Улыбка сорвиголовы - Макс Брэнд

— Черт побери! — заорал Эндрюс. — Вы спятили?

— Наверное, — вздохнула Лу.

— Вероятно, — зло и сухо предположил шериф, — ты собираешься ждать, пока он отсидит свой срок в тюрьме?

— Его действительно отправят в тюрьму? — спросила Лу.

Шериф воздел дрожащие руки к голубому небу.

— Господи, прости меня! — воскликнул он. — Человек, ограбивший дилижанс…

— Он никогда этого не делал. Он его не грабил, шериф.

— Поезда…

— Ни одного!

— Почему ты так думаешь?

— Он мне сам сказал, — мягко ответила Лу.

Добрый шериф был ошеломлен.

— Если он попросит тебя прыгнуть в реку, ты не заставишь себя долго ждать, — мрачно съязвил он.

— Думаю, да, — пылко парировала Лу. — Если бы это сделало его хоть немного счастливее, Боже его благослови!

— А еще он — грабитель банков, — добавил шериф.

— После того как его загнали в прерию, после того как его преследовали, что ему оставалось делать?

— Так, — не выдержал добрейший Эндрюс, — я больше не могу с тобой разговаривать, Лу. Иначе моя бедная голова просто лопнет.

— Мне очень жаль, — кротко потупила глаза его собеседница.

— Вот ты… ты могла бы… — Эндрюс сглотнул. — А ты тратишь себя… — Шериф снова сглотнул.

— Я не совсем поняла, что вы имеете в виду.

— Прекрасно ты все поняла! — взорвался он. — Грабитель банков… чертов снайпер… убийца…

— Разве он убил хоть одного человека? — рассердилась Лу.

— Ну, — примирительно проворчал шериф, — ты так много болтаешь и требуешь для него, что иногда оказываешься права. Но он достаточно много стрелял в других, чтобы прикончить парочку. Только удача уберегла его от греха.

— Его уберегла только меткость! — воскликнула девушка. — Он никогда не стрелял, чтобы убить, и вы это прекрасно знаете, Джеф Эндрюс!

Когда женщина называет мужчину полным именем, тому следует подумать об осторожности. Старина Джеф внимательно посмотрел на пылающее лицо Луизы и вздохнул.

— Ах, Лу, — смягчаясь, проговорил он, — что я могу сделать для тебя и твоего парня? Моя работа — сажать людей в тюрьму, а не выпускать их. Чего ты от меня хочешь?

— Дорогой дядя Джеф, — начала девушка. Шериф моргнул. — Ты, конечно, можешь уговорить губернатора простить Кадигана.

— Я могу уговорить… Лу, ты что, считаешь меня заклинателем змей? Губернатор никогда не простит человека, имеющего столько врагов. Ведь его просто не выберут вновь!

— А кто его переизберет, — горячо возразила та, — если он позволит отправить в тюрьму бедного парня, засуженного по ложному обвинению?.. Денни обвинили в том, чего он никогда не совершал… превратили в человека вне закона… А потом, когда шериф не мог поймать его со своими людьми, со всеми их револьверами и ловкостью… Он приходит и сдается, пытаясь спасти жизнь человеку… человеку, пытавшемуся его убить!

Эндрюс вздохнул.

— Ты еще долго собираешься витийствовать? — осведомился он. — Долго мне еще придется тебя слушать?

— Пока вы не пообещаете, что постараетесь добиться прощения для Денни.

— Это невозможно!

— Тогда отпустите его!

— Лу, ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?

— Бог благословит вас за это, дядя Джеф!

У шерифа истощились остатки терпения. Он отвернулся и торопливо пошел прочь, надвинув шляпу на нос и непрерывно ругаясь.

Девушка облегченно вздохнула, поправила прическу и вытерла слезы.

— Слава Богу, — воскликнула она, — дело сделано, и сделано правильно. Дорогой старый глупый Джеф Эндрюс. Сущее дитя!

Шериф тем временем, размышляя о револьверах, порохе и смерти, шел по улице, пока не добрался до дома, где Кадиган жил наполовину гостем, наполовину заключенным. И всю дорогу на бедную голову Эндрюса сыпались вопросы:

— Как парень, шериф?

— Как дела у заключенного?

— Я слышал, что Кадиган очнулся?

— Вы хорошо заботитесь о молодом Денни, шериф. Нам нужны такие люди.

Две недели назад каждый из них рискнул бы жизнью ради славы человека, убившего великого бандита, или ради награды, назначенной за его голову. Но теперь все изменилось. Какой идиот сказал, что счастье можно заработать дурными поступками? После того как Кадигана обвиняли во всех смертных грехах, парня мгновенно избавили от позора, очистили от прошлых ошибок, превратили в героя за один-единственный поступок благородного самопожертвования.

Не проходило и дня, чтобы цветы, фрукты или сладости не посылались доброй вдове Карни для двух раненых. Этого хватило бы, чтобы прокормить десять человек. Что касается самой вдовы, то после долгих споров приняли решение вручить именно ей награду за поимку Кадигана. По крайней мере, она оказалась единственным человеком поблизости, когда знаменитый бандит, шатаясь, вошел в дом и рухнул на пол. Кто более достоин награды? Кроме того, ее все равно следовало бы кому-нибудь уплатить.

Когда вдове сообщили об этом, в ответ последовала буря возмущения:

— Награда за что?

— За поимку Кадигана.

— А почему за это надо награждать?

— Ну, с учетом всех преступлений…

— Как вы смеете! — воскликнула миссис Карни. — Вон отсюда! И не приставайте ко мне больше с такими глупостями. Награда за преступления бедного Денни! Какая же награда следует ему за все его добрые дела?

Тем не менее ей вручили вознаграждение. Поскольку, как сказали, больше заплатить его некому. В связи с этим вдова получила чек на пятнадцать тысяч и несколько сотен долларов. Миссис Карни отправила деньги губернатору штата, приложив к чеку некоторые собственные размышления и эмоции, обуревавшие ее, когда она думала о человеке, осмелившемся предложить деньги за жизнь такого «милого и хорошего юноши, как Денни Кадиган, который никому не причиняет беспокойства даже во время своей болезни».

Получив письмо, губернатор призадумался. Затем в душе его проснулось что-то доброе, и письмо передали для публикации в газету. Для журналистов такое обращение оказалось превосходной пищей. Они помчались за пятьсот миль, чтобы сделать портрет маленькой старушки и ее миниатюрного домика. Таким образом вдова Карни прославилась за одну ночь — ведь даже пятнадцати тысяч долларов не хватило, чтобы она согласилась совершить несправедливость.

Когда пришли соседи, расточая старушке похвалы за столь великолепное письмо, вдова рассмеялась им в лицо:

— Я сказала, что любой из вас поступил бы так же. Не беспокойте меня разговорами по такому глупому поводу.

Все эти сцены промелькнули в голове шерифа. Ему хотелось бы видеть Кадигана на свободе и в безопасности, как и всем остальным. Но как можно осуществить такое по закону?