Земля Ольховского (Трилогия) - Константин Колчигин

– У нас появились сторонники, – заговорил вновь Ликандр. – Мы с королем собрали пока, правда, небольшую группу симпатизирующих тебе колдунов и уже провели кое-какую работу – сейчас по многим дорогам планеты бродят фантомы, как две капли воды похожие на тебя, и наводят ужас на злоумышленников всех мастей… А тебе, друг, пора отдохнуть – забери еще двух девчонок и отправляйся в продолжительный отпуск!

– Осталась уйма незаконченных дел! – вздохнул я.

– А тебе и не дадут их закончить! – хмуро пробурчал королевский маг. – Сам, наверное, почувствовал в зале – что-то против тебя серьезное затевается! Теперь-то уж постараются действовать наверняка – ты достал слишком многих мерзавцев!

Еще с четверть часа мы обсуждали сложившуюся обстановку и необходимые действия для решения текущих задач, уже не касаясь вопросов моей безопасности. Однако, когда мы с Машей поднялись, собираясь возвращаться к себе, Ликандр на прощание произнес:

– Будь осторожен, друг! И не забывай, что в заботе через несколько дней будут нуждаться уже твои три четверти…

– Я хочу услышать твое мнение на этот счет, – в ответ на последнюю (при других обстоятельствах – весьма остроумную) реплику собеседника сказал я. – На мой взгляд одной юной прелестницы в моем доме совершенно достаточно!

Ликандр в задумчивости потер пухлые руки, поерзал в своем просторном кресле и даже пригладил блестящую лысину. Чувствовалось, что отвечать ему совсем не хотелось – не знал, как на это посмотрят его покровители из Высшего Мира, о которых он, подобно мне, имел довольно смутное представление.

Однако, к чести его, дружеские чувства взяли вверх.

– Думаю, друг, ты превзошел наше захолустье, – неохотно проговорил он. – Твой путь лежит в лучшие места, если ты сам, конечно, по упрямству не прервешь его… А этим замечательным девчонкам предначертано сопровождать тебя. Прости, пожалуйста, но уж не знаю, какими делами ты там с ними был связан в своих прошлых жизнях!

Простившись с Ликандром, я открыл портал прямо в холл второго этажа, и через мгновение мы с моей спутницей были дома. В ее комнату мы прошли вместе – ясно было, что без моей помощи опять не обойтись. Маша, повернувшись ко мне, чуть привстала на носках своих бальных туфель (я был выше ее лишь сантиметров на пять – шесть) и звонко чмокнула меня в щеку, забыв о своих ярко накрашенных губах.

– Ой! – тут же спохватилась она и, взяв из упаковки на столике гигиеническую салфетку, осторожно удалила алый след. Потом она отступила на шаг и, окинув меня восторженным взглядом, добавила. – У меня такое чувство, будто я знаю вас очень давно!

Мне оставалось лишь надеяться, что этим ее воспоминания о прошлых жизнях и ограничатся. Правда, что все, связанное со мной, было самым светлым и лучшим во всех ее последних жизнях (моих насчитывалось на порядок больше), но я был магом очень высокого уровня и был обязан в целях собственной безопасности (равно как и тех, кто был мне дорог) свято хранить подобные тайны. Потом я помог девушке освободиться от бального наряда – под конец она опять сильно смутилась, но не захотела снимать пояс с чулками.

– Ткань ужасно приятная, – чуть улыбнувшись и заметно краснея, сказала она. – Даже не сравнить с капроном…

– Это особые растительные волокна, – улыбнулся и я. – Оказывает благоприятное воздействие на кожу.

Неторопливо, но чуть неловко Маша накинула блузку и домашнюю юбку, потом сняла с себя оставшиеся украшения (серьги и колье – все другое было снято раньше) и, поправляя волосы перед зеркалом, поинтересовалась, чем я намерен сейчас заняться. Узнав, что я собираюсь до ужина поработать в кабинете, попросилась со мной. Поднявшись к себе в гардеробную, я также переоделся в белые домашние брюки и белую же рубашку, а потом прошел в кабинет. Маша уже расположилась в облюбованном ей еще в прошлый раз кресле и листала одну из моих книг. Устроившись за рабочим столом и включив настольную лампу, я взялся за дневник. Сделав необходимые записи, я разобрал сегодняшнюю стычку и нашел, что все мои действия (удары и передвижения) были безупречны. Последнее время я все чаще приходил к подобным выводам, хотя был очень придирчив к себе – мое мастерство становилось совершенным. Однако я не испытывал ни малейшей гордости по этому поводу – на то ушла вся жизнь…

Много десятков жизней, если быть точным… Подняв голову, я встретился глазами с Машей, внимательный взгляд которой уже чувствовал давно.

