Стрельба в невидимку - Сергей Самаров

Кабинет ничем особым не поразил, кроме металлических закрытых жалюзи и тяжелых задвинутых штор. Но Александр Матвеевич провел меня сразу к двери в задней стене и дальше в маленькую, неуклюже вытянутую комнатку. Такие сейчас в моде и называются «комнатами отдыха». Так сказать, более персональные апартаменты, чем персональный кабинет.

– Что будете пить? – он показал рукой на бар.

– За рулем… – скромно ответил я и только что глаза от скромности не потупил. Меня мама с детства приучала к скромности, и вот результат.

– Тогда располагайтесь, и давайте поговорим о том, о чем вам не удалось поговорить с Вениамином Вениаминовичем.

Я кивнул и с удовольствием развалился в мягком кресле. Разве можно в такое кресло просто садиться, не разваливаясь с удовольствием?

– Ваш Вениамин Вениаминович еще утром просил о встрече, но у меня была назначена на это время другая встреча. А когда я освободился, он оказался уже не в состоянии объяснить мне свои вопросы.

– Я не совсем в курсе того, во что он вас посвятил, во что не посвятил, и потому поведу разговор почти самостоятельно. Главное – насколько я могу быть с вами откровенным и какие вы можете предоставить мне гарантии своей скромности.

И этому гарантии подавай. Гоша Осоченко требует гарантий, Вениамин Вениаминович, теперь Александр Матвеевич. Ну, какие, к черту, гарантии я могу дать?

– То, что я работаю частным сыщиком, – это уже гарантия. Я умею закрывать глаза на те небольшие нарушения закона, без которых сейчас не обходится ни один предприниматель, ни одно предприятие. За это молчание я и получаю деньги. Это – правило. Если я его нарушу, то не найду себе больше клиентов. И, естественно, лишусь и работы и заработка. Но при всем при этом я вынужден предупредить: когда дело принимает слишком противоправный оборот, я принимаю сторону закона. Поэтому вы смело можете посвящать меня в те вещи, которые по своему составу не являются криминальными.

– А кто вам вообще сказал, что мы занимаемся криминалом? – Александр Матвеевич улыбнулся чуть ли не загадочно.

– Людская молва… – так же загадочно ответил ему и я.

– Ну-ну…

Это его «ну-ну» прозвучало очень многозначительно. С одной стороны, понять это можно было и так: мало ли что может говорить людская молва, людям свойственно посплетничать. С другой же, если постараться, можно уловить в простой фразе и угрозу: людская молва вас предупреждает, что с нами лучше отношения не портить.

– Так я смело могу на вас рассчитывать? – спросил после паузы Хозяинов.

– Думаю, что можете в пределах тех отношений, о которых я уже сказал.

– Сколько вам заплатил Вениамин Вениаминович? – вдруг спросил он резко.

– Две тысячи долларов.

– Я вам заплачу еще пять, – он достал из кармана увесистый конверт.

– За что? – сразу спросил я не просто потому, что знаю – такие деньги не платятся за красивые глаза и даже за высокую репутацию, но и из боязни увязнуть. Возьму, истрачу, а потом окажется, что я не в состоянии выполнить какое-то условие. С меня потребуют деньги назад. А отдавать нечем…

Ход обычный, когда хотят человека заставить что-то делать такое, что ему делать не всегда хочется.

– За вашу работу.

– Моя работа заключается только в поиске убийцы Валентина Чанышева?

– В основном.

Я забросил левую ногу на правую и принял еще более удобную позу в мягком кресле. Вроде бы настроился таким образом на основательный и долгий разговор. Хозяинов наблюдал это молча.

– Давайте не будем обманывать друг друга, – предложил я. – Я отлично знаю, что Валентин Чанышев, помимо того, что время от времени работал на вас как хакер и как программист, в последние дни был занят вами в предвыборной кампании. И у многих создалось впечатление, что его убийство каким-то образом с этой работой связано.

– Предположим, это так… – согласился Хозяинов.

– Какова ваша цель? Что преследуете вы, желая обязательно найти убийцу?

Он задумался ненадолго.

– Вы верите в то, что его убила жена? Верите в то, что ее могут осудить и посадить?

– Нет, – сказал я. – При данных обстоятельствах и собранных фактах суд не сможет ее осудить. Самый малограмотный адвокат в состоянии сделать себе имя на этом деле.

Отдельные свои мысли я пока высказывать не стал. Александру Матвеевичу трудно будет понять их, да и объяснять это долго и достаточно сложно, потому что сам я пока основываюсь больше на мелких фактах и интуиции.

