! — повторил приказ Чижевский.

Время тянулось. Теперь уже все солдаты скинули винтовки. Нервы натянулись, каждый про себя решал, удастся проскочить или все-таки будет бой?

Судьба склонилась в пользу второго. Кавалерия упорно рысила на перехват. Пока не битая, исполненная гонора. Второй день войны, и уже удалось зайти довольно далеко от границы фактически без сопротивления. Мелкие стычки не в счет. На то и война. До первого настоящего отпора агрессоры всегда полны высокомерия, и все им кажется, будто победа достанется легко.

Еще лишняя сотня шагов. По прикидкам капитана, оставалось пройти километров пять. Многовато, но и не настолько, чтобы отчаиваться раньше времени. Тут уж как повезет. Особого перевеса у поляков нет. Ну, почти нет. Две сотни сабель против полутора сотен штыков. В общем-то, терпимо. Когда-то давно Неверовскому в его львином отступлении от Красного к Смоленску пришлось намного хуже.

И как сотню с лишним лет назад, поляки явно решили повторить ошибку Мюрата. Короткая колонна показалась им слабой добычей. Сблизиться, запугать, обратить в бегство, изрубить…

Пора.

— Рота! Стой! В две шеренги… Первая лежа, вторая с колена… Прицел…

Все-таки чему-то солдат он научил. Команды выполнялись довольно слаженно, паники пока не чувствовалось. Война во многом — испытание духа. У кого он крепче, тот и выигрывает.

Сухо треснул первый залп. Кажется, потерь поляки не понесли. Но ничего, бой только начался. Кавалерия увеличила рысь. В галоп поляки пока не переходили, снег сильно сдерживал бег коней, но уже взмыли вверх сабли в предчувствии первых ударов, и наклонились пики…

Залп. Еще…

— Прицел!..

Вот кто-то из всадников тяжело рухнул вместе с конем. Другой вылетел из седла. Заработал единственный в роте пулемет. Солдаты вошли в ритм, сноровисто передергивали затворы, вставляли новые пачки патронов. Оба младших офицера проверяли прицелы. Страха вроде бы не было, хотя поляки продолжали нестись, время от времени теряя людей и коней.

Пятьсот метров… Огонь стал более действенный. Пулеметчикам, наконец, удалось весьма точно положить очередь, и сразу трое или четверо кавалеристов полетели на снег. Но остальные уже переходили в галоп, трудный, и все-таки…

Четыреста… Залпы следовали один за другим. Чижевский застыл конным изваянием чуть позади роты аккуратно в середине небольшого строя. Пулемет теперь стрелял почти непрерывно, и гильзы уже образовывали небольшую горку.

Кавалеристы не выдержали первыми. Они готовились рубить и колоть убегающих, а вместо этого пришлось нестись навстречу свинцовому граду. Вот кто-то стал осаживать коня, другие уже поворачивали на полном скаку, и атака явно срывалась.

Залп. Еще… Отбито.

Чижевский посмотрел на уносящихся прочь кавалеристов. Пожалуй, десятка два нашли свою могилу на чужой для них земле. Невольно вырвалось давно отмененное, старорежимное:

— Благодарю за службу, братцы! Убедились, пока мы в силе, никакой кавалерии нас не взять?

А самому вспомнилась прежняя гусарская служба и как тяжело было сблизиться для удара.

Но ничего пока еще не закончилось. Уланы вышли из зоны действенного огня, и теперь гарцевали в отдалении.

— Продолжить движение!

Даже небольшая победа окрыляет. Только что значит, небольшая? В случае поражения рубка была неизбежной, а так никаких потерь рота не понесла. И с точки зрения солдат, удача была грандиозной. Потому настроение сразу повысилось. Шли радостные, возбужденные, пусть и продолжали поглядывать в сторону противника, однако теперь были полны уверенности, что любая повторная атака обернется для поляков, как и первая. Почин-то положен.

Урок оказался действенным. С четверть часа кавалерия продолжала следовать параллельным курсом, однако никаких других действий не предпринимала. Если не считать возни возле убитых и раненых да ловли ставших бесхозными коней.

Разумеется, надеяться, что так будет до основных позиций бригады, не стоило. И все-таки каждый шаг приближал роту к местам безопасным. Еще немного, и их заметят свои, окажут помощь артиллерией. Что такое два-три километра для трехдюймовок? Там уже точно можно будет сказать: спасены.

Чуть подальше противников разделил довольно широкий и глубокий овраг, делающий невозможными любые действия в конном строю. Да поляки и не собирались вновь атаковать с фланга. Их основные силы крупной рысью двинулись вперед, явно собираясь перерезать путь, а около взвода пошли на сближение, затем спешились и взялись за винтовки.

Именно этого Чижевский опасался.

— Мельчугов! Ведите роту дальше! Пулемет на землю!

Он лег за «максим» сам. Протянул в приемник ленту, старательно подкрутил наводку. Выдал первую очередь, подправил… Дистанция была большой для точной стрельбы, но ведь есть закон вероятности.

Поляки не выдержали довольно быстро. Кажется, кого-то Чижевский задел. Рисковать кавалеристы дальше не стали, прекратили огонь, довольно безрезультатный, лишь треплющий у отходящих солдат нервы, и стали отползать прочь.

— Грузите пулемет!

Рота не успела отойти далеко. В идеале следовало еще немного попугать противника, однако капитан ни на мгновение не забывал, что в скором времени поляки должны объявиться впереди. И тогда «максим» будет отнюдь не лишним при прорыве.

Солдаты продолжали идти быстрым шагом. Фланговый обстрел не нанес вреда, а близость цели невольно подстегивала даже самых нерадивых.

Пулеметчикам пришлось бежать вдогон. Отошедший неприятель попытался возобновить обстрел, но куда улетали пули, сказать было трудно. Даже характерного посвиста слышно не было.