– Когда мы с вами отправимся на Красное Плато? – с легким смущением в голосе (ожидала выговора) спросила она.

С минуту я задумчиво смотрел на девушку: за те несколько дней, что она провела в моем доме, Маша совершенно преобразилась – необычайно похорошела и расцвела, превратившись в настоящую юную красавицу. И в этом не было ничего удивительного – здесь, рядом со мной, она была действительно дома.

– Послезавтра, – наконец ответил я. – Поездка может продлиться два-три дня, и мы сперва тщательно подготовимся.

– Мне ужасно нравится, что вы никогда не удивляетесь любым моим вопросам! – сообщила мне Маша. – И всегда так ровно и хорошо отвечаете!

– Вы не из тех, кто задает неподобающие вопросы, – улыбнулся я, откладывая дневник.

– И даже когда… – моя собеседница не договорила.

– Я нашел его вполне естественным, – продолжая улыбаться, сказал я. – И даже правомерным…

Мы еще долго говорили почти обо всем на свете, и Маша, задавая вопросы, интуитивно не касалась действительно нежелательных тем. В этот вечер, подобно ей, я сам чувствовал небывалый за многие годы покой и даже чуждое мне состояние безмятежности. И как-то вдруг подведя окончательный итог (как знать – будет ли у меня на это время, когда придет мой час?), я рассудил, что пройденный мною беспощадный и грозный путь был в целом достойным и прекрасным – лучшей жизни трудно было пожелать. Да, в ней было немного радости, совсем мало надежд, расставания почти без встреч, а потери без находок, но разве не из всего этого и слагается наша полноценная жизнь в физических мирах? И разве кто измерил значимость почти неуловимых мгновений счастья среди долгих лет бед и страданий?

IX

Красная каменистая пустыня, местами разбитая крупными расщелинами и повсюду иссеченная многочисленными мелкими трещинами, уходила за горизонт. Мне удалось почти сразу обнаружить одну из древних дорог, выполненную из невероятной толщины каменных плит, лежащих на мощной щебеночной подложке, которая за десятки тысяч лет приобрела практически монолитную структуру. Сверхтвердая горная порода, из которой когда-то (пропасть тысячелетий назад) были вырублены плиты, все время своего существования почти успешно противостояла ветровой эрозии – светло-серая поверхность дороги казалась гладкой и блестящей в полуденных лучах Анеллы. Тяжелый (более двадцати тонн) огромный военный грузовик, на базе которого был выполнен мой автодом? шел почти ровно и лишь временами чуть подрагивал на едва заметных стыках плит. При выезде из портала температура окружающего воздуха превысила сорок градусов тепла, и я даже включил кондиционер, опасаясь за свою спутницу. Однако надобность в нем скоро отпала – на вершине плато температура упала градусов на двадцать. Осторожно ведя громадную машину со скоростью в сорок-пятьдесят километров в час, я временами поглядывал на Машу, очень удобно расположившуюся на трехместном пассажирском сиденье. Вид у девчонки был впечатляющий: светло-коричневая кожаная юбка, длиной сантиметров на десять выше колен (швеи ошиблись и здесь), короткий жилет из того же материала, кремовая блузка, телесного цвета чулки и высокие кожаные сапожки также близкие по цвету к основному наряду. Под правой рукой на широком поясе – длинный нож с украшенной золотом и драгоценными камнями рукоятью в прекрасно оформленных ножнах. Когда я вручил спутнице этот великолепный клинок, мне сразу вспомнился другой, ничуть не уступавший ему нож, подаренный мной два с лишним года назад… Прошедшее время нимало не ослабило боль той потери, и теперь было совершенно очевидно, что она останется со мной после ухода в лучший мир… Маша повернула голову, улыбнулась мне и изящным (чуть небрежным) движением поправила пышные темные волосы. Едва уловимо сверкнули великолепные бриллианты на серьгах и колье – я сам предложил ей надеть эти драгоценные украшения, рассчитывая в пути выбрать время для зарядки камней и сделать более щадящий в сравнении с рубиновым набором талисман. Медленно снизив скорость, я остановил машину, потянул на себя рычаг ручного тормоза и выключил двигатель – дальше дорога разветвлялась, и я решил осмотреться. Выдвинув подножку и откинув тяжелую бронированную плиту верхнего люка, я задержался на секунду и глянул на свою спутницу, которая чуть коснулась рукой в кожаной перчатке моего плеча.