– В таком случае будут искать другого убийцу.

– Будут.

– Скажу вам честно. Мне абсолютно все равно, кто этим убийцей окажется. Если бы была хоть какая-то возможность доказать вину жены, я бы приложил все усилия, чтобы этому помочь. Но в любом случае мне нужно, чтобы убийца был найден как можно скорее.

– Причину такой торопливости вы мне объяснить можете? Или в эти вещи я вникать не должен?

– Могу. Это политика. Это борьба за депутатское место. В политике применяются такие методы, которыми побрезгуют бывалые уголовники. Чанышев помогал нам добывать компромат на одного из конкурентов. Метод политической борьбы, который не должен стать достоянием гласности.

– Компромат на основного конкурента… – поправил я.

– Вы в курсе, – сказал Хозяинов удовлетворенно. – Тем лучше. И вот, когда начнут искать убийцу, то невольно подозрение может пасть на нас. И тогда на свет выплывут все эти дела с взламыванием чужого компьютера. А гласности следует избежать во что бы то ни стало. И именно поэтому следует быстрее найти настоящего убийцу.

– А на милицию вы не надеетесь?

– Вы смеетесь? Кто в наше время может на них надеяться? Во-первых, они все поголовно сейчас заняты этим пресловутым Лешим, а во-вторых, раскрываемость убийств настолько ничтожна, что надежды на успех практически никакой нет.

– Может быть, вы и правы…

– Так вы беретесь найти убийцу?

Я задумался на несколько секунд. Опустил левую ногу на пол и забросил на нее правую, если и не демонстрируя этим общую философичность, то хотя бы оттягивая время ответа.

– Знаете, сколько существует наука естествознание, столько она и пытается понять – почему летучие мыши, когда вылетают вечером с чердака или из пещеры, где они спят, сразу поворачивают налево и никогда не летят прямо или направо. И до сих пор это остается загадкой. Существует только ряд предположений, противоречащих друг другу, и все.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что если это выше моих сил, то я, как все пресловутые естествоиспытатели, не смогу решить свою задачу. Но все же могу гарантировать, что приложу максимум к этому усилий. Тем более мне кажется, будто кое-какие зацепки у меня имеются.

– Поделиться информацией не можете?

– Мне надо все проверить. Зацепки слишком скользкие, и обвинять кого-то огульно я не хочу. Но надежда на скорое завершение у меня имеется.

– Хорошо, – Хозяинов аккуратно, как истый официант салфеточку под тарелку клиенту, положил конверт на подлокотник моего кресла. – Вот ваши пять тысяч долларов. Это гонорар. Нет-нет… – заторопился он, заметив, что я собрался выставить вперед ладони, то бишь отказаться. – Это в любом случае ваши деньги. На текущие расходы. И для стимуляции действий. Если вы найдете убийцу, вы получите еще столько же.

Такой вариант меня устроил. И я взял конверт.

– Только это лично вам. Это не агентству «Аргус»… – он опять улыбнулся.

Я поднялся и решительно вздохнул, считая беседу законченной. Пора приступать к активным действиям. Тем более после такой стимуляции.

– Одну минутку, – Хозяинов продолжал сидеть напротив и вынудил этим меня тоже сесть. Только я уже не стал разваливаться в кресле, как вначале, потому что от долгого сидения на мягком, оказывается, тоже устаешь.

Он достал из другого кармана второй конверт.

– Вот здесь десять тысяч баксов…

Я молчал, зачарованно глядя на конверт. Где-то там стояла моя новая и весьма престижная машина. А может быть, и хорошая квартира не на первом этаже. И еще что-нибудь…

– Они тоже будут вашими прямо сейчас, если вы сможете дать мне гарантию, что все данные с винчестера компьютера Чанышева, что касаются как-то нашей фирмы, будут стерты.

Моя машина просигналила со смехом и укатила, не дождавшись хозяина. А квартира не на первом этаже сказала, что я в нее пришел только так, посмотреть. И еще что-то произвело аналогичные действия.

– Такую гарантию я дать не могу, потому что компьютер находится в городском управлении и с ним уже работают эксперты.

– Доступ?

– Доступа я не имею.

– Договориться с экспертами возможно?

– Этого я не знаю.

– А лично с майором Лоскутковым?

– Это еще труднее, чем разобраться с летучей мышью. Хотя данные от экспертов будут поступать не лично к нему, а в архив.

Хозяинов нахмурился и спросил почти зло:

– Но хотя бы фамилию эксперта вы сможете узнать? Это случайно не тот, что с синяком?