Наемные работники: подчинить и приручить - Сергей Занин

В результате государство гарантированно получало налоги, чего прежде не удавалось сделать из-за неэффективной работы слабо мотивированных чиновников.

В России в петровские и допетровские времена назначение воеводы красноречиво именовалось: «поставить на кормление».

При социализме была притчей во языцех низкая зарплата работников общепита. Расхожее объяснение — недостающее работники украдут сами. Популярная шутка: «Так вам там еще и зарплату платят?».

В приложении к современной бизнес-ситуации это выглядит так:

Хозяин ставит перед своими работниками задачу выйти на годовую прибыль, скажем, 2 миллиона долларов. Если эта задача успешно выполнена, стоит ли ему задумываться о том, что фактическая прибыль могла быть на 20 % больше — при условии, что были бы обнаружены все случаи воровства?

Могла, но стала бы? Ведь работники, которых лишили привычных способов дополнительного заработка, потеряли бы стимулы к работе и хозяин получил бы прибыль на 20 % меньше.

Некоторые хозяева сознательно рассматривают воровство как разновидность бонуса или как даруемую привилегию на получение дополнительного дохода.

Они просто-напросто закрывают глаза на около- и внеслужебную деятельность подчиненных. Если работа делается, установленные планы выполняются, то можно и позволить своим людям немного заработать.

К тому же такой подход избавляет от необходимости постоянно повышать зарплату и снижает текучку кадров — кто добровольно оставит место своего «кормления»? Возможный, пусть и спорный вывод:

Принимать меры, проводить расследования, наказывать и выгонять следует лишь тогда, когда сотрудники наносят вам заметный ущерб. А об этом ущербе вы рано или поздно узнаете — хотя бы от своих собственных работников (см. главу «Доносы»).

«В Японии верность самураев своему господину была главнейшей заповедью кодекса бусидо: „Где бы ты ни находился, в горах или под землей, в любое время и везде мой долг обязывает меня охранять интересы моего владыки. Это — долг каждого подданного“».

Персонажи:

Захар, слуга Ильи Обломова.

Слуги мушкетеров: Планше, Базен, Гримо и Мушкетон.

Дживс и Вустер из романов П. Вудхауза.

Савельич, слуга Гринева из «Капитанской дочки». Рисковал жизнью ради спасения своего хозяина из пугачевского плена

Ватель, повар герцога Конде. Из чувства долга и вины перед хозяином покончил жизнь самоубийством, когда на ужин в честь короля вовремя не доставили рыбу. Слуги благородных, но очень бедных испанских дворян. Нередко сами зарабатывали деньги на еду себе и своим хозяевам.

В советские времена была такая медаль — «Ветеран труда». Она обычно вручалась перед уходом на пенсию людям, которые проработали в одной организации больше двадцати лет.

Многое изменилось, но ветераны по-прежнему являются одними из самых ценных работников любой компании, пусть вместо двадцатилетней «беспорочной службы» речь чаще всего идет только о пяти или десяти годах.

Это люди, «с которыми вы начинали»; люди, предпочитающие синицу в руках; люди, болеющие душой за дело хозяина порою сильнее самого хозяина.

Это надежда и опора, краеугольные камни компании.

Они могут занимать разные должности — от завхоза до юриста. Они знают все, что происходило когда-либо в компании, они все и всем доказали, они видели и пережили великое множество кризисов и побед, сотрудников и начальников.

В государственных организациях и японских компаниях это преданность не хозяину, а структуре. Руководители приходят и уходят, они же срослись непосредственно со структурой. Точнее, они и есть структура.

Они могут быть плохими профессионалами, но все искупают верностью. Поддержат в трудной ситуации, не оставят в беде, безропотно перенесут задержки зарплаты, с пониманием отнесутся к сверхурочной работе.

Для многих хозяев важнее преданность работников, чем их квалификация. Лучше верный глупец, чем строптивый талант. Глупец никуда не денется — в отличие от таланта.

У моего знакомого предпринимателя есть многолетний заместитель. Он хороший, но бестолковый человек. На мой вопрос «Зачем вы его держите, ему же нельзя поручить никакое серьезное дело?» я получил исчерпывающий ответ:

«Да, он звезд с неба не хватает. Но зато я с ним чувствую себя комфортно. Он никогда не уйдет и не продаст. Я могу уехать на месяц и спокойно оставить на него контору. Все будет под приглядом. А для серьезных дел у меня есть другие люди».

Даже если это сотрудники низшего ранга, им позволяется определенная фамильярность в отношениях с хозяином. Солдат наполеоновской гвардии называли «старыми ворчунами». Они имели право обращаться к императору на «ты» и при случае могли высказывать ему в лицо свое недовольство.

Однако полезно иметь в виду, что «вечная преданность» редко бывает вечной. Конечно, есть работники, которые много лет служат на одном месте и не собираются никуда уходить. Но это не всегда объясняется одно лишь преданностью.

Другие возможные причины: страх перед переменами, который испытывают некоторые люди; обыкновенная привычка, инертность; возраст, в котором уже трудно найти другое место и т. д.

Верный работник может посчитать себя свободным от верности, если затаит обиду. Например, из-за того, что хозяин выказывает больше расположения новым «выскочкам», чем испытанным ветеранам; если хозяин перестает быть благодарным, то есть забывает, что за верность надо платить не только добрыми словами, но еще и деньгами или повышением по службе.

Если вы привыкнете воспринимать верность своих людей как нечто само собой разумеющееся, то даже самые верные сотрудники могут решить, что их верность лучше оценят в другом месте.

Их большинство. У них нет особых целей и планов. Больше всего желают стабильности. Мечтают о прибавке к зарплате, отпуске, премии. Страшатся аттестаций, сокращения штатов, увольнения и гнева начальства.

Даже если в другом месте они могут зарабатывать больше, они редко уходят — из-за многолетней привычки, из-за опасения поменять известное зло на неизвестное добро.

Из опроса:

С увеличением возраста опрошенных растет доля тех, кто ценит модель пусть невысокого, но твердого заработка (от 26 % в группе опрошенных 18–24 лет до 53 % среди респондентов 45 лет и старше).

Лишнее подтверждение того, что с годами наши амбиции снижаются. Карьеристы и честолюбцы, которым не удалось сделать карьеру и утолить честолюбие, присоединяются к людям, у которых никогда не было амбиций и высоких целей.