Судьба Феникса - Дмитрий Нелин

— Гоуди, ваша милость.

— Тихонько подними пару человек, пусть согреют чего пожрать и чистые вещи в купальню принесут. И ещё. Передай Арману, чтобы днём, когда, — он огляделся, представляя ход дневного светила на небе, где сейчас сквозь тонкую морозную кисею мерцали звёзды, — солнце будет вон над той крышей, все жители замка собрались здесь. Буду под руку принимать. Хуторами и рабочими посёлками займёмся потом.

— Сделаем, — Гоуди понимающе кивнул и заглянул в караулку. Спросил у кого-то разрешения покинуть пост и побежал исполнять. Толково, согласился Халлек. Хозяин хозяином, а здесь и сейчас непосредственный начальник всегда главный. Надо Армана отметить.

Во второй половине дня, как раз когда сами они отоспались, а большая часть ежедневных работ по хозяйству была сделана, Халлек выглянул в узкое стрельчатое окно. Кэтлин, протяжно зевая, прошлёпала босиком следом. Снова зевнула, напоминая довольную лисичку.

— Вот это да, — удивилась она, разглядывая толпу во дворе перед цитаделью, — да тут человек двести.

— Ты права. Смотри, Кэрит совсем освоилась, — усмехнулся Халлек, глядя как его сестричка распоряжается. Ей деятельно помогал Арман и пара стражников. Слышно не было, но движения рук и головы говорили лучше любых слов. Это туда, это сюда, стол вон там, нет, переставьте сюда.

— Идём, не будем задерживать людей. Одевайся, а… ну да.

Кэтлин подхватила две узкие полоски ткани, и через несколько мгновений они превратились в довольно скромный, но богатый наряд на местный лад с некоторыми поправками: тёмно-синее платье тонкой шерсти до середины лодыжек, из-под которого при движении на пару пальцев вылядывала снежно-белая нижняя рубашка, на поясе хозяйская понёва с вышивкой мужниного клана, выпуклые серебряные пряжки на плечах и подвеска на узкой шейной ленте, подаренная на сватовство.

— Отлично, — Халлек довольно рассматривал её, — и нашим и вашим, без излишеств и со вкусом.

Сам он встал раньше и уже был одет. Вещи, оставленные в купальне, выстирали и выгладили, переложив потом сухими душистыми травами. Низа, ранняя пташка, с помощью Кэрит подобрала себе простое удобное платье, лишь множество тонких украшений из белого золота и платины указывали на её высокое положение. Она встретила их внизу, у выхода во двор.

Халлек немного волновался. Ему ещё ни разу не доводилось выступать как хозяину земель.

— Дрожишь? — негромко спросила магесса.

— Есть чуток. Ну дрожи не дрожи, а дело ждать не будет. Идём.

И они втроём шагнули на улицу.

День был ясным и оттого прохладным. Отойди в тень, сразу мурашки побегут. Халлек посмотрел на небольшое, в пару ладоней, возвышение, сколоченное из досок сразу под ступеньками лестницы. На него водрузили столик, потёртое старое кресло, явно вытащенное из какого-то чулана. Рядом стояли Кэрит и Арман, во дворе то и дело мелькал Людвиг.

А, гори оно всё, — он мысленно махнул рукой, отбрасывая церемонии, обошёл стол, накрытый зелёной тканью, и присел на него. Послышался подозрительный скрип, но бывалая деревяшка выдержала.

— Приветствую всех! Я новый владетель этих земель, Халлек Торсон из Нордхейма, из клана Медведя. Представляю мою жену, баронессу Кэтлин, урождённую Фалькенбах-Шёнефельд. Её семью вы знаете, — кивнул он, отмечая вежливые кивки. Как же, как же, соседи, вестимо. А моя сестра Кэрит вам уже известна, — он покосился на сестрёнку, среди собравшихся раздались смешки. Наша гостья и советница Низа, — повёл он ладонью в сторону магессы, придумав, как подать её перед жителями баронства.

До него донеслись осторожные шепотки в духе «Да ладно, столичная магичка в советницах?». Всё-таки её и заметили в прошлый раз, и запомнили.

— Сейчас каждый из вас подойдёт и решит. Я не буду никого неволить. Кто желает уйти, уйдёт со всем нажитым. Кто желает остаться, останется.

После недолгого молчания первым к столу вышел Людвиг.

— Я остаюсь, ваша милость.

— Остаюсь, — сказал паренёк с кухни, такой «принеси-подай». Халлек уже несколько раз видел его.

— Остаюсь…

— Остаюсь…

— Уйду я, — это женщина лет пятидесяти на вид, с усталым лицом и большими крестьянскими руками. — Дети на юг живут, давно звали.

— Остаюсь…

— Ухожу…

Люди постепенно стали шевелиться быстрее, и через полчаса разделились на две неравные части. Покинуть замок пожелали двенадцать человек. Их собрали в сторонке и попросил подождать. Управляющий потом сверится со своими книгами и всех рассчитает, заодно проверит, чтобы никто чего-нибудь чужого не прихватил в суете. Халлек взглядом позвал Армана. Сержант держал в руке дощечку для записей.

— Ну что?

— Так точно, ваша милость. Были все, кто служит или живёт здесь.

— Задержись потом, разговор будет.

Он осмотрел двор.

— Благодарю всех, кто решил остаться. Те, кто хочет уйти, загляните к Людвигу за рассчётом, и доброй вам дороги, — Халлек кивнул, разрешая разойтись.

Когда они уселись за стол, наскоро накрытый в малом зале цитадели, Низа сказала:

— Двое, из оставшихся.

Арман, который чувствовал себя слегка не в своей тарелке, недоумевающе поднял взгляд.

— Мы искали… соглядатаев, — пояснил Халлек. — Не простых, а таких, которые могут показывать своим хозяевам то, что видят, и передавать то, что слышат. Слушай, как ты оказался в замковой страже?

Сержант понял суть вопроса.

— Выперли с повышением, можно сказать. Я служил в подразделении старого барона, да не ужился с новым начальством. Вот он и забрал меня года два назад. Жаловаться не на что, — пожал плечами Арман. — Если сам не уволишь, останусь. На хуторе неподалёку с хозяюшкой одной уже сговорился, женюсь.

— Службу ты отлично устроил, зачем увольнять.

— Спасибо, ваша милость.

Шелест карандаша по бумаге стих. Низа закончила рисовать, пододвинула наброски сержанту. Ему хватило одного взгляда, он взял дощечку, провел пальцем по строчкам и показал на первый рисунок, изображающий мужика с рублеными чертами лица и выразительными острыми глазами. Магессе отлично схватила его облик.

— Это подручный кузнеца, Нисандр. Раз в месяц выезжает на торг в Кабаз-Мол. Умный, не очень общительный, но дело своё знает. Работает здесь уже лет шесть, то есть ещё до меня появился.

Они с Кэтлин и Низой переглянулись. Скорее всего, получил подсадку когда ездил в Горный Рынок.

— А это… хм… — сержант потёр лоб, глядя на второй рисунок. Молодая женщина, чуть старше Кэтлин, с простым приятным лицом и прямыми длинными волосами. Проглядывали южные черты. — Показания, как говорится, расходятся. Зовут Радужана. Некоторые утверждают, что это внебрачная дочка хозяина Вильгельма, прижитая им в одном из походов. Я так не думаю, хотя она точно из южного приморья. Имя хотя бы. Скорее всего, она была с ним как-то связана, но как?.. Живёт в замке больше десяти лет, с юницы, сейчас заведует пекарней. Нареканий