Одержимость - Дженнифер Арментраут

Я подобрал несколько прядей ее волос.

— Я люблю смотреть на красивые вещи. — Накрутив волосы вокруг моего пальца, я отпустил их и они выскользнули из моих рук. — И ты прекрасна.

Она повернулась на бок, лицом ко мне. Её глаза открылись и превратились в маленькие щёлочки.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что говоришь, что я красивая, — она сказала. Еще одна сонная улыбка появилась на ее лице. — Ты тоже красивый, знаешь это?

Я рассмеялся; и этот звук удивил меня.

— Я не знаю, называли ли меня когда-нибудь красивым раньше.

— Ммм, сексуальный больше по твоей части?

— Что-то вроде этого, — сказал я, наблюдая за ней. У меня возникло внезапное желание спрятать ее в красивой, золотой клетке.

Дотянувшись, она пробежала пальцами по руке между нами, водя по косточкам моих пальцев.

— Твои руки красивые, — она сказала. — И удивительно талантливые.

Мне никогда не следовало рассказывать ей о беседке.

— Так говорят все женщины.

Она рассмеялась.

— Это не то, что я имела ввиду.

— Я знаю.

Её ресницы поднялись и она встретилась со мной взглядом.

— У тебя красивая улыбка. Ты должен делать это чаще.

Последовала незамедлительная реакция и я захотел улыбнуться и это было неправильно.

Освободив свою руку, я сказал.

— Ты должна идти спать, Серена.

Серена снова рассмеялась.

— Твой брат был прав.

— В чем же?

Ее глаза закрылись.

— Ты- колючий ублюдок.

Затем я улыбнулся большой идиотской улыбкой, но Серена не увидела её. Ее глаза были закрыты, что было хорошо, потому что я превращался в сосунка.

— Я вспомнила кое-что, прежде чем твой брат заявился, — сказала она, и улыбка

соскользнула с моего лица. — Мел все записала, все, что она услышала. Она сказала мне это.

Черт, это может быть стоящим.

Еще одна маленькая улыбка украсила ее губы.

— Мел была очень рассеянной, на самом деле ужасно рассеянной. Тот человек, который ставит пульт дистанционного управления в холодильник и одевает нижнее белье задом наперед. Она рассказала мне, где она его оставила.

— Где?

— В её абонентском ящике, — сказала она сонно. — Я не знаю, там ли он все еще, но у меня есть запасной ключ на моей связке для ключей. Всякий раз, когда она уезжала из города, я забирала ее почту за нее.

Это было в сумочке, я знал, потому что я смотрел ее вещи, когда я впервые привез ее сюда. Святое дерьмо, есть шанс, что ее подруга записала то, что Лаксены хотели скрыть и то, что офицеры хотели знать.

— Ты думаешь, это может помочь? — спросила она.

Помочь Мел? Нет, наверное, нет. Помочь хотя бы Серене? Я не был уверен.

— Возможно.

— Нам нужно добраться до этого абонентского ящика.

Я ничего не говорил. Добраться до абонентского ящика не было бы трудной проблемой для меня или

офицеров, но Серена? Практически невозможно, но она сказала мы. Она и я. Почему я должен выяснять это, осталось за пределами моего понимания.

Сон займет не так уж много времени, поэтому можно потребовать от Серенв объяснения и позже. Ее губы приоткрылись немного, мягкий поток воздуха попал на мою грудь.

Я опустился вниз и моя голова оказалась рядом с ее. Поверх простыни я передвинул ноги, пока мои колени не соприкоснулись с ее ногами.

Был только вопрос времени, когда сенатор поймет, что убийца, посланный убить Серену, был уже мертв. И я подумал о том, что это означало для Серены. Если кто-то в МО сказал сенатору, где она была, это значило, что сенатор пошлет других, чтобы заставить ее замолчать. Единственный способ остановить это, заключался в устранении сенатора, и я сомневался, что МО поддержит эту идею. И это письмо? Даже если в нем содержится тонна нужной информации, останется ли Серена под защитой? Я так не думаю. Так что же делать?

Это было не хорошо для нее.

Странная, незнакомая тяжесть поселилась у меня в груди, как огромный камень. Я не был уверен, что и думать обо всем этом, но так и лежал, не закрывая глаза. Я делал то, что и всегда.

Я наблюдал за ней.

Глава 17

Я не понял, что уснул, пока какое-то шевеление меня не разбудило. Я открыл глаза, все мои чувства пришли в боевую готовность. Когда я вздохнул, запах Серены наполнил меня. Он заставил меня жаждать сладости…и ее.

В какой-то момент ночью Серена перевернулась на другой бок, а ее тело выгнулось перед моим. А этот прекрасный, фигуристый зад был прижат к моему паху.

Я был напряжен.

Ничего удивительного, что меня шокировала моя рука, накинутая на талию Серены, крепко прижимая ее к себе. Это была моя рука и если не она схватила ее в середине ночи и обернула ее вокруг себя, то это была моя заслуга.

Ну, дерьмо.

Еще более возмутительным был тот факт, что мне на самом деле это нравилось — чем бы это ни было. Объятия? Вот черт, это объятия. Если быть точнее — мы ворковали.

Я ее обнимал.

Медленно убирая свою руку, я сел, проведя рукой по волосам. Мой взгляд прошелся по темной спальне, когда я наклонился вперед, потирая кожу под моим ножным браслетом. Потом я услышал его — звонок моего сотового телефона, играющий все это время внизу. Бормоча проклятия под нос, я встал с кровати. Осторожно, чтобы не разбудить Серену, я наклонился, поднял свои джинсы и надел их. Сомневаясь, что это мог бы быть Декс, И если никто не выжил из ума, то оставалось всего два варианта.

Офицеры МО или мой брат.

Маловероятно, что Син смог выяснить, где был Лори, но беспокойство быстро росло во мне. Взяв телефон со стола, я выругался, когда я увидел номер.

— Знать даже не хочу, зачем ты мне звонишь… — Я обернулся, чтобы взглянуть на настенные часы, — в два часа ночи?

Наступила пауза, а затем скрипучий голос Зомбро прозвучал через динамик телефона. — Мы ждем на улице.

Я стал очень, очень тихим.

— Спасибо, что заранее предупредили.

Зомбро ничего не сказал, а потом звонок был отключен. Прошла секунда или две с тех пор как я уставился на телефон. Холодное, жестокое понимание разворачивалось во мне.

Причина такого раннего появления офицеров могла быть только одна.

Спокойно положив телефон на стол, я оглянул свой кабинет. Здесь было не много вещей, как и в большинстве моих домов. Диван. Маленький телевизор. Книжные полки, набитые историческими романами, большинство из которых мне уже наскучили. Куча резных деревянных животных. Как долго я здесь прожил? С тех пор как мне было двадцать пять — и последние шесть лет это место было для меня домом.

Выйдя из кабинета, я закрыл за собой дверь и пошел к выходу. Я не хотел давать возможность офицерам постучать в дверь и разбудить Серену. Было бы лучше для нее, если бы она проспала все это.