Физик: Артефакт - Максим Львов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но служащим церковного ордена было не до них.
— Смерть… — сипло выдохнул идущий неподалёку монах и противно захихикал, сохраняя при этом каменное выражение лица.
— Он подарит нам её… Смерть… — прохрипел следующий церковник и также засмеялся.
— Мы избраны им… Смерть… — подхватил ещё один.
— Смерть… Смерть… Смерть… — доносилось со всех сторон.
— Он уже рядом! Нас ждёт избавление! — проревел впереди трубный голос.
— Избавление! — хором вторила ему толпа.
Монахи крепко сжимали в руках своё оружие и, смотря только перед собой, делали шаг за шагом к сердцу крепости, подобно заведённым механическим болванчикам. При этом они постоянно бормотали бессвязную чушь и хихикали. Именно что хихикали. С нотками истерики и безумия, словно скорбные умом. Вот только их застывшие лица были бледными и безэмоциональными, будто искусно сотворённые каким-то гением маски.
Наконец, серое воинство вывалилось на площадь и принялось по ней рассредотачиваться. Группа монахов сменила тех, кто нёс внушительных размеров таран, и начала примеряться к массивным створкам крепостных дверей.
Сам донжон оказался весьма основательной каменной постройкой, состоящей из трёх частей. Два крыла в два этажа высотой и четырёхэтажная центральная часть, оканчивающаяся высоким шпилем.
Мишико толкнул Павла локтём в бок и кивком головы указал на человека в рясе, который, подобно пауку, распластался по стене здания и, споро перебирая конечностями, устремился к окну, расположенному на втором этаже. Заняло это мероприятие у него от силы минуту.
Но защитники у Герхардского баронства ещё оставались, и они были в состоянии держать в своих руках клинок. Блеснуло лезвие, и срубленная голова ловкача отправилась вниз. За ней, подобно сорвавшемуся с дерева осеннему листу, спланировал на брусчатку срезанный вместе с головой капюшон. Только вот человека, способного перемещаться по отвесным стенам, такая мелочь, как потеря головы, ничуть не смутила, и он продолжил свою попытку пробраться внутрь донжона через окно. Но стоило ему подняться чуть выше, как дважды блеснула сталь, и после сильного удара в грудь тело сорвалось вниз вслед за отрубленными руками.
Рядом с Павлом задумчиво хмыкнул демонолог.
— Видишь тот дом? — паладин указал на добротную каменную постройку в два этажа.
— Вижу, — тихо ответил начинающий маг.
— Бери ведьму и дуй туда. Занимайте позицию и ждите начала. Планы в целом не изменились, так что действуем, как и договаривались, — быстро проговорил блондин. — Всё помнишь?
— Да, — без раздумий кивнул Иваныч.
— Хорошо. Подойдите ко мне, — когда ученики подошли поближе, Мишико осенил их священным знаком и скороговоркой прошептал короткий речитатив.
Девушка коротко поклонилась, произнесла слова благодарности и повторила сложенными в щёпоть пальцами символ Создателя. Павел, чуть поколебавшись, сделал всё то же самое.
— Что? — спросил начинающий маг, глядя на довольную улыбку паладина.
— Раньше я подобных жестов за тобой не замечал, — ответил Мишико.
— Их слишком много. Мне страшно, — немного помявшись, сознался Иваныч.
— Это нормально, — паладин ткнул ученика кулаком в плечо, — бесстрашные долго не живут. Главное, быть сильнее собственного страха. Не дай ему захватить твой разум, а, напротив, заставь его служить тебе. И он ещё спасёт тебя не раз.
Павел на это лишь выдохнул, собрался и кивнул.
— И помните! В здании долго не задерживайтесь. Если они ломанутся к тебе, то в тесноте помещения ты с ними точно не справишься. Тебя просто сомнут. Как закончите, сразу уходите и пробуйте затеряться среди улиц. Всё понятно? — дождавшись кивка, Мишико продолжил: — Тогда начинаем.
— Брат? — дождавшись, пока ученики скроются в указанном им доме, паладин обратился к мастеру тьмы.
— Разве я могу пропустить такое веселье? — оскалился демонолог, извлекая из широкого рукава рясы длинный изогнутый нож. — Но на многое не рассчитывай. Слишком уж я потратился там, в поле.
— А много нам и не нужно, — улыбнулся Мишико и посмотрел на вечернее небо, где прямо над ними клубились алые от попавших на них лучей заходящего светила тучи.
Раздавшийся со стороны главного здания грохот оповестил магов о том, что таранная бригада принялась за дело. Паладин удобнее перехватил рукоять клинка и начал неспешно двигаться к донжону, держась ближе к краю площади, которая представляла собой большой полукруг.
С тихим хлопком исчез и мастер тьмы.
— Лишь имя Твоё несёт свет в сердца наши, — блондин единым движением скинул с плеча массивный меч и обрушил его в страшном диагональном ударе на первую спину, развалив её на две части.
— Лишь свет Твой выжигает мрак душ наших, — три следующих взмаха двуручника забрали ещё три жизни.
Служители церковного ордена не сопротивлялись. Они даже не замечали происходящего у них за спиной, продолжая славить смерть и хохотать. Даже умирая, они не кричали, а лишь ещё пуще истерили, буквально захлёбываясь и давясь собственным булькающим смехом.
Паладина несколько обескуражил тот факт, что на него банально не обращают внимания. И он чувствовал себя не в гуще зарождающегося боя, где всё решают сила и мастерство, а на какой-то скотобойне, где приходится навечно успокаивать тех, кого ещё не так давно он считал своими братьями.
— Лишь слово Твоё определяет судьбы наши, — Мишико с каждым ударом только набирал скорость, устроив в правой части площади кровавую баню.
Вел уже резал глотки, совершенно не таясь, методично уничтожая всё живое на другой стороне площади. Если поначалу он подумывал о внезапных хаотичных наскоках на врага, то сейчас он действовал как заправский мясник, отправляя церковников на суд Его короткими скупыми движениями бритвенно острого ножа. И это ему совершенно не нравилось. Это его пугало.
— Это что ещё за дерьмо? — мастер тьмы обратил своё внимание на то, что его щиколотки скрываются в густом бледно-зелёном тумане.
И туман этот стремительно заполнял собой всю площадь и поднимался вверх. Несколько секунд, и он полностью скрыл ноги демонолога, неумолимо подбираясь к животу, а следом и к груди.
Оглушающий, резонирующий звон, раздавшийся в небесах, оповестил двух магов о том, что их ученик не пожалел силы, щедро плеснув её в “Небесный столп”.
Поплотнее укутавшись чадящим тьмой щитом, демонолог приготовился наблюдать на последствия работы Павла. Вот только в густом тумане, уже полностью скрывшим его в своём чреве, было ни демона не видно.
Х-Р-А-А!
На центр серого воинства обрушился завихрённый столп ослепляющего света.
Павел, наблюдая за происходящим из окна, находящегося
