Встречай меня в полночь - Сюзанна Энок

— Я не считаю тебя глупой и легкомысленной, — ответил Синклер своим глубоким мягким голосом, вызывавшим у нее дрожь. — И конечно, ты готова помочь. Когда мы впервые встретились, я и хотел воспользоваться твоей помощью.

Виктория удивленно посмотрела на него. Взгляд маркиза был вполне серьезным, но он не оставлял надежды на то, что ее включат в его команду.

— Так что же заставило тебя передумать?

— Генриетта и Лорд Бэгглс, Мунго-Парк и детская благотворительность, мотивы, которые ты приводила. — Он слегка улыбнулся. — Ты даже меня немного полюбила.

— Но, Синклер…

Он поднял руку, и она подчинилась. Каковы бы ни были его доводы, он, очевидно, все хорошо продумал. Согласна она с ним или нет, ей придется дать ему возможность закончить.

— У меня есть подозрения относительно того, кто убил Томаса. У тебя горячее отзывчивое сердце, Виктория; когда я осознал это, то понял, что не вправе ожидать от тебя помощи, тем более если окажется, что убийца — твой друг, хороший друг.

Ее сердце на мгновение замерло.

— Только не Люсьен! Он никогда бы…

— Нет. Не Килкерн. Я бы предпочел, чтобы ты не считала его таким уж замечательным, но это не он. Однако ты лишь подтвердила мою точку зрения. Ты не можешь даже вообразить, что один из твоих друзей — убийца.

Она согласилась про себя, что он был прав. И в то же время он ошибался.

— Я никогда бы не подумала, что убийца Люсьен или кто-то еще из моих друзей. Но я не столь наивна и мягкосердечна, как ты думаешь. Испытай меня, Синклер. Кого ты подозреваешь?

На какое-то время она испугалась, что он промолчит. Это означало бы, что он никогда не научится полностью доверять ей и у них никогда не будет настоящего надежного брака — такого, о каком она всегда мечтала.

Маркиз хмуро взглянул на нее.

— Джон Мэдсен, — равнодушно произнес он.

— Марли? — вырвалось у нее, прежде чем она смогла остановить себя. — Но почему ты подозреваешь лорда Марли? — Виктория отпустила Генриетту и сложила руки на коленях.

Син поднялся и начал ходить перед ней взад и вперед.

— Я вкратце расскажу тебе, но при условии, что с сегодняшнего дня ты перестанешь вмешиваться в это дело.

Именно в такие моменты Виктории хотелось быть крупным высоким мужчиной, так чтобы она могла стукнуть своего мужа по голове и заставить его прислушаться к голосу разума.

— Сначала расскажи, — возразила она, — а потом мы обсудим остальное.

В следующие несколько минут Виктория узнала несколько новых ругательств, часть из них, видимо, на португальском и итальянском. Она была рада, что Мунго остался в другой комнате.

Наконец Синклер остановился перед ней.

— Хорошо, слушай. Марли владеет акциями нескольких зарубежных компаний, которые принесли ему неплохой доход во время войны в Испании. Томас выступал против любых сделок с Францией, пока там господствовал Бонапарт.

— Тогда многие выступали против сделок с Францией.

— Я знаю. Но Томас громогласно заявлял об этом. Он писал мне, что Марли угрожал ему. Дело даже не в том, что часть денег Марли была вложена в торговлю, хотя он придерживается именно этой версии. За исключением собственности, принадлежащей ему по титулу, все его деньги были вложены в товары на экспорт.

Разумеется, Виктория слышала тирады Марли о коммерции, независимой от государства, и считала их детскими и эгоистичными. Теперь они вдруг стали казаться ей поистине зловещими.

— Сейчас Марли не так богат, как Крез, но он и не беден, — спокойно заметила она.

Маркиз кивнул:

— Он сумел почти ничего не потерять во время войны.

— Я все еще не понимаю, почему Марли выбрал именно твоего брата?

— Когда-то они были друзьями. — Синклер горько усмехнулся. — В последнее время Марли притворяется, будто их дружба никогда не прерывалась.

— Но ты знаешь, что это не так?

— Да. — Он пожал плечами. — Больше того, Марли и Томас были в клубе «Хобис» накануне его смерти. Марли много раз бывал в Графтон-Хаусе и знал, что Томас любил проводить вечера в своем кабинете… С тобой все в порядке?

Виктория начала дрожать. Она знала Марли и считала его другом. Господи, иногда она даже позволяла ему целовать себя.

— Это не потому, что он мой друг или что-то подобное, — медленно проговорила она.

— Что же тогда?

— Марли любит лишь то, что легко дается. Играть в азартные игры — легко. Убить кого-то и выйти сухим из воды — совсем другое дело.

— Жадность и самосохранение — хорошие мотивы. — Синклер подошел к ней и опустился на колени. — У меня пока еще нет абсолютной уверенности, но теперь ты, должно быть, понимаешь, почему я против твоего вмешательства?

— Тебе известно, что Томас общался с леди Джейн Незерби?

Маркиз нахмурился:

— Ты говорила, что не знаешь ни о каких знакомствах брата

— Теперь знаю.

— Килкерн?

— Похоже, он друг всех и вся.

Взгляд Синклера стал одновременно рассеянным и задумчивым. Наконец-то она сообщила ему кое-что новое.

— Леди Джейн Незерби, — повторил он. — Ты уверена?

Виктория кивнула.

— Когда я представилась ей, она повела себя очень странно.

— Представилась ей?

— Я была в том же магазине, что и она, и мы рассматривали один и тот же набивной ситец. Она выглядела вполне дружелюбно — возможно, смотрела немного холодновато, но я отнесла это на счет ее застенчивости, а когда я представилась, она произнесла какие-то загадочные слова и опрометью выскочила из магазина.

Синклер положил руки ей на колени.

— Что она сказала?

— Прежде всего упомянула, что они с Томасом были друзьями, и добавила: «Знать кого-то слишком хорошо тоже не всегда приятно». По ее мнению, пока люди живы, они сами контролируют свою репутацию, а когда человек умирает, его репутация остается в руках тех, кто захочет поговорить о нем.

Маркиз крепче сжал ее колени, потом поднялся так, что их лица разделяло всего нескольких дюймов.

— Я знаю, что брат встречался с кем-то, но он никогда не упоминал с кем и дразнил меня этим.

Ее ранили боль и сожаление в голосе мужа. Виктория обхватила руками его лицо, поцеловала, и он тут же наклонился к ней, жадно впившись губами в ее рот.

Однако когда жар в ее венах превратился в расплавленную лаву, Синклер отстранился.

— Одевайся! — Он встал. — Я хочу кое-кому тебя представить.

Глава 12

К тому времени как Синклер и Виктория покинули Графтон-Хаус, наступила полночь и улицы окутал густой туман. Идти было недалеко, и они решили не брать экипаж, чтобы не привлекать к себе внимание.

Мейфэр — фешенебельный район Лондона — был пустынным в этот вечер, но все же Синклер крепко сжимал свою трость черного дерева, внутри которой находилась острая, хорошо заточенная рапира.